Больше, чем любовь - Татьяна Осипцова

– Как здорово, с Димкой бы сюда! – мечтательно вздохнула Наташа.

– И с Димкой съездим, обязательно. Как тебе город, магазины?

– Знаешь, что меня поразило? Возле супермаркета тележки стоят, и никто их не охраняет!

– Здесь и велосипеды просто так оставляют на улице – у нас бы давно ноги приделали.

– Центр Хельсинки местами похож на Питер.

– Естественно, во времена Российской империи здесь трудились те же архитекторы. Но зато – как чисто! А у нас с этим Ельцинским разрешением торговать везде и всем город просто в помойку превратился!

– Это точно, я тут на площади Мира из метро вышла, и обалдела: народ стоит шеренгами, продают все подряд – посуду, белье, детские вещи, шубы. И между этими рядами протискиваются потенциальные покупатели. А лица и у тех, и у других озабоченные, хмурые, злые.

– Я тоже видел. Грустное зрелище, совсем не похоже на блошиные рынки на Западе. Там в определенных местах тоже торгуют всем подряд, но нет этого ощущения безысходности, да и ассортимент другой.

Они помолчали, и вдруг Наташа спросила:

– Борь, а тебе не бывает стыдно перед людьми, что ты сыт, а они в переходе милостыню просят?

– Мне бывает больно, глядя, как наш народ деградирует, а милостыню просить только безрукий может, остальные в состоянии хоть что-нибудь сделать. Даже полуслепая старушка способна связать пару носок или салфеточку, что порядочные бабульки и делают. А те, кто пустые руки протягивают – обманщики, они на нищенскую мафию работают.

– Все-то ты знаешь, откуда?

– Валера Новоселов рассказывал.

– В метро музыкантов развелось… Одна женщина в переходе с Гостиного двора на Невский так на скрипке играет – заслушаешься!

– Ну, она-то свой хлеб честно зарабатывает.

– Все равно жалко, – вздохнула Наташа.

– Не бери в голову, от наших переживаний ничего не изменится.

– А как же социальная справедливость?

– Справедливость… Еще скажи, коммунизм. Утопия. И знаешь, мне кажется, в Финляндии социализма больше, чем у нас было. Состоятельные люди платят достаточно большие налоги, а государство заботится о том, чтобы малоимущие не страдали.

Наташа помолчала и выдала:

– А мне порой бывает стыдно, что у меня есть деньги, а у других нет.

– Но ты этого достигла своим трудом? Я тоже. Благодаря мне не одна сотня людей имеет приличный заработок. Ты платишь зарплату двадцати женщинам – уже благое дело. Но лишних бабок ни у тебя, ни у меня нет, все в бизнесе. Вот когда появятся лишние – займешься благотворительностью, откроешь богадельню.

– А ты?

Боря рассмеялся:

– Там видно будет! Может внесу в твой фонд пару долларов. А сейчас-то как твои дела, меценатка? Помощь не нужна? Только денег не проси, новое дельце наклевывается. У меня теперь только зарплата.

– Нужны мне твои деньги! – фыркнула Наталья. – Сама вроде обошлась. Косметический ремонт мастерских оплатила за счет проданного лишнего оборудования. Ларек с хозтоварами оказался очень кстати, прибыль капает. Купила подержанные кресла и фены, зеркала повесила. На днях парикмахерская заработает. Зато на наши изделия спрос упал…

– Вот видишь, я предупреждал, кончаются у населения денежки. Вернее, у тех, на кого рассчитана твоя продукция. Насчет парикмахерской – тоже не слишком обольщайся, скоро народу не до причесок будет.

– А твоя парикмахерша, Зина, говорила, что у нее на две недели вперед все расписано…

– Но она мастер с именем, и где работает? На Марата, а это центр. Клиентура у нее богатая, в вашем районе такой нет, поэтому она и отказалась с тобой работать. Хоть советы дельные дала?

– Да, и четырех мастеров сосватала, да еще маникюршу.

– Когда открываетесь?

– Через неделю, надо от СЭС разрешение получить и вывеску повесить.

– Есть повод устроить презентацию, как это теперь называют. Это мероприятие мы с Андреем возьмем на себя. Кстати, Людмила как, собирается с ним жизнь связывать? А то он настроен решительно, его развод в процессе. Думает к новому году жениться.

– Людка вполне довольна жизнью, но от штампа в паспорте не откажется.

– Как и любая женщина, ты разве откажешься?

– Я пока замуж не собираюсь, – ответила Наташа, с любопытством ожидая продолжения.

– А если я очень попрошу?

– Сейчас не время, ты ведь сам говорил, – она не показывала виду, но в душе ликовала. – К тому же ты только что сказал, что живешь на одну зарплату… Кому в наше время такой нужен?

– Ты бы хоть спросила, какая зарплата, все-таки две с половиной тысячи…

– Удивил!

– Долларов.

– Ну, – она надула губки, – с такой зарплатой… я подумаю.

– Решила поиздеваться надо мной?

– Конечно. Когда еще случай подвернется!

– Все равно раньше Нового года ничего не выйдет, хотя можешь готовиться: платье и все такое…

Тут они подъехали к погранпункту, и продолжил Боря уже в Ленинградской области. Пока делился своими новыми идеями, Наташа внимательно слушала.

– Так ты хочешь создать собственную стройиндустрию?

– Да, коль появилась такая возможность. Ваучерная приватизация задумывалась для того, чтобы у предприятий появились хозяева. Так почему не я?

– Конечно, почему не ты?.. – задумчиво вторила Наташа, качая головой. – Как времена меняются! Если бы тебе пару лет назад сказали, что ты настоящим капиталистом заделаешься?

– Ну, пару лет назад это уже можно было предположить…. А вот лет восемь назад? Или семнадцать, когда я еще только начинал, а ты в пионерском галстуке бегала? Как подумаешь, что прошлое меряешь не годами, а десятилетиями, страшновато становится. Я уже сороковник разменял! Половина активной жизни прожита, а у меня даже ребенка нет…

– Кто ж виноват, что ты всю жизнь со шлюхами? – пробормотала она, все-таки надеясь, что Боря услышит.

– Я уже десять лет тебя люблю, и ребенка от тебя хочу. И если бы тогда…

– Кажется, мы решили не вспоминать… В данный момент я к этому не готова.

– Ладно, – вздохнул Боря, – готовься. Не буду тебя напрягать. Но имей в виду, я очень хочу девочку.

– Только девочку?

– В принципе, все равно, но сын, хоть и крестный, у меня уже есть. Димка мне, правда, как родной, я его очень люблю.

Пахомов замолчал, а Наташа подумала: «Ребенок! Сейчас! У меня дела только разворачиваются, Боря так занят… Опять ходить с толстым пузом… А как же наши милые забавы? А потом начнется – пеленки, распашонки, стирки, готовки, гулянье с коляской! И растолстею наверняка…»

– Если не хочешь совсем бросать работу, можно нанять няню, – Боря будто прочитал ее мысли.