Вирус «Мона Лиза» - Тибор Роде

Он обернулся к винтовой лестнице, туда, куда бежали все. Он остался одним из последних в большом зале. Лестница закружилась у него перед глазами, ему стало дурно, наверняка из-за потери крови.

Пожилая женщина, которая споткнулась, но все же обогнала его, поглядела на него широко раскрытыми от ужаса глазами. К этому он привык. Вот только смотрела она не на его лицо, не на обожженную кожу, а на тело. Только теперь Павел осознал, что жилет со взрывчаткой все еще на нем и, после того как он снял пальто, стал виден всем. Он толкнул рукой стул, споткнулся. Устало опустился на него, пытаясь перевести дух. Висевшее на локте пальто изнутри пропитывалось темно-красным.

Подиум закружился и наконец перевернулся. Казалось, все в мире переменилось на свою полную противоположность. Еще с тех пор, как случилась та авария на вертолете. Все ценности, которые скрепляют это общество. Добро и зло. Негромкое, едва слышное тиканье в его жилете заставило его перевести взгляд на собственный живот.

91. Париж

Она уже почти добралась до верхней площадки винтовой лестницы. Как раз в тот самый миг, когда она попыталась позвонить агенту ФБР, на подмостках вдруг поднялась паника. Музыка смолкла, и в этой тишине раздались два громких звука. Ей показалось, что в конце подиума она увидела огонь, вспыхнувший в дуле пистолета. Кто-то за сценой рявкнул: «Покушение!» Все вскочили с мест и бросились к выходу. Она еще держала телефон возле уха, когда ей на миг показалось, что на противоположной стороне подиума мелькнуло лицо Патрика Вейша, смотревшего прямо на нее. Однако затем ноги бегущих моделей заслонили ей обзор, а, когда она снова смогла что-то увидеть, его и след простыл. Тем не менее она беспокоилась о том, что он заметил, как она звонила по телефону – его мобильному телефону.

Она как раз собиралась пройти дальше по лестнице, когда взрывная волна швырнула ее на ступеньки. Сквозь стеклянные перила она увидела яркую вспышку, всего метрах в тридцати от нее, посреди пустых стульев у подиума. Повалил белый дым. Когда он немного рассеялся, взгляду ее предстали обломки мебели и конструкций. Запах фейерверка и горелой плоти ударил ей в нос. В правом ухе зазвенело, закружилась голова. Сверху хлынул дождь. Ей потребовалось мгновение, чтобы понять: это включилась противопожарная сигнализация. В стеклянной пирамиде над головой она заметила широкие трещины. Она стала медленно подниматься, и тут кто-то, перешагивая через нее, наступил ей на лодыжку. Кто-то другой лежал на ее левой руке. Хелен наконец удалось встать на ноги. Она подхватила сумку, которая, похоже, была совершенно цела. Словно оглушенная, она поднялась на следующую ступеньку.

Позади, внизу – повсюду слышались крики и причитания. Нужно убираться прочь, пока ее не затоптали или пока не прозвучали новые взрывы.

Ее оттеснила в сторону молодая девушка. Хелен не сразу узнала в ней одну из моделей. Она двинулась вслед за девушкой, протиснулась мимо двух мужчин впереди и наконец добралась до верхней площадки лестницы. Кроме звона в ушах, она слышала громкий визг, раздавшийся где-то позади, и вскоре волна охваченных паникой людей подхватила ее и вынесла на улицу через стеклянную дверь.

Хелен жадно хватала воздух ртом. Лишь с третьей попытки ее легкие наполнились им. Пошатываясь, она подошла к каменному столбику и присела на него. Что бы сейчас ни произошло, это имело какое-то отношение к ней и к лежащей в ее сумке картине. Хелен обернулась. Люди все еще выбегали из пирамиды, у всех на лицах читался ужас. Некоторые, едва оказавшись снаружи, просто падали на землю перед музеем, другие мчались дальше, мимо нее, и площадь перед Лувром заполнилась яркими пятнами.

Метрах в ста от нее возле Лувра пролегала узкая улочка. Она вела к проходу между домами, за которым открывалась улица побольше. Туда ей и нужно, главное – прочь отсюда! Хелен поднялась, но вскоре ноги ее подкосились, и она сосредоточилась на том, чтобы не упасть. Затем она все же побежала, крепко прижимая к себе сумку. Закололо в боку, словно кто-то вонзил ей под ребра кинжал.

Путь показался ей бесконечным, однако она все-таки добралась до переулка, а потом и до выезда на широкую улицу. Когда она случайно сошла с узкого тротуара и ступила на дорогу, прямо за ее спиной просигналил автомобиль. На крыше синего «пежо» она заметила знак такси. Хелен лихорадочно замахала рукой, и, к ее безграничному удивлению, водитель остановился. Она распахнула заднюю дверь и рухнула на сиденье.

