Американский хищник - Морин Каллахан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не потребовалось много времени, чтобы большинство солдат взвода поняли: Израел Киз имел проблемы с головой. Киз знал об этом мнении. Он рассказал следователям в Анкоридже, что почти все осознавали то, что он называл «психосоциальными аномалиями». Они стали сторониться его.
За исключением одного солдата по фамилии Перкинс. Киз до сих пор звал его Перк. Они сблизились. Это был тот парень, о котором Киз рассказал детективам. Тот, кого он признавал очень похожим на себя.
Когда ФБР разыскало Перкинса, он согласился поговорить. Они с Кизом настолько доверяли друг другу, что Киз поведал ему свои планы на будущее.
В то время, сказал Перкинс, они вели «нормальные для армии» разговоры о том, как совершать преступления и красть деньги. Много денег. Это начнется, как только Киз уволится из армии. Первоначальный план, говорил ему Киз, состоял в том, чтобы ограбить сразу несколько банков вдоль одного участка сельского шоссе. Он был уверен, что это сойдет ему с рук, если он все сделает в нужное время и в подходящих городках.
Но была у него и более грандиозная идея.
– Киз, – сказал Перкинс, – говорил о своем плане похищать людей ради получения выкупа и поставить такие дела на массовую основу.
А Перкинс не думал, что друг его попросту разыгрывает?
Нет, не думал.
Осталось неясным, что имел в виду Киз, говоря о «массовой основе». Захват многих людей разом или же речь шла о большом количестве заложников, которых он будет брать по одному и поэтапно. Было вполне возможно, что он рассматривал первую из этих двух возможностей или хотел стремиться к ней, но если ФБР желало получить больше улик, они как раз оказались под рукой: Израел Киз ничего не преувеличивал. Они были правы, растянув свою сеть по США. А теперь нуждались в сведениях из Египта, Израиля, Саудовской Аравии и Панамы о пропавших людях в период пребывания там Киза.
Перкинс продолжал. Киз говорил, что выкуп должен составлять «разумную сумму, которую люди смогли бы реально собрать».
А что потом?
Киз сказал, что, конечно же, никогда не сможет вернуть кого-то. Пленники могли опознать его. Агенты спросили у Перкинса, как он понял смысл его фразы.
– Я подумал, что он собирался убивать заложников, – ответил Перкинс. – Или как-то еще избавляться от них.
Вас удивило, спросили его, известие об аресте Киза за похищение людей и убийства?
– Меня удивило… что он вообще был пойман, – сказал Перкинс. – Он слишком умен для этого.
Глава 28
В среду 23 мая 2012 года в забитом зале федерального суда, скованный по рукам и ногам, в окружении восьми вооруженных охранников и шести судебных приставов, Киз сделал сюрприз. Он предпринял попытку к бегству.
Джефф Белл, сидевший на галерее рядом со Стивом Пэйном, почувствовал: Киз что-то задумал. Белл наблюдал, как Киз повернулся назад и посмотрел куда-то вправо, где сидела привлекательная молодая женщина. Что он собирался делать? Белл и Пэйн наблюдали, как выражение лица Киза ожесточилось.
Белл поднялся с места и передвинулся на два стула, расположившись между Кизом и женщиной. В расстройстве Киз повернулся снова лицом к судье, и когда его адвокат начал свою речь, Киз вскочил со своего стула, внезапно свободный от оков на ногах и руках.
Он одним махом перепрыгнул через ограду галереи и последовал дальше, минуя стулья ряд за рядом, не издав ни звука, он сбросил с себя одного из охранников, пытавшихся остановить его. Пэйн и Белл вскочили в попытке дотянуться до него, но оказались лишь на пути еще трех охранников, стремившихся задержать Киза.
Он обладал такой силой, что потребовался шокер, чтобы повалить его на пол. Белл видел, как электричество пронизало все его тело. Глаза широко открылись. Киз был в экстазе.
Это продолжалось всего несколько секунд, но сама по себе попытка к бегству стала серьезным поводом для того, чтобы правоохранительные органы ощутили свой провал. Самый серьезный преступник в Анкоридже, находившийся под охраной ФБР и приставов, почти сбежал из зала федерального суда. Ответственность за это несли все, кто наблюдал за ним в тот день во время транспортировки из тюрьмы Анкориджа, включая охрану ничем не примечательного микроавтобуса, на котором Киза доставили в суд.
Джеймс Кениг находился в зале суда. Он сделал все, о чем его просило ФБР, а охрана только что чуть не подвела его.
Для Киза эта попытка соответствовала его обычной философии: почему бы и нет? Они могут держать его, закованного в кандалы и запертого на засовы, – он сломает их все. Он выражал откровенное презрение к суду, но все равно стремился к тому, чтобы защищать себя самостоятельно. Его ничто не способно сдержать даже в одиночной камере, где он находился двадцать три часа в сутки.
И раз он уже попытался сбежать, он попробует сделать это снова.
Пэйн и Белл поговорили с Кизом на следующий день. Было решено, что Пэйн неофициально разберется с Фелдисом, а Белл с тюрьмой. В типичной для Аляски манере все вовлеченные в дело соглашались: «Давайте не оставлять никаких следов на бумаге».
Белл был знаком с начальником тюрьмы лейтенантом Риком Чендлером многие годы. Тот считал своей обязанностью раз в месяц играть с надзирателями в покер. В его работе взаимное доверие значило очень много.
Но Беллу на сей раз оказалось трудно сохранять учтивость. Киз был самым ценным и самым опасным заключенным в истории Аляски. Была бы воля Белла, Киза содержали бы в федеральной тюрьме особо строгого режима, но только на Аляске таковой не имелось.
Что все это время делал Чендлер? Со времени экстрадиции из Техаса в марте Киза содержали в обычной камере. У начальника было два месяца, чтобы вбить в головы своим подчиненным: этот заключенный отличается от других.
Но сам Чендлер и его надзиратели оказались плохо подготовлены для содержания такого узника, как Киз. Людей следовало основательно тренировать. Чендлер должен был призвать одного из лучших офицеров из Спринг-Крика, мужской тюрьмы строгого режима, расположенной в
