Спасенные - Джим Горант

На следующий день полицейские нашли тело Жасмин на Либерти-Роуд. Они пришли к выводу, что ее насмерть сбила машина.

В ту ночь Каталина не сомкнула глаз. Она не плакала. Кругом была пустота. Ее словно заперли на ключ. Ей казалось, что надо быть сильной для других. В телефонном разговоре Карен так горевала, что Каталина даже принялась ее утешать. Она узнала, что Роберт не находил себе места, и утром поспешила встретиться с ним. После этого ей предстояло сообщить об этом детям и отвечать на звонки работников приюта. Она скажет им, что в случившемся некого винить и это могло произойти со всяким. Она так действительно считала. Еще ей придется заверить их, что все в порядке, что она справится. А вот в этом она уверена не была.

Роберт был безутешен. Он не мог говорить. Он рыдал, а Каталина пыталась его утешить. Дети восприняли известие менее трагично.

— Жасмин пришлось покинуть нас, — объяснила им Каталина, — Она ушла на небо.

Раньше они уже пережили уход двух собак, и для детей эта смерть не явилась потрясением. Они были уже достаточно большими, чтобы понять, что случилось, но еще достаточно маленькими, чтобы задавать вопросы.

Минуты складывались в часы, часы в дни. Каталина отвечала на звонки, письма, присланные по электронной почте, старалась разобраться в своих чувствах, которых на самом деле не испытывала. Прошла неделя. Прошло десять дней. Шквал пошел на убыль. Телефон замолчал, письма прекратились, жизнь продолжалась. А Каталина оставалась в доме одна.

Местный художник, вдохновленный историей Жасмин, написал ее портрет и подарил его Каталине. Она повесила картину на стену в комнате дочери. Затем они нарисовали бабочек и повесили их вокруг картины. Это был уголок памяти Жасмин.

Десмонд играл во дворе с Рогом, но казался грустным. Теперь он лежал на веранде один. Каталина передвигалась по дому, словно во сне. Теперь она, как никогда, ясно чувствовала, что, сколько бы она ни отдавала себя Жасмин, взамен она получала гораздо больше. Больше всего на свете Каталина любила своих детей, и Жасмин казалась ей третьим ребенком. Вместе с тем Жасмин была слабее их, а значит, она была другой. Она больше нуждалась в Каталине, и их связь была глубиннее.

Когда с ней была Жасмин, жизнь Каталины имела смысл и цель. Теперь ей вновь придется обретать цель.

Каталина часто вставала очень рано, около пяти часов утра. Она любила эти часы, когда в доме стоял полумрак и тишина. Тогда она ощущала присутствие Жасмин или намек на ее присутствие, воспоминание о ней, которое оживало в сумеречном предутреннем свете, словно отпечатки пальцев, проступающие на стекле.

Однажды утром небо над головой было серым, а по крыше стучали капли дождя. Внезапно до Каталины донеслось пение птицы, неизвестно откуда взявшейся. Оно звучало так отчетливо, словно птица пела специально для Каталины. Птичье пение напомнило Каталине песню, которую она пела Жасмин: «В день, когда родилась Жасмин, / Ангелы пели прекрасную песню…»

Она не вспоминала об этой песне вот уже несколько недель, а сейчас улыбнулась при мысли о ней и о том, как Жасмин любила, когда ей пели. Внезапно ей пришло в голову, что птица — это Жасмин. Как и звезда в небе над Хорватией. Тогда Жасмин тянулась к ней, а сейчас она пела для нее. Они поменялись ролями. Теперь Жасмин предлагала ей песню, чтобы вылечить ее боль.

Каталина решила съездить в Сан-Франциско навестить старых друзей. Потихоньку горе стало отступать, но Каталина знала, что потребуются месяцы и даже годы, прежде чем боль внутри ее утихнет. С этих выходных началось ее постепенное выздоровление. Перед тем как отправиться домой, Каталина зашла в салон, где делали татуировки. У нее уже была одна татуировка, бабочка, которую она сделала после смерти бабушки.

