Серебряный туман (ЛП) - Вильденштейн Оливия

Как это место может одновременно казаться тюрьмой и безопасным убежищем?

Я закрыла глаза и откинула голову назад. Утреннее солнце било мне в лицо, согревая тревоги, которые заставляли трепетать каждый нерв в моём теле, но не растопляя их. Даже нежное прикосновение листьев к большим ветвям, выступающим вокруг меня, не помогло мне успокоиться. Это наполнило его звуками, отличными от постоянно перематывающейся версии моей конфронтации с дракой.

Мой лоб защекотало, когда что-то пробежало по моей коже. Я открыла глаза и стряхнула его. Маленький жук с радужной оболочкой плюхнулся на платформу рядом со мной. Он не двигался. Неужели я убила его? Его ноги дёрнулись, а затем воздух наполнился мускусным цветочным ароматом. Я наклонилась, чтобы поближе рассмотреть жука, когда он снова брызнул своим запахом. Прямо мне в лицо.

— Ах… — я взвизгнула, прижимая руки к глазам, которые защипало и слезились.

Потребовалось несколько минут, чтобы жжение утихло, и когда это произошло, я поискала крошечное существо, но оно убежало. Какое изящное маленькое оружие он держал в своём миниатюрном теле, одновременно приманка и токсин.

Словно для того, чтобы напомнить нападавшему о его побеге, его восхитительный аромат сохранялся ещё долго после того, как он исчез.

Что-то звякнуло, а затем рядом со мной раздалось робкое «Привет». Живот Доусона поднялся параллельно земле и затем под ним появилась большая желтая корзина. Щеки раскраснелись, Вероли лучезарно улыбнулась мне из-за пределов досягаемости.

Я встала, подошла к корзине и погладила её, когда Вероли выбралась наружу.

— Когда это случилось? — взволнованно спросила я.

— Круз дал её мне! А потом я вчера получил свои права.

— Я подготовлюсь.

Проходя мимо меня, Вероли бросила неодобрительный взгляд на мои джинсы — мои старые добрые человеческие джинсы — и её пальцы сжались на тканевой сумке, в которой, несомненно, был сегодняшний прозрачный, непрактичный наряд. Её отвращение позабавило меня. Казалось, она любила всё Земное, кроме её моды.

Я погладила листья волитора, которые были сплетены, образуя прочную оболочку.

— Сколько волитора нужно, чтобы сделать одну корзину?

— Очень много. Но их ветви отрастают очень быстро.

— Ты имеешь в виду, что ты не убиваешь деревья, чтобы получить ветки?

— Конечно, нет. Если бы мы это делали, у нас больше не было бы волиторов. Они не очень быстро размножаются.

— Это причиняет им боль?

Я чувствовала себя вправе спросить, не болит ли дерево от обрезки, но волиторы казались пугливыми, скорее фауной, чем флорой.

— Они очень сердито гудят, когда мы обрубаем их ветки, но я не думаю, что это причиняет им боль. Они не кровоточат или что-то в этом роде.

— Отсутствие крови не означает отсутствие боли.

Он поджал губы и взглянул на свою руну.

— Теперь я чувствую себя плохо.

Я тронула его за плечо.

— Я не хотела, чтобы ты чувствовал себя плохо. Может быть, они ничего не чувствуют.

— А что, если они чувствуют? — он потёр затылок. — Когда фейри нападают на них, они сворачиваются калачиком и пытаются уплыть.

— Может быть, им просто нравится играть в недотрог.

Доусон поднял на меня встревоженный взгляд.

— Если их ветви отрастут снова, это не должно быть так больно.

Это должно было смягчить ощутимую вину Доусона. Почему я должна портить людям жизнь?

— Можешь ли ты с этого момента стать моим официальным перевозчиком?

Его кожа стала пунцовой.

— Я занимаюсь этим всего день. Может быть, тебе стоит подождать, пока я не стану лучше в этом разбираться.

Я улыбнулась.

— Я уверена, что ты уже великолепно справляешься с этим.

— У меня действительно хорошие рефлексы, — его румянец начал отступать, пятна белой кожи вытесняли пятна красной.

Я улыбнулась.

— Это означает «да»?

— Если Круз скажет «хорошо», тогда да, я буду твоим личным перевозчиком.

Он сказал бы «хорошо», но не то, чтобы я нуждалась в его разрешении.

