Пустыня смерти - Олеся Шалюкова

Именно поэтому был выбран именно этот оазис. У него не было названия, его не любили даже змеиные проводники, поэтому мы и не рисковали здесь оставаясь. Причин на такую нелюбовь было две. Первая — это зыбучие пески. Нужно было ощущать пустыню как своё тело, чтобы пройти в этот оазис опасной дорогой по песчаным наростам. Вторая причина — местная гроль. Это было что-то вроде солёной грязи, как говорили шаманы. В пищу не годно, боевого применения не имеет. Высоко ценилось только у тех, кто занимался продажей живого товара — наложниц. Я знала про гроль от Альзин, она рассказывала, что даже такой безнадёжный случай как я хорошо поддаётся гроли. Кожа становилась упругой и бархатистой, мозоли пропадали, быстрее заживали царапины. По-хорошему мне нужно было делать аппликации. Но на это не было времени, я собиралась просто залезть в это чудо. Не с головой, но близко. Единственно, нельзя было допускать попадания бурлящей жижи на волосы.

Собственно, к гроли приползали местные обитатели… Но насколько я слышала окружающий мир, рядом их как раз и не было.

К тихому шёпоту песка, где-то на горизонте, я прислушивалась по привычке. Я не думала, что смогу что-то услышать, не думала, что что-то случится или что-то пойдёт не так. Ведь караван с «наследником» охраняли самые лучшие воины и самые лучшие люди на Аррахате — Змеиное братство.

Пески тихо пели. Я не уловила, когда в их нежную уютную песнь закралась тревога. Я сняла закипевший чайник, вытащила кружки из багажа, поставила завариваться чай и застыла.

Пески не пели.

Тишина была такой, какая воцаряется за мгновение перед тем, как на пустыню падает буря. Опасная тишина, во время которой прячутся по своим пещерам змеи, ищут безопасное укрытие песчаные бараны, прячутся люди.

Все, кто хочет жить. Буря бушевала чуть дальше от нас, нам не нужно было прятаться. Нужно было слушать. И я слушала, бледнея с каждым мгновением. Из норы выскочил встревоженный Али, не знаю, кто из них — он сам или Ен что-то ощутили. Метнулся ближе Рамир. Я слушала, собирая по кусочкам то, что неминуемо должно было произойти.

Основной караван, где был двойник моего светлого мальчишки, двигался сейчас к крупному оазису. Там они должны были встать на ночёвку, потом переждать пекло дня и дальше отправиться уже ночными переходами, что было и безопаснее, и легче для людей змей, верховых ящеров.

Люди устали, а впереди, в самом оазисе их уже ждали. Это была идеальная засада, лучше не придумать. Караван придёт туда в первых сумерках, когда неверные мазки рыжего света стирают границы между реальностью и нереальностью. Зелёные крупные листья пальм, влажный голубой блеск воды — любой в такие моменты расслабляется, понимая, что тяжёлый путь закончен хотя бы частично, что впереди отдых.

И именно в этот момент их накроют те, в кого я верила больше всех на свете. Змеиные проводники. Они подождут минуты, когда все: воины и охранники, телохранители — все расслабятся. Это будет всего лишь несколько секунд, меньше минуты, но им этого хватит.

Они убьют двойника. И вернут его труп Императору. И потом — самозванцем объявят Али, устроят на него охоту и с лёгкостью убьют. Но почему?!

Как могли змеиные предать?! Они же…

— Не в себе.

Ен?!

Я круто повернулась, молча глядя на песчаного муравьёнка и серого от испуга Али.

— Али?

Мальчишка молчал, а песчаный лев смотрел на меня с горечью и укоризной.

— Они не в себе, Зеоннала. Они гости в своих телах и ничего не могут противопоставить той силе, что заставляет их двигаться. Той, что требует напасть на караван и уничтожить абсолютно всех, кто там будет. В том числе и своих братьев из змеиного братства.

— У шаманов нет такой силы!

— А шаманы здесь и ни при чём, — на этот раз бледнеть начал уже Ен. А я догадалась, что происходит. Али не мог сказать ни слова, не потому что не хотел — потому что не мог. Кто-то взял с него клятву на амулете власти. Ен читал его мысли и озвучивал, поскольку он сам никакой клятвы не произносил! — Император. Это сила императора, Зеон.

— Он был здесь?!

— Ему и не надо быть здесь. Он не просто стар, он очень древний! И его сила… он может управлять людьми на расстоянии, достаточно иметь частицу тела или каплю крови. Кто-то взял кровь у змеиных проводников, принёс императору, и он подчинил этих людей себе, — и уже с усталой усмешкой Ен добавил: — самая охраняемая тайна Аррахата.

— Думаю, моя будет более интересной, — пробормотала я себе под нос.

