Ничего, кроме магии - Евгений Гаркушев

– Что же ты? Лови! – подбодрил удивленную девушку Бонуций.

Наташе оставалось только поднять руку и схватить удобную деревянную ручку. Зонтик был большой, легкий, расписной. Плотную ткань украшали райские птицы и цветные хризантемы. Нежданно обретенный зонтик как нельзя лучше укрывал от солнечных лучей.

– И часто у вас с неба зонты падают? – поинтересовалась Наташа.

– По желанию гостей, – не остался в долгу Бонуций.

Некоторое время ехали молча. Наташа уже убедилась, что Бонуций – не из простых. Быки – ладно, может быть, он их давно приручал… Но вот зонтик… И тем не менее девушка не унималась. Ей хотелось разговаривать с этим человеком, и поделать ничего с собой она не могла!

– Скажите, Бонуций, а что за ссора вышла у вас с жителями Деревни Посреди Леса? Из-за чего вы их прозвали забодаевцами?

Бонуций хмыкнул что-то неопределенное.

– И все-таки? – настаивала Наташа. – По-моему, они хорошие люди.

– Хорошие, хорошие. Откуда же здесь плохим взяться? Но в том-то и дело, что люди! – вдруг горячо воскликнул Бонуций. – И это очень важно. Кто населяет здешний край? Эльфы, живущие тут с незапамятных времен. Они создали свою цивилизацию, которая вышла уже на уровень кредитно-финансовых отношений с экономической точки зрения и на высокий, осознанный магико-технический уровень в производстве. Гномы успешно строят индустриальную цивилизацию. Эстеты и философы каухури – эти стоят всех остальных. Молодцы, конечно, но люди им пока не ровня. И вот появляется здесь маленькая людская община. Откуда – вопрос второй. Спрашивается, как сделать так, чтобы люди не пошли по пути эльфов, гномов или тех же каухури? Обособить их, дать им поверить в себя. Они должны делать что-то свое. Вот я и помогаю им…

Наташа с интересом слушала Бонуция. Казалось, сейчас говорил другой человек – гораздо более грамотный, понимающий, ответственный, чем тот разгильдяй, который встретил ее час назад.

– А откуда у них все эти нелепые обряды и суеверия? – заинтересованно спросила девушка, поскольку ей в этих обрядах довелось участвовать. – Не обошлось без вашего вмешательства? Или они сами придумали?

Бонуций откинулся назад, едва удерживаясь на спине бычка, и посмотрел в сторону, видимо, размышляя, как ответить Наташе.

– Этап становления… Кое-что из обрядов придумали сами. Кое-что рассказал я, а они интерпретировали. Вот ваша Мяу. Я ведь просто рассказывал им историю о людях, которые держали дома котов. Здесь котов отродясь не бывало. Не завезли. Да и не нужны. Я объяснил им, что такое кот. Для общего развития. А они поняли, что коты – добрые, но своеобразные и мстительные духи. И пошли дальше – вывели кошачью первосущность, богиню Мяу. Тут как раз вы появились со своим котенком.

– Стало быть, вы желаете, чтобы люди пошли по своему пути? А сами хотите быть их культурным героем? – с легким оттенком осуждения спросила Наташа.

Бонуций тяжко вздохнул:

– Я не хочу быть их культурным героем. Я и есть их культурный герой. И подчас это довольно-таки тяжко.

Колючие кусты расступились, и бычки вынесли своих всадников на обширную равнину. По ней бежала довольно большая река. В одном месте от нее отходила сеть каналов, орошающих поля и сады. Среди садов стояла пирамида размером с двадцатиэтажный дом, с множеством окон и ярко разукрашенными стенами.

– Вот и мое жилище, – указал на пирамиду Бонуций.

Возникший прямо из воздуха и упавший на землю человек поспешно поднялся и отряхнулся. Сергей в недоумении постоял поодаль, потом все-таки решил подойти. Действительно, не разворачиваться же и не бежать прочь, когда сам только что хотел найти что-то интересное? И вот оно, интересное, с неба упало.

Приглядевшись, Сергей понял, что перед ним девушка. Правда, светло-рыжие волосы ее были спрятаны под беретом, а одета она была в куртку и брюки темного цвета и черные сапоги – блестящие, но слегка присыпанные пылью. Но фигура выдавала представительницу прекрасного пола – хорошо сложенную, изящную, не очень высокую, но и не маленькую.

Поверх куртки у девушки висела тяжелая серебряная или стальная цепь. Большие зеленые глаза незнакомки, похоже, еще не привыкли к здешнему освещению. Девушка то открывала их пошире, то щурилась. На поясе у барышни были ножны с мечом, за спиной – лук и полупустой колчан с длинными стрелами.

Лицо девушки было мягким, с правильными чертами. Только скулы, пожалуй, широковаты, но они лишь придавали ее внешности пикантность.

– Вот незадача, – смутился Сергей, непроизвольно закрываясь рукой, как он сделал бы в бане при встрече с женщиной. Мысленно он попытался убедить себя, что именно в бане и находится. Однако ощущения все равно были не из приятных. Сергей то бледнел, то краснел «Может, дать стрекача?» – мелькнула мысль. Одна беда – убегающий по степи голый человек еще более комичен, чем тот же человек, пытающийся наладить контакт.

Неизвестно, что подумала о явлении Лунина девушка, но при виде обнаженного мужчины она и бровью не повела.

– Эл маран Эста Одоль. Хареалед, – приветливо произнесла она, обращаясь к Сергею. Мягкий, с легкой хрипотцой голос девушки не очень подходил к ее воинственному внешнему виду.

– Еще и иностранка, – вздохнул Сергей Он уже как-то привык к Ульфиусу, которого понимали все, и был слегка озадачен Но в принципе было ясно, что незнакомка его приветствует.

– Здравствуйте! Меня зовут Сергей Лунин, – представился молодой человек, сгорая от стыда. Голос его слегка дрожал. И добавил, немного успокоившись. – Приветствую вас! Хареалед! – Ясно было, что последнее слово означает или имя незнакомки, или приветствие. В любом случае оно было к месту.

– Плохо говорю на всеобщем, – ясно произнесла девушка после реплики Сергея. – Вы не говорите вообще?

Лунин понял, что собеседница воспользовалась «истинной речью», как выражался Ульфиус. А он за время общения с магистром так и не узнал ничего об этом языке. Все было не до языковых тонкостей.

– К сожалению, не говорю, – ответил он. – Простите мне мой вид. Меня забросило сюда при весьма странных обстоятельствах.

Незнакомка глядела на неодетого мужчину так спокойно, словно здесь было принято ходить голым. Сергей, который всегда смущался даже при взгляде на нудистов, чувствовал, что попеременно покрывается гусиной кожей, красными пятнами и холодным потом. А девушка, ко всему прочему, была очень миловидной… В роли уборщицы, прибирающейся в бане (Лунин все время пытался сконцентрироваться именно на бане), он представить ее себе никак не мог.

– Я понимаю вас, но плохо, – заявила она после паузы. – Говорите по возможности ясно, отдельными простыми предложениями. Мои знания всеобщей речи ограниченны. Думаю, через некоторое время мы найдем общий язык.