Тогда ей казалось, что, пока она жива, пока она обитает в этом теле, бабушка будет с ней, как татуировка. Теперь она так же думала и о Жасмин. Она сидела в кресле и морщилась от боли, пока художник накалывал на ее коже птицу, готовую взлететь. Глаза птицы были устремлены вверх, на смотрящего, точно так же, как когда-то глаза Жасмин. Татуировка изображала птицу, которая пела для Каталины в то печальное утро. Птицу, которая была Жасмин.

Прошлое не отпускало Каталину. Она не хотела вновь возвращаться в него. Ей не хотелось размышлять над тем, «а что, если бы». Ничто не вечно. В жизни всякое случается. К чему теперь искать чью-то вину или мучиться угрызениями совести. Не тогда, так когда-нибудь еще могла умереть Жасмин. Каталина часто обсуждала это с Карен Риз. Они были похожи — обе верили, что все в жизни имеет смысл и что в ней нет места случайностям. Верили они и в силу своей интуиции. Вскоре после того, как был снят запрет на разглашение истории собак Вика, Риз встретилась с журналистом, который хотел написать о них. Она сказала, что ей многие звонили, но ответила она только на его звонок. Когда журналист принялся ее благодарить, Риз воскликнула:

— Нет, я вас не выбирала! Вас нам послали, и послали неспроста.

Так же как и Каталина, Риз считала, что Жасмин появилась в их жизни не случайно. По их мнению, Жасмин выполняла в этой жизни определенную миссию, и, достигнув цели, она обрела свободу двигаться дальше. Жасмин покинула нас для чего-то еще, а мы остались шагать по своим дорогам.

Такова цель Жасмин.

Такова ее история.

Где они сейчас?

Собаки

Дач, небольшой пес, лежавший на коленях Николь Раттай во время их путешествия через всю страну, был взят в дом Линдой Чуистек, волонтером «Отповеди», участвовавшей в программе «Образцовая городская собака» (сертификат получило более ста собак приюта). Чуистек искала собаку для участия в соревнованиях по аджилити, во время которых собаки преодолевают определенный набор препятствий за ограниченное время. Сначала Дач попал на передержку к другому хозяину, но Чуистек «положила на него глаз». Она забрала пса, дала ему другую кличку, Ауди, и начала с ним заниматься. Однако сначала пришлось преодолеть ряд трудностей.

У Ауди имелись поведенческие проблемы. С двумя другими питбулями, жившими в доме, Ауди поладил быстро, но он метался в клетке, рвал одежду, чтобы привлечь к себе внимание, и норовил прыгнуть на стол. С этими проблемами Чуистек, опытный инструктор, вполне могла справиться сама, но у пса были проблемы гораздо серьезнее: ему необходимо было прооперировать суставы задних лап. В декабре 2008 года Ауди сделали операцию, оплаченную «Отповедью» из денег Вика.

Пока Ауди выздоравливал, Чуистек проходила с ним общий курс послушания, и вскоре он приобрел известность в маленьком городке на севере Калифорнии, где они жили. По утрам Чуистек прогуливалась с собаками по берегу, где собирались местные жители в ожидании парома. Поначалу Ауди испытывал робость, но постепенно освоился среди людей. Чуистек протягивала им лакомство, чтобы они могли угостить им Ауди, и пес быстро перезнакомился с теми, кто постоянно стоял утром на берегу. Среди них был и Боб, разносчик газет. Если Ауди приходил позднее, чем обычно, многие люди ждали его, словно встреча с маленьким питбулем стала для них ежедневным ритуалом, который нельзя было пропустить. Завидев Боба, Ауди бежал и прыгал к нему на колени. Раз в неделю Чуистек с мужем брали Ауди в ресторан, чтобы он учился спокойно сидеть и расслабляться в незнакомой обстановке.