Государственные интересы - Юлия Куркан

Так вот, позарился Костюш на мою прапрапрабабку, похитил её, и, как водится, соблазнил. Помнится, когда за ней пришла делегация, дабы забрать обратно, дерганный и побледневший царь нечисти еще и сам втихомолку приплатил им, лишь бы забрали ретивую княжну из его дворца, который и так уже подозрительно пошатывается…

Все бы ничего, что в этом всем странного? А в том, что Василиса оказалась плодовита, и понесла от Костюша. Что было делать? В те далекие времена она была уже не замужем в третий раз, и необходимость стать «уже замужем» в четвертый назрела сама собой. Княжна не растерялась! Она соблазнила самого пригожего княжича, что был в то время в столице, а на следующий, под угрозой повешения, заставила его на себе жениться, потому как «прямо сейчас от тебя, Короедова сына, забеременела!». Юноши тогда были смущающиеся и на диво наивные, а потому в ту версию Древодар поверил беспрекословно. Хотя… Быть может, ему просто очень хотелось стать князем?

Диалог их выглядел примерно следующим образом:

— Милый, доброе утро, — протянула Василиса, томно потягиваясь в кровати.

— Доброе утро, дорогая, — подкрутил пшеничные усы Древодар, искренне надеявшийся, что ему перед уходом еще раз удастся соблазнить пылкую княжну.

— Ты ведь на мне женишься? — промурлыкала страстная Василиса.

— А? — княжичу показалось, что он ослышался. Только потому он остался в кровати.

— Женишься на мне? — рявкнула ему в ухо княжна. — Правда-правда? — вновь захлопала она ресничками.

— Зачем? — не понял Древодар. Слухи о романах княжны при дворе ходили самые разнообразные, и, при желании, из них можно было сделать целую книгу.

— Ну ты же меня уже любишь? — далеко не столь игривым тоном осведомилась княжна.

— Ну конечно! — страстно промычал Древодар, ужом пытаясь сползти с постели.

— Лежать! — рыкнула Василиса. Княжич испуганно вытянулся стрункой. — Так женишься?

— Зачем? — жалобно спросил юноша, убеждая себя, что он — бревно, и ему нет никакого дела до выгибающейся Василисы. Либо у него было с силой убеждения, либо княжна могла нравиться даже бревнам.

— Я беременна! — радостно оповестила его княжна.

— А я при чем? — праведно возмутился княжич. Василиса опустила руку, нашарила что-то из организма Древодара под одеялом, и с силой сжала.

— А при том! Или, скажешь, не твое?

— Мое, — просипел юноша, понимая, что отказ может лишить его самого ценного.

— А соблазнял меня кто? — еще более грозно поинтересовалась княжна. Древодар был правдолюбивым человеком, и не любил лгать, а потому у него были вечные проблемы с женщинами.

— Не я! — честно ответил он, вспоминая, как прошедшим вечером самостоятельная княжна зажала его в темно углу и буквально силком заставила себя соблазнить.

— Значит, не женишься? — задумчиво спросила Василиса. Юноша придушенно засипел. — Стража! — заголосила бойкая девица. — Ай, соблазнили, опорочили, изнасиловали, кто посмотреть хочет — налетай, может, и сам поучаствуешь!

Естественно, такой призыв не мог пропасть втуне. В покои довольной княжны и заикающегося от ужаса Древодара набилось столько народу, что свадьбу сыграли прямо там же, не спуская новобрачных с кровати.

И кого потом интересовало, что ребенок поразительно непохож на папашу?

— А у нас дедушка был худой и лысинкой. Да-да, на этом самом месте! — нагло заявляла всем любопытствующим Василиса. Все делали вид, что верят, даже Древодар. А что, это было в его же интересах…

В общем, о чем это я: со свадьбой надо поторопиться… А пока что я отменила все дела, послала к советнику всех просителей и кляузников, и пошла в капище. Дело даже не в том, что моя душа настоятельно требовала уединения или успокоения, мне просто нужен был совет.

Капище было особенным местом. Там всегда было прохладно, стоял приятный полумрак. Со стены строго и всепрощающе благословлял Дух-Хранитель. А в середине было, наверное, самое большое чудо, которое когда-либо существовало на нашей земле. Небольшое дерево, чья окраска коры делала его одновременно похожим на все деревья этого мира. Оно висело в воздухе, не закрепленное ничем, и корни его извивались, похожие на толстых змей, послушных воле заклинателя. Листья его, похожие на листья всех деревьев мира, задумчиво шелестели, переливаясь в неровном свете факелов.

Я принесла ему жертву — красивую, расшитую бисером алую ленту, которою с почтительным поклоном повязала ветку. Древо как-будто бы слегка наклонилось ко мне, желая выслушать. Значит, жертва принята.

— Мне нужна помощь, — тихо прошептала я.

— Что привело тебя сюда, Светлая княгиня? — раздался голос за моей спиной. Я оглянулась. Старый волхв стоял, опираясь на неизменный посох, и поглаживая длинную седую бороду. Служитель Древа, Огневит и сам был похож на него — грубые, словно резаные, черты лица, неторопливость и неподвластность времени. Я помнила его таким с самого детства, и мой отец тоже говорил, что волхв ни капли не изменился. — Ты редко бываешь в капище, — заметил волхв.

— Увы, когда еще вспоминать о вере, как не в минуту испытания? — в тон ему ответила я.

— О вере нужно помнить всегда, — наставительно сказал Огневит.

— Это так трудновыполнимо… — вздохнула я, опасаясь, что сейчас нарвусь на долгую и нудную лекцию о пользе религии в быту.

— Так чего же ты хотела, княгиня? — Огневит не зря славился умением читать в людских душах, и сейчас он, видимо, понял, что я не настроена на никому не нужные и бесплодные речи.

— Умирая, батюшка просил вас помогать мне советом и по возможности… — начала я, придумывая, как бы помягче выразить волхву свои пожелания, и не нарваться на какое-нибудь заковыристое проклятие от него.

— Я вижу в тебе новую жизнь, — неожиданно сказал Огневит, махом обрубая все мои красивые и правильные заготовки о государственной необходимости и моим долгом перед страной. К чему это было — не знаю, но придумала я красиво, так за сердце и брало! Теперь же мне оставалось только с тоской подумать, что если бы этой жизнью оказались обычные паразиты — всем было бы проще и легче…

— Вот об этом я и хотела поговорить… — обреченно сказала я.

— Ты что это удумала? — возмутился волхв. — Плод вытравить не позволю! Ибо Древом то даровано…

— Погодите! — непочтительно перебила его я. — Ни о чем подобном я просить вас не собиралась.

— Ребенок от жениха? — остывая, спросил волхв. Я порадовалась, что смогла его вовремя остановить, иначе, как есть запустил бы каким-нибудь малоприятным и чешущемся в неприличном месте проклятием!

— Где-то, как-то, с какой-то точки зрения… В общем, нет, — сдалась я под суровым взглядом Огневита.