Вечность продается со скидкой - Антон Леонтьев

– Как хорошо, что вы здесь, – вздохнула она и вытерла слезы. Глаза у нее покраснели, светлые волосы спадали на лоб, не придавая ей красоты. Но полковник подумал: немного косметики, стильная одежда, – а на все это у Анастасии есть деньги, – и она будет выглядеть настоящей красавицей.

– Вы единственные здесь, кому я безоговорочно доверяю, – продолжала она.

– Как хорошо, – заметил Дима. – Я тебя тоже не подозреваю.

Приободренная замечанием журналиста, Настя сказала:

– Сегодня ночью я искала в аптечке шипучий аспирин. А нашла вот что.

Она протянула полковнику ампулы со снотворным. Тот, прочтя надпись, нахмурился, затем поставил чашку на журнальный столик и сказал:

– Позову-ка я Лизавету, она у нас специалист по всем этим лекарствам.

– Нет! – выкрикнула слишком громко Настя и покраснела. – Извините, я не хотела так грубо. Я… я… Это звучит странно, но я не доверяю Лизе.

– Милая моя, – пропыхтел Енусидзе, – я, конечно, понимаю, что вы не любите Лизу за то, что она завела романчик с вашим мужем…

– Николай Кириллович, – произнесла Лидия Ивановна. Старушке было жалко Настю – такая славная, добрая, ранимая девушка, а Енусидзе, не щадя ее чувств, говорит жестокие вещи.

– Продолжайте, – Настя уставилась в пол. – Я сильная, выдержу.

– Так вот, – продолжил Енусидзе, соображая, что сказал что-то не то. – Это вовсе не причина, чтобы подозревать в чем-то Лизу.

– Я все прекрасно понимаю. – Настя подняла глаза, в них застыли слезы. – Но сегодня ночью я вспомнила. Мне всегда казалось, что Лиза кого-то мне смутно напоминает. Однако мы из Питера, она же – из этих краев. Согласитесь, проверить ее слова невозможно. Но потом я вспомнила! Я видела ее в одном из ночных клубов Питера, в том самом, где познакомилась с Денисом.

– Вполне вероятно, – протянул Енусидзе. Его неожиданно заинтересовал рассказ Насти. А вдруг она права, и Лиза, такая хорошенькая помощница, которая якобы случайно оказалась в кемпинге, на самом деле знает больше, чем говорит?

– Но до этого Лиза утверждала, что никогда не бывала в Петербурге, – сказала Настя.

– Деточка, ты могла ошибиться, – Лидия Ивановна ласково взглянула на Настю. – Перепутать, в конце концов.

– Конечно, могла, – согласилась Настя. – Но разве у вас не создалось впечатления, что Лиза и Денис знакомы?

Вдруг кашлянул Дима Реутов. Журналист выглядел смущенным.

– То, что я сейчас расскажу, выставит меня не в самом лучшем свете, – начал он. – В общем, мое хобби – подслушивать разговоры. Я не считаю, что это неэтично. Это мой хлеб, так сказать…

В этот момент в дверном проеме появилась голова Лизы. Студентка округлила глаза и спросила:

– О, у вас конфиденциальный разговор? Я не помешаю?

Лиза с интересом оглядела присутствующих. Они что-то от нее скрывают. Ее взгляд остановился на Куликовой.

– Лизочка, я только что вспомнила, – встрепенулась Мамыкина. – Не могла бы ты принести мне немного водички. Мне необходимо выпить лекарство.

– Конечно, Лидия Ивановна. – Лиза исчезла.

Енусидзе подошел к двери и раскрыл ее.

– Так сложнее подслушать. А почему вы не захотели, чтобы Лиза присоединилась к нашему разговору? Если имеются к ней вопросы, логичнее всего их задать и получить ответы. Не так ли?

Лидия Ивановна ответила:

– Пусть Дима расскажет то, чему стал свидетелем.

Реутов заторопился:

– Я слышал, как беседовали Лиза и Денис. Я подозревал, что между ними завязалась дружба и даже более. Но мне показалось, что они знакомы уже достаточно давно.

Вернулась Лиза с чашкой.

– Минеральная, без газа, – она протянула чашку Мамыкиной.

– Деточка, – спросила Лидия Ивановна, – скажи мне, пожалуйста, ты знала Дениса до того, как приехала в кемпинг?

– Дениса… Дениса Куликова? – переспросила Лиза. – Конечно же, нет, а почему у вас возник такой вопрос? – Она сложила руки на груди. – Ах, я понимаю, Настюша решила пожаловаться на меня, безнравственную разлучницу. Ну, ну, беседуйте…

– Она говорит неправду, – выдохнула Катя. Она заметила, как дернулись уголки губ и вспыхнули глаза у Лизы, когда она услышала вопрос Лидии Ивановны.

– Но ведь Лиза права, – продолжил отстаивать свою любимицу Николай Кириллович. – Настя, разве мы можем объективно воспринимать ваши заявления?

– Ну хоть мне вы верите? – спросил Дима.

