Я тебя искал. Я тебя нашла - Наталья Литтера

А потом они продолжили свой путь, и как-то незаметно повернули обратно, и снова сели в машину, и опять выехали на широкую улицу, которая пестрила огнями, афишами, витринами.

– Я тебя люблю, Татьяна пока еще Тобольцева, – сказал Илья, целуя ее на прощанье у подъезда.

– И я тебя люблю, Илья Королёв.

* * *

Гость ушел, а напряжение осталось. Иван проводил тяжелым взглядом дочь, которая выбежала за своим женихом, и пошел в комнату. Надо было убирать со стола. Иван всегда помогал жене перенести тарелки в кухню, поставить еду в холодильник. Но в этот раз у него не ладилось, пару раз чуть не разбил стаканы, и Дуня, сказав: «Я сама», вручила посуду сыну.

– Поставь в раковину.

А Иван отправился сначала в спальню, а потом на балкон. Ждать дочь.

Дуня хозяйничала на кухне, Ванечка не переставая болтал и удивлялся, что скоро они породнятся с известным пианистом, и его реплики, не требующие ответа, успокаивали. Дуня тоже ждала дочь.

Иван стоял на балконе, а она время от времени подбегала к окну, смотрела на двор, поэтому увидела, когда подъехала машина, некоторое время постояла, а потом из автомобиля вышла ее дочь.

Совсем как Дуня когда-то, очень давно.

И Иван это тоже видел. Дуня вздохнула, отойдя от окна. Посуда была вымыта, фужеры убраны, скатерть загружена в стиральную машину, квартира приняла привычный вид, и все же все было совсем не так, как обычно.

Муж наконец покинул балкон, а в дом влетела Таня. Она торопливо скинула с себя верхнюю одежду, обувь, вымыла руки и начала по очереди всех обнимать и целовать. Дуне казалось, что такой счастливой она свою дочь не видела никогда.

А Таня уже, прижимаясь к отцу, требовала утвердительного ответа на самый главный вопрос:

– Скажи, что он тебе понравился.

Иван обнимал свою дочь и молчал. Это было такое беспомощное молчание, что Дуне сразу стало жалко всех: мужа, дочь, себя. Только Иня довольно ухмылялся:

– Танька, такие умники только на больших ценителей.

– Ты-то, я смотрю, эксперт в этом вопросе, – не осталась в долгу дочь и снова посмотрела на отца в ожидании ответа.

Иван легонько побарабанил по ее плечу пальцами и поинтересовался:

– А я могу соврать?

Ну вот и все. Дуня на пару секунд опустила голову. А когда снова подняла, глаза ее дочери уже не блестели от счастья. Таня удивленно смотрела на отца, стараясь осознать услышанные слова. Ведь это означает… Не понравился? Дочь была ошеломлена, сбита с толку, растеряна. Дуня не дышала. А Иван вздохнул, чуть наклонился и поцеловал свое сокровище в лоб.

– Я понял. Врать нельзя. Правильно, мы тебя так и учили, – он погладил дочь по голове. – Танечка, открою тебе один секрет. Твой старик-отец слишком сильно тебя любит. Не жди от меня, что я так сразу полюблю и твоего… избранника, каким бы он ни был. Но я постараюсь к нему… привыкнуть.

Таня в ответ кивнула. Она вдруг сразу вся поникла, ничего не сказала и вышла из комнаты. Иня растерянно смотрел на своих родителей.

Через минуту из коридора раздались звуки, как будто кто-то снова одевался, а потом послышался голос Тани:

– Привет… просто соскучилась… Ты уже далеко от моего дома?.. Нет… нет, ничего не случилось, просто хотела узнать, ты сможешь меня забрать?.. Да, прямо сейчас… Хорошо, я уже спускаюсь.

Когда за дочерью хлопнула входная дверь, Дуня посмотрела на мужа и медленно произнесла:

– Ты дурак.

Он в ответ пожал плечами:

– Я Иван, мне положено.

Они оба знали, что сегодня Таня не вернется, а может быть, даже завтра и послезавтра. Было ужасное ощущение, что они теряют дочь, ставят ее перед выбором. И что это неправильно.

– Почему ты мне не сказала? Ты же знала. Почему не сказала? – спросил Иван поздно вечером в спальне, когда Дуня привычно расчесывала перед сном волосы.

– А что было бы, если сказала? Что бы это изменило? – она повернулась к мужу.

– Я бы не чувствовал себя сегодня таким… дураком.

В его словах не было ни обиды, ни агрессии, он словно разговаривал и с ней, и с самим собой, пытаясь уложить в голове произошедшее.

– Ты бы просто не пустил его на порог нашего дома, – ответила Дуня.

Иван помолчал, сел на край кровати и признал:

– Твоя правда, царская.

– А она его любит, – Дуня положила на столик расческу, села рядом. – Впервые в жизни твоя дочь любит. Не увлечена, не играется, не легкомысленно флиртует. И что делать? Я бы тоже хотела, чтобы это был другой человек, очень бы хотела… Но тут вопрос ее счастья. Можно устроить скандал, можно показать свое неприятие, можно все разрушить, только вот… можно потом себя за это не простить.

– Я не устраивал скандал, прошу заметить, – Иван ее обнял. – И даже не отказал ему. И ни о каком «все разрушить» и речи не идет. Но убей меня сейчас, я совершенно не представляю, как нам общаться с будущими… родственниками. Не представляю – и все тут!

– Время покажет, – тихо сказала Дуня. – Давай спать.

Глава 13

Ну, и что в ней такого, что ты куришь?

Май

Илья стоял у окна в растрепанных чувствах. Он никак не мог предположить, что когда-нибудь эта фраза будет к нему применима – в растрепанных чувствах. Чувств в его жизни было немного, растрепывать их желающих не находилось. До недавнего времени. А теперь вот стоит… весь растрепанный. В прямом и переносном смысле. Стоит у окна и смотрит, как по двору идет его любимая женщина. По возрасту она, конечно, девушка. Но как любимая – женщина.

Идущая по двору Таня подняла голову и послала ему воздушный поцелуй. Он помахал ей. И только удостоверившись, что она вышла за ворота комплекса, отлип от окна.

Надо садиться за инструмент и работать. Но вместо этого Илья идет на кухню и делает себе еще чашку кофе. И, обняв ее руками, вспоминает.

Вернувшегося на родину триумфатора дома столкнули с реальностью. С какой-то новой реальностью, к которой Илья не был готов. Он не мог понять реакции мамы. С одной стороны, ее слезы Илью очень… испугали? Взволновали? В общем, процесс растрепывания его чувств начался. Потому что не ждал он такого. Этих слез. Неужели ты не хочешь мне счастья, мама? Это был крамольный вопрос, и, Илья точно знал – неправильный. Просто им действительно надо взять