Только (не) рабочие отношения - Ева Морис

Собрание оказалось не таким страшным делом, как мне думалось.

Когда подошла к конференц-залу – открыла дверь и тихонько, чтобы никого не отвлечь, прошмыгнула внутрь.

За длинным столом сидели директора. Это сразу чувствовалось. И даже не по взгляду, а по осанке, по уверенным движениям.

Дождалась, пока грузный мужчина закончит свою речь, я нерешительно переступила с ноги на ногу, и хотела подойти к Ярославу Львовичу, когда он произнес, повернувшись ко мне:

– Аня, можешь передать папку и занять свое место. И не тушуйся, все мы когда-то совершали ошибки, – проговорил он с добродушной улыбкой, указав на ряд стульев по обе стороны от стола.

Кажется, абсолютно все повернулись ко мне, так что пришлось поблагодарить и под прицелом множества взглядов пройти к боссу.

Ярослав Львович ободряюще улыбнулся мне, получив папку, и я, стараясь больше никого не отвлекать, села в ряд секретарей, кивком поздоровавшись с уже знакомыми мне женщинами.

Если бы я не имела никакого экономического образования – я бы и не поняла, о чем говорят. Но сейчас я была благодарна родителям, за помощь в выборе вуза.

Теперь я, оставляя заметки за каждым выступающим, хотя бы через слово понимала, о чем идет речь. Это помогало лучше фиксировать информацию. Записывать только самое ценное.

Когда один из директоров разрядил свой отчет шуткой, я встряхнула рукой, поняв, что исписала уже три листа. Пользуясь небольшим перерывом, огляделась, обнаружив, что далеко не все секретари что-либо записывают. Самые ухоженные и красивые просто сидели, положив руки на колени, и пустыми глазами смотрели куда-то вдаль.

Я невольно задумалась: а Анжела, которую уволил Ярослав Львович, сидела так же?.. Или я неправа, относясь к ней предвзято? Может, и остальным не нужно ничего записывать, а все данные легко раздобыть из отчетов? Но есть же те, кто пишет…

Я тряхнула головой, прогоняя лишние мысли и собираясь сосредоточится на дальнейших выступлениях, как почувствовала на себе взгляд того самого грузного мужчины, который посоветовал мне не тушеваться.

Но стоило посмотреть в его сторону, как он отвернулся.

Странно.

В остальном мое первое собрание прошло довольно спокойно и, когда один из ранее молчавших мужчин поблагодарил всех, поднявшись первым, я улыбнулась.

Молодец я. Не опозорилась и даже что-то поняла.

– Пойдем, Анют? – улыбнулся подошедший Ярослав Львович, когда большая часть сотрудников уже отправилась к выходу.

Мы, как-то не сговариваясь, решили пропустить самых спешащих вперед. Зачем стоять в толчее?

Я встала, машинально отвечая на ободряющую улыбку босса, и чуть не споткнулась, услышав:

– Анюта? Ярик, надеюсь, ты помнишь, что генеральный против интрижек на рабочем месте. Держи себя в руках, мы же не хотим увольнять провинившихся сотрудников, – тот самый грузный мужчина укоризненно покачал головой, подходя к нам ближе, и с заботой вглядываясь в мое лицо. – Анечка, Ярик тебя не обижает? Ты мне говори, если что. Я с ним по-своему потолкую.

Я удивленно перевела взгляд на босса. Взгляд его стал жестче и даже черты лица будто бы заострились.

– Филипп, тебе не кажется, что ты лезешь не в свое дело?

До этого момента я даже не думала, что Ярослав Львович может быть таким.

Несмотря на одинаковый вес, мой босс смотрел на собеседника словно сверху вниз, насмешливо изгибая губы в улыбке. И Филиппа, кажется, это неслабо задевало.

– Ярик, да я же о твоей секретарше беспокоюсь. Услышит кто, как ты ласково ее зовешь – неправильно поймет, – и вновь повернувшись ко мне, мужчина покачал головой. – Ты же, Анечка, понимаешь, что слухи пойдут – и Ярик не сможет тебя защитить.

– Я не понимаю, о чем вы, – честно призналась я, и по тому, как он поморщился, догадалась: вопрос был риторический.

– Филипп, – с показной мягкостью произнес босс и, шагнув ближе, приобнял меня, – я тронут твоей заботой. И мы, с моим воробушком, обязательно будем иметь в виду, что в любой момент некий сотрудник может начать распускать слухи, неправильно что-то поняв.

Рука Ярослава Львовича скользнула от талии до бедра и обратно, взывая странные чувства и целый рой мурашек. И внезапно, будто этого было мало, босс прижал меня еще ближе, коснувшись виска горячими губами.

– Идем скорее переживать из-за других, Анют, а то времени на работу не останется.

Ярослав Львович двинулся вперед, не убирая руки с моей талии. И хорошо. Иначе я бы, ошарашенная его действиями, осталась бы стоять там, смазав весь эффект от его «выступления».

– Д-до свидания, – возле самой двери догадалась я обернуться и попрощаться с Филиппом, под смешок босса.

Мужчина стоял на том же месте, мрачно провожая нас взглядом, но на мои слова ответил кивком.

Дверь в конференц-зал открылась, и Ярослав Львович опустил руку, пропуская первой, а, оказавшись в общем коридоре, больше не прикасался ко мне.

До кабинета мы добирались молча, но вовсе не потому что мне нечего было сказать. Просто слишком много «ушей» вокруг.

Жесты и слова Ярослава Львовича волновали, но мне казалось, у его поведения была причина. И оказавшись на своем этаже, я уточнила.

– Вы с ним не дружите?

Ярослав Львович хмыкнул, не сбавляя шага.

– Не дружим, воробушек. Игрушку в детском саду не поделили.

Я укоризненно на него взглянула, и он улыбнулся, открывая передо мной дверь, и пояснил:

– Как раз Филипп мне Анжелу и подсунул.

– Кажется, он обиделся, – заметила я. – У вас же не будет из-за этого проблем?

Босс хмыкнул, покачав головой.

– Ничего, чтобы не взбодрило получше чашки кофе. Не переживай, воробушек. Филиппу начало жать его кресло, вот он, вместо того чтобы похудеть, решил сменить на кресло побольше. Тебе не о чем волноваться. Кстати, я видел, ты что-то записывала. Позволишь? – он кивнул на блокнот, и я, смутившись, отдала его.

Сейчас скажет, что зря писала…

Ярослав Львович прочитал первую страницу, вторую…