— Вопрос, как ты получил своё имя?

— Мама дала мне его.

Я закатила глаза.

— Я так и предполагала. Я имела в виду, что оно…Я не знаю… обычное?

— Нет. Я единственный Доусон в Неверре. Я точно не знаю, как ей это пришло в голову. Она сказала, что это пришло к ней во сне. Меня чуть не назвали Джеком, — он ухмыльнулся своей застенчивой улыбкой. — Ты знаешь кого-нибудь из Доусонов на Земле?

— Парня, которого я встретила во время ознакомительной недели в колледже, звали Доусон. Хотя есть много Джеков. Более распространённое.

— Я бы действительно хотел остаться и поболтать, но мне, вероятно, следует уточнить у босса, есть ли у него для меня дополнительные пассажиры.

Я похлопала по руне.

— Конечно. Иди.

Поправив кожаную сбрую, перекинутую через спину, он помахал рукой и ушёл.

— Пока, Джек Доусон.

Он усмехнулся.

Я подождала, пока он скроется из виду, прежде чем вернуться в квартиру. Джек Доусон. Почему это показалось мне знакомым? Это поразило меня в ту же секунду, как я переступила порог.

— Ты назвала своего сына в честь героя «Титаника»?

Лицо Вероли стало таким же бледно-розовым, как и платье, зажатое в её пальцах. Она метнулась к двери и быстро закрыла её.

— Что? Разве это оскорбление — говорить здесь о фильмах?

— Нет, если ты калигосупра. У них есть доступ к фильмам и книгам, а у калигосуби — нет. Очевидно, человеческие отвлекающие факторы рискуют вселить в наши головы мятежные идеи.

— Ты серьёзно?

Она быстро кивнула.

— Это глупо.

— Скажи это нашей драке, — её лоб наморщился от внезапной муки. — На самом деле, не надо! Не говори ей ничего. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы из-за меня пострадал ещё один человек.

Её подбородок задрожал, как будто она собиралась заплакать. В конце концов, она этого не сделала.

Я тронула Вероли за плечо.

— Кому она причинила боль?

Она опустила голову и покачала ею.

— Эйсу.

— Эйсу?

— Сосед настучал на меня, а потом лусионага ворвался в мой дом. Когда они нашли DVD-плеер с батарейным питанием в моей квартире, они собирались запереть меня в куполе, но Эйс сказал им, что снабдил меня фильмами и аппаратурой. Он настаивал на том, что наказан должен быть он.

Она смахнула слезу со щеки.

Моё дыхание замерло.

— Значит, он был заперт в куполе?

— Всё было гораздо хуже, чем это.

Что может быть хуже волшебной камеры пыток?

Она шмыгнула носом.

— Лайнус принудил его к браку. Он приказал Котлу связать их в ту же ночь.

Мои пальцы замерли на вздымающихся плечах Вероли.

— Теперь он застрял, женившись на ком-то, кого ненавидит, из-за меня. Я пыталась умолять вариффа вместо этого запереть меня в куполе, но Эйс сказал своему отцу не слушать меня.

— Я уверен, что Эйс не хотел бы, чтобы ты чувствовала себя виноватой, Вероли.

Она зарыдала сильнее.

— Кроме того, если бы я понимала политику Неверры, он бы в конечном итоге был заключен в другом браке.

Она вытерла глаза рукавом своей зелёной туники.

— И Анджелина не так уж плоха.

Она тихонько фыркнула, что сказало мне, что она не одобряет невесту Эйса.

— Почему бы тебе не переехать на Землю, Вероли? Ты калидум. Ты могла бы выжить там…

Её веки закрыли глаза, как дворники на ветровом стекле.

— И оставить моих детей? Я им нужна.

— Это не обязательно должно быть вечно.

— Нет другого способа покинуть Неверру для калидум.

— Ты имеешь в виду, что если ты уйдёшь, то никогда не сможешь вернуться?

— Если бы я была калигосупрой, всё было бы по-другому, — она пожала поникшими плечами. — Но я никогда не смогла бы стать калигосупрой. Доусон может быть когда-нибудь. Это был бы хороший день, — она смахнула слезу с глаза. — А теперь давай оденем тебя во что-нибудь… более приятное.

Я улыбнулась.

— Джинсы — это хорошо.

Она поморщилась.

— Хорошо.