Обратный отсчет: Синтез - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гедимин угрюмо кивнул. «Это всё не тянет на синтезирующий реактор,» — думал он. «Лучше, чем просто облучаемый кусок урана, но всё равно — ничтожно мало…»
Он просидел за верстаком ещё полчаса, почти собрал несложную цацку, — ни одной полезной мысли не появилось. Отложив недоделанный значок, он вышел из лаборатории и направился в хранилище. Независимо от пользы или вреда, посмотреть на ирренций было приятно…
Он прошёл мимо урановых сфер, и его взгляд остановился на кольцевом излучателе. Этот давний опыт всё ещё не был закончен, хотя проверять состояние облучаемых образцов было практически некому — Гедимин почти всё время проводил в реакторном отсеке, а кроме него, никто не интересовался этим экспериментом. Сармат скользнул по облучателю равнодушным взглядом и почти уже отвернулся к двери, как вдруг заметил что-то странное. Резко развернувшись, он пристально осмотрел защитное поле рядом с одним из образцов. «Странно,» — подумал он, глядя на зелёное свечение. «Это бром. До сих пор не было никакой реакции…»
Он прикрыл образец небольшим куполом защитного поля и увидел, как изнутри проступают едва заметные зелёные точки. Бром, запечатанный в рилкаровую пластину, несомненно, испускал омикрон-лучи, — а значит, заражение произошло.
… — Тяжёлые металлы уязвимы, лёгкие неметаллы устойчивы, — устало вздохнул Константин, переворачиваясь на спину и подставляя заходящему солнцу грудь. — Это давно известно. Тебя интересует конкретика? Хочешь составить графики заражения?
Гедимин хотел, чтобы мысли перестали вертеться по кругу, и хоть одна из них оказалось полезной, — но Константин тут точно помочь не мог, и сармат только досадливо сощурился и потянулся к комбинезону, повешенному на куст, чтобы убрать ненужный ежедневник в карман.
— А я вообще не понимаю, кто и зачем объяснил им, что такое «свобода», — донеслось со стороны аэродрома. По одной из ограждённых платформ, протянувшихся до аэропорта, шли двое людей — судя по телосложению и странной одежде, человеческие самки — и охранник в лёгком экзоскелете, подгоняющий механическую тележку с грузом.
— Вон там характерный пример, — продолжала самка, кивнув в сторону Гедимина; он уже убрал ежедневник, но ещё не успел уйти за куст. — Много мышц и шрамов и каменное лицо с пустыми глазами. Ты думаешь, он понимает, что такое «свобода»? И что ему с этим делать? Еда, отдых и нагрузка для мышц, — вот его предел. Нет, я не говорю, что их нужно бить или подвергать вивисекции, — никаких жестокостей! Но незачем делать вид, что это люди. Что-то вроде добродушных крупных животных…
Приезжие прошли мимо. Охранник вёл их к восточному берегу озера, к небольшим строениям под оранжевыми крышами, обнесённым высокой оградой. Гедимин опустился в траву и криво усмехнулся.
— Hasu, — Линкен, не удержавшись, сплюнул в озеро. Его лицо перекосилось, шрам на подбородке судорожно дёрнулся.
— Животные, надо же. Добродушные животные… — повторил он, с силой проводя пальцем по рубцу на затылке. — Tzaat hasulesh! Когда-нибудь я увижу вас всех на Венере без скафандров…
— Тише, — Хольгер опустил руку ему на плечо. — От того, что ты злишься, этот день не приблизится.
Линкен дёрнул углом рта и повернулся к Гедимину. Тот пожал плечами.
— Еда, отдых и махание киркой… Может быть, она права. В шахте от меня было бы больше пользы.
«И мозг не перегревался бы каждый день,» — закончил он свою мысль, ныряя с берега в тёмную прохладную воду. У поверхности озеро уже прогрелось — по крайней мере, для купания сарматов и самых отчаянных охранников — но вдоль дна шли холодные течения, и Гедимин опустился в них и повис там, не всплывая, пока не закончился кислород. Его успело отнести от берега, и он, вылетев на поверхность, не сразу понял, куда плыть. «Надо закончить канский реактор,» — думал он, подгребая к заросшему кустами склону. «А там я что-нибудь придумаю.»
15 июня 44 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— И что? Опять сидим и ждём этого вашего суперпилота? — раздражённо вздохнул Кенен, облокачиваясь на стол. Гедимин молча взял его за локоть и отодвинул от себя. Учётчик шарахнулся в сторону вместе со стулом, едва не врезавшись в Линкена. Взрывник ничего не заметил. Он смотрел только на экран, освещаемый вспышками выстрелов, — соревнования по «Космобою» были в самом разгаре.
Гедимин, мельком просмотрев сайт новостей, лениво перечитывал почту. Новых писем от Конара не было; почему-то молчал Кронион, хотя ремонтник написал ему ещё две недели назад. Он потянулся к экрану, чтобы набрать ещё одно послание, и вздрогнул — из-под пальца всплыла крупная красная надпись: «Адрес закрыт».
— Что? — Хольгер придвинулся к телекомпу. — Кто это? Кронион⁈
Гедимин угрюмо кивнул. Никаких объяснений из техники извлечь не удалось, и ту же самую надпись при попытке связаться с Кронионом выдал смарт.
— Этого ещё не хватало, — пробормотал Гедимин, растерянно глядя на Хольгера.
Кенен посмотрел на экран, усмехнулся и покачал головой.
— Энцелад, приём! Джед, ты помнишь, что твой мутант живёт на территориях Севера?
— И? — Гедимин недобро сощурился.
— Ты новости читаешь? — Кенен свернул почту и снова вытащил на экран новостной сайт. — Смотри вот сюда…
— «Президент Атлантиса Гаспар Дюкетт отказался от встречи с президентом Северного Союза…» — вслух прочитал Гедимин и недоумённо хмыкнул. — А Кронион тут при чём?
Кенен тяжело вздохнул и потыкал пальцем в экран.
— Здесь читай. И здесь. И ещё вот это сообщение. Что, ещё не понял? Между макаками снова раздрай. Такого охлаждения между Севером и Атлантисом я не припомню за все двенадцать лет. Того и гляди, закроют границы.
Гедимин пожал плечами.
— Пусть сидят в своих странах. Нас всё равно никуда не пускали, — буркнул он. — Нас-то это всё как касается?
— А вот так и касается, — широко ухмыльнулся Кенен. — Для таких, как мы, перекрыть
