Больше, чем любовь - Татьяна Осипцова

– 500 баксов, – безапелляционно заявила Наташа.

– Дороговато!

– Соглашайся, а то будет 600.

– Ну, хорошо.

Боря отсчитал еще пять бумажек и убрал остальные в карман.

– Куда ты деньги прячешь? – возмутилась она.

– Ты получила оплату и снимай последний предмет. Я заплатил столько, что остальное возьму даром, хоть бы и силой!

– Силой? Попробуй!

Наташа выскользнула в коридор, муж кинулся за ней. Они носились по квартире, словно расшалившиеся дети. Боря не слишком торопился закончить игру. Наконец он настиг ее в кабинете и вытащил из-за кресла.

– А ну, вылезай… Мне еще гоняться за тобой? Ни одной женщине я столько не платил, – сказал он, целуя ее. – Ух, что я с тобой сделаю за такие деньги… От тебя только этот поясок и останется!

– Хвастун, – прошептала Наташа, расстегивая его брюки. – Хотя, кое-что устрашающее тут, похоже, имеется…

Когда они вернулись на кухню, чтобы закончить ужин, она пододвинула лежащие на столе банкноты Боре. Он рассмеялся.

– Бери уж, честно заработанные.

– Правда? – Наташа взяла пачку, пересчитала, и мечтательно закатила глаза: – 850 баксов, если бы каждый раз так…

– Э, ты губу-то не раскатывай! За каждый раз по столько отваливать? Что ты там высчитала? Что стриптизом больше, чем бизнесом заработаешь?

– Точно.

– Так! – Борис для виду нахмурился: – Это было в первый и последний раз. Разве тебе мама в детстве не говорила, что легкие деньги до добра не доводят? Так и до панели недалеко!

– Ты думаешь, такие уж легкие? Хотя, молчу. Ты у нас старший, тебе виднее.

– Ладно, бери деньги, купи себе бельишко.

– Лучше я их в дело пущу.

Наташа улыбнулась промелькнувшему в памяти эпизоду. Нельзя сказать, что их занятия любовью были частыми, но эти раз или два в неделю… отличались разнообразием. И, несмотря на занятость, муж не обделял ее своим вниманием. При любой возможности он старался пообедать вместе с ней – присылал машину, и они шли на часок в ресторан. От домашних забот она почти полностью была освобождена: женщина, живущая в их парадной, убирала и готовила ужин пять раз в неделю.

А еще Боря делал ей щедрые подарки. Конечно, чаще всего он дарил белье, это у него пунктик какой-то. Но также платья, духи, иногда драгоценности. А на день рождения…

Пахомов находился в Финляндии, обещал вернуться к вечеру. В семь часов утра 8 марта раздался телефонный звонок.

– С днем рождения, кошечка! Я тебя разбудил? Прости. Выгляни в окно и поскорее беги к подарку, а то там толпа зевак соберется. Пока.

Зазвучали короткие гудки. Ничего не понимая, Наташа выглянула в окно. Во дворе, прямо напротив, стоял изящный сиреневый автомобиль, перевязанный широкой лентой, с бантом на крыше. Накинув пальто, она ринулась из квартиры. Две старушки, выгуливающие своих собачек, с любопытством посматривали на машину. Стараясь не глядеть на них, Наташа лихорадочно развязала бант и распутала ленту. Входя в подъезд, обернулась: чудная корейская машинка, чисто женская штучка!

В коридоре ее ждал заспанный босой Димка с роскошным букетом.

– С днем рождения, мамочка, это от нас с дядей Борей.

– Спасибо, родной, – она поцеловала сына и поспешила в комнату, где опять звонил телефон.

– Ну, радость моя, как тебе подарок?

– Борик, спасибо, я тебя обожаю!

– Катайся на здоровье, документы и ключи в моей тумбочке. Я буду примерно в девять, готовься. Пока.

Да, жизнь с Пахомовым нельзя назвать скучной, думала Наташа, прижимаясь к мужу в танце.

Боря тоже перебирал в памяти прошедший год. Он не ожидал, но женитьба на Наташе, уверенность, что она всегда будет рядом, придала ему новых сил. Строительный концерн, производство стройматериалов, турбизнес – все развивалось отличными темпами. Конечно, он работал практически без отдыха, и только теперь появилась возможность сделать небольшой перерыв и вывезти Наташу на недельку в Париж. Кроме Финляндии, она нигде еще не была.

Боре нравилось баловать жену, покупать ей подарки, помогать в бизнесе. Единственное, чего он требовал от нее – никогда не отказывать в близости. Когда он совершенно серьезно выставил это условие, Наталья сначала возмутилась:

– У меня могут быть причины для отказа…

– Только физиологические… Пять дней в месяц ты свободна. Но я терпеть не могу, когда женщина говорит «нет». Или ты забыла, как я вышвырнул тебя из этого дома? И сделал я после этого хоть шаг в твою сторону? Запомни, если подобное повторится…

Наташа удивленно смотрела на мужа. Его глаза недобро сверкали от одного воспоминания о давнишнем отказе.

– Похоже, у тебя комплекс победителя.

– Даже на солнце есть пятна, – усмехнулся он, смягчаясь, – но это у меня единственное.

Пахомов не привык к отказам. Он умел быть обаятельным и галантным, и внешне нравился всем женщинам без исключения. А еще он был уверен, что помня об этом требовании, Наташа должна чувствовать себя желанной, любимой.

Однажды, вскоре после свадьбы, он пригласил жену посмотреть свой офис. Проводя ее в кабинет, бросил секретарше: «Меня нет», и затворил дверь.

– Ну как, нравится кабинетик?

– Шикарно… – осматривалась Наташа, – Не чета моему!

– У меня еще и комната отдыха есть, – Борис распахнул боковую дверь. – Заходи, раздевайся.

– Так ты меня для этого пригласил? – Наташа вошла в уютную комнату с мягким диваном.

– Я не понял, ты что, не хочешь? В таком случае можешь идти, та девушка из приемной с удовольствием займет твое место.

Наташе показалось, что он сказал это совершенно серьезно, и она сочла за лучшее не выяснять, занимала ли уже секретарша это место, только проговорила быстро:

– Что ты? Я просто спросила…

Со дня женитьбы Борис практически не бывал с другими женщинами. Несколько раз, чтобы поддержать компанию, развлекся с мужиками в бане, пару раз его совращала Елена – он шел на это по привычке, и не желая обижать давно влюбленную в него женщину. Секретаршу Юлечку он держал на расстоянии.

После его предупреждения Наташа всегда была готова, а иногда даже сама приставала с «сексуальными домогательствами». Так что и в этом плане семейная жизнь себя оправдала. Их любовные игры не напоминали пресный супружеский секс, может потому, что Димка не жил с ними постоянно, и вся огромная квартира была в их распоряжении?

За этот год Борис еще больше привязался к крестнику, и сам мальчишка все чаще стал называть его папой-Борей. Учась в четвертом классе, Димка уже хорошо играл на пианино и скрипке. В те выходные, когда он был у них, Пахомов старался проводить время с семьей. Вместе выезжали на дачу, или просто гуляли городу. Зачастую заходили в какой-нибудь ресторан – Димке нравились обеды в праздничной обстановке.