Революция (СИ) - Андрей Гудков

После совещания я остался в кабинете. Аврелий долго молчал, я перебирал отчеты и пытался разобраться в цифрах и графиках.

— Мне не нравится поведение промышленников.

— Не хочу быть пророком, но я говорил, что нельзя давать им право на собственные силы, — не отрываясь от бумаг, ответил я.

— Я помню… — сквозь зубы процедил император.

— Есть еще кое-что.

— Что?

— Союз промышленников финансировал культистов Хаоса.

Карандаш в руках Аврелия с треском сломался.

— Что?!

— Среди прочих документов, мои люди наши отчет о снятии денег со счета в банке. А на этот счет накануне был сделан перевод с официального счета Союза промышленников. Все было сделано чисто. Счет сразу был закрыт, все свидетельства его существования уничтожены. Но в этом банке работает мой осведомитель.

— Ясно. Займись этим.

— Уже.

Сомневаюсь, что Союз промышленников связан с Темными магами, скорей всего они просто ведут свою игру. Знали ли они, кому дают деньги и на что?

Я вышел из экипажа на Сельском рынке. Название сохранилось еще с тех пор, когда тут проходила граница города, и это действительно был сельский рынок. Сейчас это просто продуктовый рынок, один из крупнейших в городе и традиционно самый дешевый.

Пройдясь по рядам, я понял, что дела в городе действительно не в порядке цены были выше, чем обычно, и выше чем в докладе императору. Многих скоропортящихся продуктов просто не было. Как сказала мне одна бабушка, все молоко разбирают рано утром, потому что в ближайших селах коров мало, а из других везти слишком долго.

Народ был спокоен, но неуловимое напряжение висевшее в воздухе чувствовалось. Чувствовали его и жандармы, старавшиеся не ходить по одному. А ведь в Райхене по-прежнему полно оружия…

Дом Лютеции стоял в Новом городе, посреди обычных похожих друг на друга пятиэтажных зданий. Отличался он от них только белизной стен, красивыми балкончиками и сильной магической защитой. Рядом стоял скромный особняк Данте и выкупленный им же дом для Молодых магов.

Три здания образовывали классический защитный треугольник и были мощной магической крепостью. Разглядывая переплетающиеся сторожевые и оборонительные заклинания, я понял, почему Совет магов так и не решился на силовое решение конфликта.

Лютеция уже ждала нас. Я поклонился девушке, хмурый Тирион кивнул. Гордый пацан до хрипоты спорил со мной, пытаясь отказаться от помощи. Мне бы никогда не удалось его убедить, если бы не Мария и Агнесса. Они вдвоем заставили его согласиться

Тирион лег на диван и снял повязку. Лютеция внимательно осмотрела глаз.

— Все не так плохо, как могло бы быть. Повреждена только часть глаза, — сказала она, разминая пальцы.

Лютеция Коэн занималась медицинской магией, а это было не самым простым делом. Кроме магии надо было в совершенстве знать и медицину, чтобы точно представлять себе, что и как делать.

— Где тебя ранили?

— В сражении под Санторином, — ответил Тирион.

— Вот как? Я тоже там была. На флагмане, а ты?

— На «Сапфире», — криво усмехнулся парень.

— Не дергайся. Неудивительно, что тебя задело. На «Сапфир» было больно смотреть. Казалось, что там никто не выжил.

Я невольно усмехнулся. В разгар боя магу, прикрывавшему флагманский корабль, уж точно было не до беспокойства о других кораблях. Свой бы уберечь. Лютеция просто отвлекала Тириона разговором.

— Пока все. Приходи через неделю, а пока носи повязку.

Я поблагодарил Лютецию за помощь и попрощался.

— И стоило так возмущаться? — спросил я у Тириона.

— Сколько тебе это стоило? — хмуро поинтересовался он.

— Дурак ты. Ничего это мне не стоило. Я просто попросил её о помощи.

На выходе нас уже ждал посыльный от императора. Я быстро пробежал глазами короткое письмо.

— Вот… — выругался я. — Пошли Тирион, сейчас отработаешь свой долг.

— Что случилось?

— Эти зажравшиеся твари отказались от условий императора.

В Союзе промышленников меня приняли сразу. Тирион зашел вместе со мной, но не сел за стол, а остался стоять у двери. А за столом, напротив меня сидело трое. Председатель Союза Ханс Крупп, его заместитель Гюнтер Райнех и еще один человек, секретарь, больше похожий на телохранителя.

Ханс и Гюнтер были полноваты. У обоих короткие стрижки, дорогие смокинги и новомодные золотые наручные часы. А их секретарь был крепок на вид, а под пиджаком скрывалась кобура и явно не пустая.

— Сударь Маэл Лебовский аха Ларан.

— Просто Маэл Лебовский, — поправил я Ханса Круппа. — Я не являюсь членом клана Ларанов.

— Ах, да конечно. Прошу меня извинить

Я должен поверить, что он действительно не знал? Хорошее начало разговора.

— Вы сказали, что вы явились к нам как полномочный представитель императора Аврелия.

— Да, — я холодно усмехнулся. — Я прибыл, чтобы передать вам, что его величество крайне не доволен политикой Союза промышленников.

— Мы сожалеем об этом.

— И что вы намерены делать?

— Ничего. Я имел честь доложить его величеству о нашем плане по наведению порядка. Мы намерены начать его реализацию в ближайшие дни.

— Ваш план… не соответствует некоторым реалиям… и не нравится его величеству.

— Мы об этом сожалеем.

Все трое лицемерно улыбнулись. Я облокотился на стол и подался вперед.

— Я хочу вам напомнить, что его величество император Райхенской империи Аврелий является правителем страны. И его желания являются законом для всех его верноподданных! А нарушение законов карается. Если Союз промышленников не изменит своего мнения и свой план… он потеряет часть своих привилегий и полномочий. И я об этом позабочусь лично.

— Вот значит как, — холодно сказал пока молчавший Гюнтер Райнех. — Цепной пес решил показать зубы? А если хозяин скажет тебе: «Место»?

— Тихо. Не надо оскорблять нашего наивного гостя. Передайте его величеству Аврелию, что в наших руках вся промышленность страны, железные дороги, а также банки и газеты. И напомните ему, что мы готовы соблюдать определенные сложившиеся ритуалы, традиции и будем признавать его правителем страны. Но деньги, так же как и власть, ему давно не принадлежат.

Я подпер руками подбородок и с улыбкой посмотрел на председателя. Он ждал моей реакции, а я молчал. Пауза затягивалась, и они немного нервно переглянулись.

— Сударь Маэл Лебовский, если вам больше нечего сказать, можем ли мы считать нашу встречу законченной?

— Я просто жду, какой анекдот вы мне еще расскажете. Давайте лучше так. Я сейчас выйду и мы забудем обо всем, что тут было сказано. А когда я зайду, мы поговорим уже серьезно, без этих шуток.