Одна ночь меняет все (СИ) - Тэя Татьяна

Раздражённо выдохнув, я вынул бумажник, отсчитал несколько купюр и шлёпнул наличные ему в руку. Затем, не оглядываясь, направился к выходу, не забыв пнуть расхлябанную посетителями дверь.

Алек вылетел на улицу следом за мной. В его обычно спокойном голосе сквозило напряжение.

- Джентльмен ты хренов. Ты в курсе, что новость о твоей выходке разойдётся по школе в один миг?

Он попытался ухватить меня за край куртки, но я вывернулся, раздражённый и ещё не пришедший в себя. Адреналин ударил в мозг и откат ещё не наступил.

- Плевать.

- Слишком много свидетелей.

- Плевать. - Голос мой сделался громче.

Я пёр вперёд, как танк, не понимая, куда иду.

- Если ты что-то поломал Боннеру, он может подать заявление в полицию.

- О, поверь, он не станет этого делать, - предположение Алека развеселило меня, и я засмеялся. – Но даже если и так – плевать.

Интересно, как бы Боннер в таком случае объяснял шефу Пейджу причину нашей драки?

- Есть ли хоть что-то, на что тебе не плевать? – мой друг начинал сердиться. Об этом мне рассказали стальные нотки в его тоне.

- Ты слышал, что он говорил о Райли?! Как он это делал?! Что мололи его друзья?!

Я развернулся, наконец, удостаивая Алека взглядом. Тот толкнул меня в грудь, и я попятился и хотел уже высказать всё, что думаю, но, глянув под ноги, понял, что стоял в луже, того не замечая.

Видимо, ему очень хотелось привести меня в чувства, но я что-то так разошёлся, что обратно в нормальное состояние пока возвращаться не желал.

- Это нормально для нас, для парней. Ты сам, что, никогда не рассказывал подобного друзьям? – упрекнул меня Алек.

Я вспомнил, как поделился историей про Райли с Грегори, просто потому что мне надо было с кем-то поговорить. С кем-то, кто поймёт меня и, может, подкинет идею, почему она убежала сразу после секса, но тот лишь спросил, как её звали и хороша ли она была в постели, а я ответил, что не обязан запоминать все их имена.

Ну, да, так и было: не обязан. Впрочем, мама воспитала меня джентльменом, так что я никогда не пользовался девушками. Всё всегда было по обоюдному желанию и удовольствию.

Остановившись, я провёл ладонью по лицу, немного возвращаясь в реальность.

- Но не в таком же тоне, это больше походило на оскорбление, чем на хвастовство, - чуть тише произнёс я. – Ты что-то знаешь, Алек?

Друг раздражённо выдохнул и попытался перевести тему.

- Позвони Нику, пусть он нас заберёт. У меня нет желания тащиться до дома пешком.

- Алек?

Наши взгляды схлестнулись.

- Ты прекрасно знаешь мою позицию – не разношу сплетен. Почему бы тебе не спросить об этом саму Райли?

Алек не зря заделался в молчуны, если принимать во внимание, какие жёсткие, но не имеющие под собой никаких оснований, слухи о нём и сестре шастали по школе, и всё из-за дядюшки, который любил надираться в местных барах и молоть ерунду направо и налево.

- Я спрашивал, она молчит, - признание вырвалось прежде, чем я осознал это.

- Тогда у меня ощущение, что ты живёшь в своём изолированном мире. Ты не видишь очевидного, когда всё на поверхности. Говоришь, она молчит, так вырви у неё признание.

- Алек.

Друг поднял брови и покачал головой, сдаваясь. Видно, по его мнению, я был безнадёжен.

- Я не первый раз слышу россказни подобно Боннерским о якобы доступности Райли, но ты и сам понимаешь, что это бред. Достаточно посмотреть на неё и на то, как она ведёт себя с окружающими. – Алек выдохнул и серьёзно взглянул на меня. - Эйван, она определённо аутсайдер. Странно, что ты не замечаешь этого.

- Нет, нет, - отрицал я его слова, - точно нет. У нас так себя с аутсайдерами не ведут. Была б она изгоем, её бы все толкали и кричали вслед что-нибудь совсем нелицеприятное.

- Просто этот этап уже пройден, и большинству неинтересно, осталась лишь кучка идиотов, типа Боннера, которые считают, что старая песня всегда хороша, как бы долго она не крутилась. – Алек спрятал кулаки в карманы куртки и поёжился. – И я по-прежнему считаю, что тебе надо поговорить с Райли, вызвать её на откровенный разговор.

