Боцман и раздолбай (СИ) - Коротыш Сердитый

— Не хочу железки!

— Руки ноги хочешь? — строго спросил Рома и ответил на молчание Экиры. — Тогда заткнись.

Он положил Ника на операционный стол, над которым расположился многорукий робот-паук с различными манипуляторами. Рядом с лежанкой засветились мониторы — это искин подал питание в лазарет по команде Асамзулы. Она тут же установила с ним связь и тот предоставил девушке полый отчет о проделанных работах, произведенном ремонте транспорта, которые был еще не закончен, расконсервировал операционные и восстанавливающие капсулы, куда после приживления искусственных конечностей нужно было поместить пациентов для контроля их состояния и срастания тканей с посадочными гнездами имплантов, так что Асамзула просто положила Экиру на свободный стол и отошла к панели управления.

— Э, а кто оперировать будет?! — возопила республиканка.

— Я. — Спокойно ответила девушка.

— Ничего себе! Ты — оператор МОБа! Что ты понимаешь в медицине?!

— Вообще-то у меня прокачаны базы «Диагностика организма и приживление конечностей и органов» до четвертого ранга, «Хирург» до третьего, «Общая медицина и оказание первой помощи» также в третьем, так что тебе не о чем беспокоиться.

— Прокачать базы еще не значит быть опытным доктором. — Пробурчала Экира.

— Экирочка, все будет в порядке, вот увидишь. — Просюсюкал Ник.

— Ты-то молчи, бестолочь! — озлоблено откликнулась девушка. Парень заткнулся.

— За что ты так парня? — спросил Федя, подходя к Экире. — Он ведь действительно за тебя переживает.

— Только попробуй на меня залезть, пока я буду в отключке! — прошипела та. Федя плотоядно улыбнулся и облизнулся, после чего пощупал ее правую грудь, помял, совершенно не стесняясь присутствующих. Лицо республиканки стало лиловым от бешенства, рот открылся, но тут аппаратура дала мгновенный наркоз и она вырубилась. Федя выпустил грудь, посмотрел на красного Ника и подмигнул.

— Ничего, потом сам пощупаешь. А ниче так! — возвестил он. — Мягкая и круглая.

— Отойди от стола. — Посоветовала Асамзула. Она чувствовала, что техник сделал это специально, чтобы позлить язву и не собиралась ему препятствовать — на ее честь он и не собирался покушаться, в отличие от озабоченного оператора, желание которого можно было даже унюхать, распространял феромоны как благоухающий цветок.

— Ладно, — Федя поднял руки вверх, отступая. — Какие наши дальнейшие действия?

— Сейчас я задам программу. — Ник вырубился следующим. — Автоматика все сделает сама, нужно будет только проконтролировать ее и поместить их в капсулы для реабилитации. — Асамзула виновато посмотрела на снявшего шлем Боцмана. — Только тебя вылечить не получится — регенераторов здесь нет, да и не все лечат серьезные повреждения мозга, а которые лечат, то стоить это будет миллионы кредитов.

— Нас и так неплохо кормят. — Рома усмехнулся. — Прожил без нейросети в вашем продвинутом обществе и еще проживу, так что не надо мне мозги восстанавливать. А вот насчет имплантов… это не опасно? А то хотелось бы звон из башки убрать, когда звуки резкие производят. Так-то у меня шлем на их отсечение настроен, но в нем все время не походишь.

— Можно провести диагностику, только после нее решить пользоваться рекомендациями компьютера или нет.

— Ты хочешь себе руки-ноги заменить? — спросил Федя. — И вставить чип в башку? Не боишься?

— Опасаюсь. — Кивнул Боцман. — Помнишь того киборга? Мы с ним еле справились. — Рома задумчиво промолчал. — А с живой тканью такое сделать можно?

Асамзула задумалась.

— Республиканцы проводили такие эксперименты, но это все очень секретно, я даже не знаю о результатах, да и никто не знает. Знаю только одно, что во время войны существовало множество лабораторий, в которых искали чудо-оружие против инсектов, ведь те являлись полностью биологической расой.

— Вот с этого места поподробнее. — Попросил Рома. Калан к тому времени уже отдыхал под наркозом, так что из лишних ушей остался только Федя, но Боцман технику доверял. — Как они совершенствовали свои организмы и к тому же они передвигались в космосе? — спросил Рома. — Выращивали живые корабли прямо на орбите?