Тяжело дыша, она лихорадочно пыталась вспомнить какое-нибудь место в Париже, которое можно было бы назвать водителю, но голос, внезапно раздавшийся рядом с ней, заставил ее подскочить.

– Bonjour, миссис Морган!

Парализованная ужасом, она смотрела в серьезное лицо мужчины, сидевшего рядом с ней на заднем сиденье.

92. Париж

Такси снова пришло в движение, в то время как Хелен Морган по-прежнему испуганно смотрела на мужчину. Он наклонился вперед, подхватил ее сумку, осторожно открыл застежку и заглянул внутрь. В яблочко! Снова застегнув сумку, он поставил ее рядом с собой.

– Поздравляю вас, миссис Морган, с этим, пожалуй, самым громким похищением произведения искусства в истории человечества, – произнес он.

– Кто вы? – спросила она. В глазах ее читался настоящий ужас.

Вблизи она казалась еще красивее, чем издалека. И ее фотографии, которые он видел, не могли передать, насколько она хороша. Несмотря на то что она выглядела уставшей, лицо ее излучало нечто особенное, только он не мог подобрать для этого слов.

– Грег Миллнер, ФБР. – Он протянул ей свое удостоверение. Его эффект всякий раз удивлял Миллнера. На этот раз эта бумажка тоже сотворила чудо, поскольку лицо ее просветлело.

– Я вам звонила! – воскликнула она. – Только что, во время показа!

Миллнер нахмурился. Лишь теперь он вспомнил, что, когда он стрелял, у него вибрировал телефон. Он взял его, проверил список входящих звонков.

– Мой телефон говорит, что мне звонил Патрик Вейш, – задумчиво произнес он.

Краем глаза он заметил, как миссис Морган опустила правую руку в карман пальто, и положил ладонь на кобуру, спрятанную под пиджаком, тут же вспомнив о двух пролетевших мимо пулях, попавших неизвестно куда. Он еще испытывал слабую надежду на то, что они срикошетили в стену, никого не ранив. Однако чутье подсказывало ему, что он ошибается. Позже придется выяснить, были ли жертвы с огнестрельными ранениями. Если взрыв не уничтожил все следы его трагического фиаско.

– Я тайком завладела мобильником Патрика Вейша. Это я вчера отправила вам сообщение! – воскликнула она и протянула ему мобильный телефон.

Пытаясь понять, как ее слова вписываются в его мозаику, Миллнер проверил номер. И правда, похоже, звонили с этого телефона.

– Когда освободили девушек в Мексике, мою дочь Мэйделин Морган тоже нашли? – Ее голос дрожал, глаза были широко раскрыты. Он помедлил, но скрывать правду смысла не было.

– К сожалению, нет.

Ему редко доводилось видеть людей в таком отчаянии. Ее лицо буквально расплылось в гримасе искреннего страдания. Затем из груди вырвался долгий протяжный стон.

– Бедная моя малышка, – выдавила она из себя, закрыла лицо руками и безудержно разрыдалась. Агент не знал, как ее утешить.

Прошла целая вечность, прежде чем она наконец немного успокоилась и опустила руки.

– Если я не принесу им картину, лежащую в сумке, они с ней что-то сделают! – воскликнула Хелен и снова разрыдалась.

– Кто такие «они»?

Такси остановилось на красном сигнале светофора. Она повернула голову и посмотрела в окно.

– Куда мы едем? – спросила она, не особенно рассчитывая на ответ.

– В местную полицию. Там о вас и о содержимом вашей сумки позаботятся.

Женщина в отчаянии покачала головой.

– Павел Вейш и его сын… Они заманили меня в Варшаву, оттуда – в Мадрид, сделали меня приманкой, чтобы украсть «Мону Лизу» из музея Прадо, а потом стали шантажировать, требуя подменить ею «Мону Лизу» из Лувра. Чтобы заставить меня сделать это, они похитили мою дочь и взяли ее в заложницы. – Голос ее прервался.

Миллнер ни на секунду не спускал с нее глаз. Либо она чертовски хорошая актриса, либо действительно попала в тугие тиски. Ему пришли на память слова коридорного в отеле Мадрида. Женщина выглядела запуганной, словно ею управлял кто-то другой. Он сравнил ее с роботом или марионеткой, именно так он и сказал. Кроме того, Миллнеру вспомнились кадры с камер наблюдения в музее Прадо. Когда она бежала оттуда, после того как сработала противопожарная сигнализация, на лице ее читалась паника, она не была похожа на хладнокровную похитительницу. По крайней мере, на человека, который все это устроил.

– Я думаю, старик Вейш ничего вам больше не сделает, – произнес Миллнер.

Та с недоумением посмотрела на него.

– Взрыв в Лувре – это был он.