Мальчишки услышали — оба, но переспрашивать, мудрые дети, не стали. Я задумалась. Так, что же делать, что же мне делать?!

Я не могу допустить гибели двойника Али. Никак. Это поставит крест на дальнейшей жизни моего светлого мальчишки. И не только на нём одном. Нужно что-то ещё. Нужно что-то придумать.

Ну же, Зеон.

Что у меня вертелось в голове, когда мы только отправились в путь? Всё точно так же, как и было. А ведь действительно! Было же! Ведь, ведь… на нас уже нападали! И мы бежали вдвоём. Именно это мне и нужно сделать. Тайно пробраться в караван и вывести во время неразберихи с нападением мальчишку.

— У тебя не получится, — мои мысли не стали тайной для Ена. Кажется, этому парнишке надо напомнить, что вредно вот так использовать свои способности направо и налево. — Я помню точно, тебе нужно сутки, чтобы твоё тело вернулось обратно, значит, свиток превращения ты использовать не можешь. Как женщина — ты просто не сможешь пробраться в караван незамеченной. Тебя схватят. К тому же, не знаю почему, но теперь догадываюсь, ты ограничена в своих силах.

— Ен, знаешь, что самое интересное?

— Да?

— Если вы останетесь здесь, под охраной Рамира, я спокойно смогу всё это сделать, потому что буду одна — раз, потому что буду знать, что вы в безопасности — два, потому что могу пройти там, где не пройдут другие — три. Ты совершенно прав, если я помчусь напролом, я как раз успею, когда всё будет закончено. И даже трупов не останется, караван просто растворится в зыбучих песках. Но если через зыбучие пески поеду уже я сама, то вполне успею.

— Змеи не могут ползать сквозь зыбучие пески… — напомнил мне Али.

— Верно. Ты помнишь, что я тебе рассказывала. Но есть исключения. Их называют панцирными змейками. Они маленькие. Примерно полметра в длину. Очень жёсткие. Их панцири использовали в древние времена вместо ножей. Потом их стали использовать на нахлестные мечи. Технология выплавки металла сохранилась только в хрустальных городах. При этом низкокачественный металл, пока он ещё был, не мог устоять перед этими панцирями. Впрочем, первые змеиные проводники использовали их ещё в одном качестве — берутся две змеи, задаётся движение и дальше остаётся только держать равновесие. Они очень быстрые, легко передвигаются по зыбучим пескам. Поэтому — если падаешь, то твоего трупа никогда не найдут.

— Зеон! — Али замотал головой. — Нельзя-нельзя-нельзя!

— Али. Ты понимаешь, что будет, если убьют твоего двойника?

— Д… да…

— Ты понимаешь, что после этого тебе, Ену, мне, твоему брату Хану, ещё доброму десятку людей останется жить всего несколько часов?

— Несколько часов?! — вскинулся мальчишка.

— Император очень быстро убивает ему неугодных. Это не тот случай, когда можно позволить себе печалиться о том, что может случиться. Обо всём будем думать после того, как я вернусь.

— А ты вернёшься?

— Да куда же я денусь, — вздохнув, я подошла ближе, обняла Али. — Не переживай. С тобой останется Ен. У тебя есть твой лук, у него верный меч. С вами останется Рамир. Вокруг вас — зона зыбучих песков, сюда не приползают змеи. Даже ха-змеи держатся подальше.

— Почему?

— Гроль. Гроль — это место, где живут панцирные змеи. Они приползают сюда, чтобы перелинять. Без этих источников их жёсткие панцири сходят плохо.

— То есть? — Ен задумался. — Зеон! Но ведь…

— Именно, ловить их очень сложно. Без специальных инструментов, скажем так, это однозначно навредить себе. Бывало не раз, что после охот на панцирных змей охотники возвращались без рук. Долго они после этого не жили. Обычно просто уходили в пустыню, чтобы их пожрали змеи.

— Тогда ты не можешь! — вскинулся Али.

Я положила ладони на его лицо:

— Али. Ты станешь великим императором. Я верю в это всем сердцем. Возможно, ты сможешь исправить то, что наделал твой предшественник. Например, вернёшь возможность жить таким как я. До него нас называли любимыми детьми пустыни, любимыми детьми Аррахата. При нём мы стали отверженными, и каждый изо всех сил старается нас убить. Нашей кровью снимают проклятья, нашей кровью откупаются, мы — жертвы слов гнилого императора. Не надо переживать за меня. Я действительно одна из любимых детей пустыни. Я создам свитки и подчиню панцирников с их помощью.

Я не знаю, почему мне не пришло в голову воспользоваться своим умением общаться со змеями, почему мне не пришло в голову воспользоваться змеязом. Я поступила как человек. Как змеиный проводник, не самый сильный, хотя и, безусловно, один из самых умелых.