— Возможно. — Асамзула пожала плечами, контролируя работу роботов, которые уже начали устанавливать стыковочные гнезда для рук, приживляя плоть и соединяя нервные окончания и остатки мышц с синтетическими волокнами. — Установить контакт с Объединением так и не удалось, выяснили только что в него входят разные расы, причем они все инсектоиды, за исключением одной гуманоидной, но и та владела биотехнологиями превосходящими наш уровень в разы. Только благодаря разрушительному оружию и многочисленным флотам удалось сдерживать их натиск. Там различали несколько видов, но я так думаю, что это были различные биомодификации солдат, потому что к каждой планете у Объединения был готов десант, чувствующий себя там как аборигены, полностью приспособленный к местным условиям. Думаю, они либо выращивали их по пути к цели, либо производили уже на месте.

— За такой короткий срок вырастить солдат это нужно постараться. — Покачал головой Рома.

— Какой короткий срок? — не поняла Асамзула.

— Ну, когда они летели в гипере.

— Инсекты не используют гиперпространство. — Ответила, улыбнувшись, девушка. — Их флоты именно так и путешествуют — от системы к системе, разгоняясь до сверхсветовых скоростей, а экипаж и десант в это время спит.

— Как же они смогли добиться такого эффекта, ведь превысить скорость света вроде как невозможно. — С сомнением покачал головой Рома.

— Если ты про старика Эйнштейна, то он слегка заблуждался в своей теории. — Ответил Федя. — Космос — это как упорядоченный хаос, где-то он более-менее спокоен и там возможно образование жизни, где-то происходят такие аномальные выверты пространства, что звезды гаснут и черные дыры наизнанку выворачиваются.

— Это ты про Кизанианский Котел? — спросила Асамзула.

— И про него тоже. — Кивнул Федя. — Попалась мне как-то интересная брошюрка: «Аномальные зоны в космосе», где группа авторов так необычно пыталась объяснить все эти феномены, так что путешествия со сверхсветовой скоростью возможны.

— Когда носитель инсектов движется, он создает вокруг себя особое поле, которое позволяет игнорировать физику пространства, это своего рода гиперпереход, но если мы перемещаемся из своего четырехмерного пространства в более высокие измерения, где пройдя малое расстояние, можно вернуться в другой отаделнной точке космоса, то корабли инсектов используют другой, но схожий принцип, не требующий перехода. Вероятно потому, что они не смогли разработать генераторы защитных полей, которые и позволяют не только сохранить корпус корабля в ином измерении, но и обеспечить сам его вход и выход. Ну, так полагают, потому что другого объяснения все равно нет. — Асамзула смутилась. — Я не ученый, и уже тем более понять биологию инсектов будучи технологически продвинутой расой очень сложно. Ответ могли бы дать те самые гуманоиды, что входят в их Объединение, но они не пойдут на контакт, тем более после того, что наши сотворили на Мясорубке.

— Что именно они натворили? — Спросил Рома.

— Я же тебе рассказывал про вирус. — Напомнил Федя.

— Я не понимаю одного. — Рома сел и сложил руки на груди. — Если вирус разработали в лаборатории и, допустим, применили, то почему такие мощные сверхцивилизации, основой которых является биология, не смогли с ним справиться?

— Потому что вирус — это сказка для обывателей. — Жестко ответила Асамзула, только потом, смутившись, произнесла чуть тише. — Отец знал правду, но мне ее не говорил, сказал, все поймешь, когда доберешься до станции, только там можно активировать это. — Девушка показала небольшую таблетку голографического проектора. — Здесь в рубке есть специальное гнездо и оборудование для воспроизведения. Запись старая, технология тоже старая, сейчас такой не пользуются, отец знал это и специально записал все на этот диск. В случае попытки взлома данных или подключения к другому устройству все данные сотрутся, так что придется потерпеть до планеты.

— Посмотрим? — глаза Феди загорелись азартом.

— Потом, сначала спровадим этих в восстановительные капсулы. И зачем они вам? — спросила девушка, поежившись.

— Мы в ответе за тех, кого приручили. — Рома улыбнулся. — Не бросать же их было там, на станции, тем более, что они вроде как помогли нам выбраться с нее.

— Да, тут я согласна. — Кивнула Асамзула. — Но все равно я не доверяю этой республиканке, да и мехмод тоже себе на уме.

— Почему ты так думаешь? — спросил Федя.

— У него стоит имплант, скрывающий эмпатию и эмоции. Я не могу его прочитать.

— А нас, значит, можешь? — Рома напрягся.