Настя, закусив губу, поднялась из кресла.

– Мне незачем обманывать, – сказала она. – Да, мне не нравится Лиза, ну и что с того? Она тоже не питает ко мне симпатии.

– А все равно, откуда у Дениса ампулы с барбамилом? Именно этот препарат ввели Татьяне Живаго, – задумчиво произнесла старушка.

В этот момент прогремел выстрел. И раздался крик.

Сергей Леонидович увидел, как банкир, экипированный по полной программе, вышел из номера. Ну надо же, действительно собрался покинуть кемпинг. Куртка с капюшоном, фонарик, рюкзак. Значит, бросает всех и сматывается.

Никольский спустился в холл. Часы показывали шесть. Он зашел на кухню, открыл холодильник, вытащил несколько упаковок с ветчиной и колбасой.

Сидевшая в некоторой прострации Ирэн Костандилли пришла в себя. Она предавалась воспоминаниям о счастливом прошлом. Ей стало казаться, что ужас никогда не закончится. Неужели покойный астролог прав – никто из них не вернется отсюда живым?

– Что это вы делаете? – спросила она.

Никольский не ответил, а продолжал складывать продукты в рюкзак, который он отобрал у Вики.

– Эй, уважаемый господин банкир, если вы надумали покинуть «Серебряную поляну», то не забирайте у нас всю еду, – заявила Ирэн Аристарховна. – Нам тут еще оставаться…

Никольский по-прежнему молчал. Он сделал свой выбор. Никто не помешает ему уйти. Ирэн, оскорбленная тем, что банкир, которого она до сих пор считала воспитанным мужчиной и прекрасным собеседником, проигнорировал ее слова, попыталась захлопнуть дверь холодильника.

– Прочь с дороги, – прошептал Никольский. Нервы у него были на пределе. Еще какая-то старая глупая курица пытается ему мешать!

Ирэн отшатнулась. С ней давно не разговаривали в подобном тоне. Надо же, люди всего за несколько дней могут превратиться в монстров. Она поняла: чудовища на самом деле бродят по кемпингу. Но это не исчадия ада, пробудившиеся к жизни темные силы, монстры – это они сами. И она в том числе. Она, Ирэн Костандилли, ничем не отличается от банкира, который оттолкнул ее в сторону и продолжает вываливать в рюкзак продукты.

– Да делайте все, что угодно, – махнула она рукой.

Какая ей разница? Она – вегетарианка, колбасу не ест. Так что, если даже Никольский возьмет все мясные изделия, от голода Ирэн не умрет.

Забив рюкзак, Никольский буквально выдернул ящик с кухонными принадлежностями. Пошарил в нем, выбрал несколько ножей поострее. Ирэн отошла в сторону. Весь мир сошел с ума.

– Я пришлю к вам помощь, – глухо произнес Никольский. – Всего хорошего. Счастливо оставаться!

Он прошел к входной двери. Завывал, как взбесившийся волк, ветер. Не раздумывая, Игорь открыл дверь. В лицо ему ударил снежный вихрь.

– Стоять! – услышал Никольский позади себя голос. Игорь медленно обернулся.

Ирэн по-змеиному притаилась на кухне. Она видела, как в три прыжка со второго этажа по лестнице скатился Гончаров. С ружьем. Она не вмешивается в мужские игры.

– Что, бежишь с тонущего корабля? – спросил Гончаров. Он находился в пяти метрах от Никольского. Тот оценил риск. Ну что же, иногда бывает так, что оказываешься с опасным противником один на один, без телохранителей и бронированного «Мерседеса».

– Я никому не разрешаю покидать кемпинг, – заявил Сергей Леонидович. Власть, которую давало ему ружье, опьяняла. – Отойди от двери.

Игорь швырнул в него рюкзак, одновременно с этим падая на пол. Гончаров, не ожидавший сопротивления, замешкался. Тяжелый вещмешок ударил его в плечо.

Он выстрелил.

Ирэн, сидевшая на кухне, с напряжением ждала развязки. Секунды капали, как расплавленный воск. Она вросла в пол. «Боже, если ты есть, я поставлю тебе самую большую свечу, если только ты отведешь от меня беду!» Она услышала выстрел и завопила.

Сергей Леонидович ударил Никольского изо всех сил ногой. Банкир, держась за бок, из которого сочилась кровь, упал на одно колено.

– Сволочь, ты пытался напасть на меня! – завопил разъяренный Сергей Леонидович.

Никольский застонал, нестерпимая боль пронзила правый бок. Неужели он сейчас умрет?

Услышав выстрел, Енусидзе и Реутов выбежали из библиотеки. Их глазам предстала страшная картина: скорчившийся Игорь Никольский, истекающий кровью, и беснующийся рядом с ним Гончаров.

Николай Кириллович оцепенел. Как же это походило на ту давнюю историю. Он так хотел ее забыть. Не получится, прошлое рано или поздно настигнет тебя.

Дима Реутов отреагировал моментально. Не задумываясь, журналист бросился на Гончарова. Он повалил его на пол и скрутил.