На этом Алек заткнулся и насупился – верный признак, что больше он инфы не выдаст, как ни дави на него.

И я сдался, подошёл к нему и хлопнул по плечу.

- Ненавижу, когда ты прав.

Затем я достал сотовый, чтобы вызвать Ника. Пусть ненадолго оторвётся от своей красотки-подружки и развезёт нас по домам.

Алек, мать его, не ошибался: я не видел очевидного, слишком погружённый в себя и собственные переживания. Слишком увлечённый встречей с Райли и размышлениями над собственными чувствами к ней. Всё было просто, а я усложнил это до невозможности.

Чуть позже вечером, оказавшись в своей спальне, первым делом я залез в интернет, на сайт, где тусовалась большая часть учащихся школы, и в приватный форум, а также в блоги первых сплетников Порт Таунсенда, чтобы прокрутить историю на несколько месяцев назад и посмотреть, что творилось в городе в моё отсутствие.

33

Некоторые сцены навсегда врезаются в память. Уверен, что никогда не забуду профиль Райли на фоне звёздного неба или то, как открыл дверь ванной комнаты и не обнаружил там никого. Я всегда буду помнить эти моменты и те чувства, которые вызвали они во мне. Ощущения, прикосновения, запахи, эмоции – ничто никуда не девается, всё остаётся с нами и в определённые моменты, благодаря памяти, оживает вновь.

Я с размаху захлопнул крышку ни в чём неповинного лэптопа и уткнулся лбом в столешницу.

Нет, это не могло быть правдой. Столько грязи просто не могло быть правдой. Ведь так?

Так или нет так – знает только один человек. Райли. И мне надо спросить у неё. Чтобы отделить вымысел и ложь от истины.

Не мне ли знать, как жестоки порой люди. Я сам, бывало, врал, но не оговаривал, конечно. Только вот наслушался в своей жизни порядком сплетен. Даже если их не ищешь, отголоски всё равно долетают до тебя, и невольно ты что-то узнаешь. Там брошенная фраза, здесь подхваченное слово – как легко плод чьего-то воображения становится реальность.

За Райли закрепилась определённая репутация – доступной девушки. Кто-то утверждал, что ей можно даже заплатить, кто-то не советовал с ней связываться, указывая на частые посещения больницы Порт Таунсенда. Один называл её безумной, другой – заразной. Стенли большими красными буквами приписала от себя, что, мол, в Майами Райли вышла из-под контроля матери, гуляла направо и налево, спала с кем попало, и что к Грэму её отправили на перевоспитание. Вот только и в Порт Таунсенде нашлись парни, типа Боннера, утверждавшие, что успели её поиметь.

Я бы и гроша ломаного не дал за эти сплетни, но… откуда-то же они родились. В чём же был корень проблем? На пустом месте ничего не растёт.

Первой моей мыслью было, забив на голос разума, рвануть к дому Пейджей. Плевать, если шеф Грэм там. Я заслуживал правды. Только вот прежде чем её получить, мне придётся объяснить шефу, чего ради я припёрся во втором часу ночи.

Второе решение – поискать правды завтра в школе – я тоже отбросил. На кого я буду похож, бродя по углам и собирая слухи.

Можно было расспросить Лору, она всегда в курсе всех дел. Только это не тот вопрос, по которому у неё стоило брать консультацию.

Попав в замкнутый круг, я видел лишь один выход из него – поговорить с самой Райли. Только вот не уверен, что она откроет рот, если я подниму эту тему. Но, в конце концов, сколько можно от меня бегать? У меня есть вопросы, и ей придётся на них отвечать.

Утром я караулил Райли на парковке. Не помнил, как заснул ночью. Чудо, что мне это вообще удалось, кажется, я до бесконечности наматывал круги по комнате, потом лежал в наушниках, врубив звук на максимум и стараясь отключить поток навязчивых мыслей. Но даже агрессивные ноты Честера из «Линкин Парк» не помогли.

Кажется, я чувствовал себя охрененно несчастным и обманутым в своих лучших ожиданиях. Сплетничали про Райли, но, мне казалось, что про меня. Вроде бы её частная жизнь должна был меня мало интересовать, но так выходило, что я ощущал себя частью её прошлого. Или настоящего?