Как я украл миллион. Исповедь раскаявшегося кардера. - Сергей Павлович

Традиционный арест — это еще сборы дрожащими руками для уводимого: смены белья, куска мыла, какой-то еды, и никто не знает, чт'о надо, чт'о можно и как лучше одеть, а оперативники торопят и обрывают: «Ничего не надо. Там накормят. Там тепло». (Все лгут. А торопят — для страху.)

А. Солженицын. Архипелаг ГУЛАГ

Дзинь-дзинь-дзинь — ворвалась в мой сон настойчивая трель дверного звонка. Я протер глаза и посмотрел на часы: 6 утра. Черт, и кто это приперся в такую рань?! Может, Катя? Хотя у нее свои ключи есть. Я подошел к двери:

— Кто там?

— Уборщица, — ответил женский голос.

— Чего надо? — я посмотрел в глазок: точно — тетка со шваброй.

— Уберите коробки, работать мешают.

«Какие, на фиг, коробки?» — подумал я про себя, но почему-то щелкнул замком входной двери. Вместо тщедушной тетки в синей униформе на пороге стояли четыре дюжих молодца. Самой уборщицы-трансформера нигде не было. И где ж они прятались, что я их не заметил?

А, точно — за стенкой справа, в глазок-то их и не видно. А ведь я давно собирался заменить его современным, с широким углом обзора. Я попытался закрыть дверь, но ее тут же перехватила сильная рука в черной кожаной перчатке. Черт, цепочки-то на двери тоже нет… Сколько раз я читал на кардерских форумах, да и сам неоднократно писал что-то типа: «С точки зрения безопасности твоя квартира должна представлять крепость. Если не установлена вторая железная дверь — установи. Цепочка, не позволяющая двери открыться широко, видеокамера, чтобы никто не мог спрятаться за стеной, — все пригодится. Пока к тебе будет ломиться милиция, ты уже успеешь двадцать раз отформатировать диск или позвонить адвокату», а теперь сам так лоханулся…

— Комитет госбезопасности, — представился один из гостей. — Вот постановление о проведении обыска в рамках дела о взрыве в Минске 3 июля.

3 июля, День независимости… Во время празднования в толпе взорвалась самодельная бомба, начиненная стальными шариками. Погибших не было, зато покалеченных — больше пятидесяти человек. И где я был в этот день? А, вспомнил: в Гомеле, бухали на даче у друзей. Значит, алиби есть — свидетелей много.

— Можно ваше удостоверение? — спросил я у высокого стриженого чекиста в черной кожаной куртке.

— Да, пожалуйста, — он вынул из кармана красную «ксиву» с золотистой надписью «Камiтэт дзяржаўнай бяспекi» и передал мне. Полковник Чучко — прочел я в книжечке.

— Все в порядке, обыскивайте, — сказал я, прошел на кухню, достал из холодильника бутылку шампанского, наполнил бокал и неторопливо выпил.

Один из оперов пошел за понятыми. Не было его минут пятнадцать — нормальные люди в 6 утра еще спят. Мусора часто проводят обыски и задержания ночью или ранним утром, когда ты вырван из тепла постели и спросонья не способен адекватно воспринимать действительность. Наконец привели кого-то из соседей.

— Перед проведением обыска предлагаю вам добровольно выдать орудия совершения преступления, крупные суммы денег, оружие, наркотики и другие запрещенные для хранения предметы, — предложил мне полковник Чучко — видимо, старший в группе. — Оформим все это актом добровольной выдачи — на суде зачтется, если что.

«Ага, зачтется… — подумал я про себя. — Это уж точно будет последнее, что мне поможет», — а вслух сказал:

— Ничего запретного в моем доме нет. И к взрыву вашему я отношения не имею, меня в этот день вообще в Минске не было.

— Олега Бразермана знаешь? — тут же последовал вопрос.

— Знаю. Мы с ним мутили продажу оружия в Африку. Но там же через вашу контору, «Белспецвнештехника», все официально. Да и к чему вообще весь этот цирк с обыском, если я сам приезжаю к вам и помогаю в расследовании?..

* * *

С Комитетом я связался случайно. Когда осенью 2007 года был задержан первый замначальника управления «К» полковник Новик, чекисты вызвали меня и спросили, могу ли я чем-нибудь помочь в расследовании, и я, грешный человек, тут же согласился. Причем не только дал показания против Новика и Миклашевича — еще одного полковника из этого ведомства, но и (чего уж точно не стоило делать) представил компрометирующую их диктофонную запись, ждавшую своего часа на моем компьютере. Чем я думал? Зачем вообще ввязался не в свою войну и так бездарно использовал серьезный компромат? Воистину глупости человеческой нет предела. Потом они меня снова вызывали, но я сообщил, что уезжаю в отпуск и вернусь через несколько недель.

— Ладно, ребята, — прервал мои воспоминания Чучко, — за работу, — отдал он приказ своим.

— Только рукава, пожалуйста, засучите, — вмешался я, — а то вдруг из них «случайно» что-нибудь выпадет, патрон какой или чек героина, не дай бог. И давайте не разбредаться по квартире, а осматривать комнату за комнатой — понятые, следите за этим. О’кей?

Как ни странно, возражений не последовало.

Ничего запрещенного или имеющего отношения к взрыву в моем доме, разумеется, не нашли. Правда, мне показалось, что «гости» и не стремились что-то искать, а весь спектакль с обыском был для них не более чем формальностью — под эту гребенку тогда пол-Минска попало.

— Теперь давай осмотрим содержимое твоего компьютера, — молодой светловолосый оперативник присел за мой ноутбук и вопросительно глядел на меня, как бы спрашивая пароль для входа в Windows.

Я замер в нерешительности: сказать — не сказать?

— Ну ладно, — я прикинул, что ничего представляющего интерес для КГБ на моем компьютере нет, сел за клавиатуру и набрал код.

Бог ты мой! Я не поверил собственным глазам: открыто два крипта.

Обычно я не отключал только один, где висела ICQ, но сегодня — первый и единственный раз — был включен и основной зашифрованный диск. Черт! Что ж за невезуха?! Как назло, именно сегодня за мной и пришли. Да-а, расслабился, Полисдог, жизнь стала сытой и спокойной, потерял осторожность — вот тебе и результат.

Легавые довольно потирали руки, «шарили» по директориям, улыбались, как дети, и копировали содержимое обоих криптоконтейнеров на диск C. Они делали все, что мне было нужно, и даже не подозревали, какой неприятный сюрприз их ждет: на моем компе была установлена программа Deep Freeze, после каждой перезагрузки приводящая системный диск в первозданный вид, и теперь все, что нужно было сделать, — это под каким-нибудь предлогом перезагрузить Windows.

— Эй, — остановил я блондина, который уже выключил мой ноутбук и теперь собирался отключить от него внешний жесткий диск, — его нельзя так отключать, может сгореть. Надо из-под «винды» корректно отключить…

— Делай, — на удивление легко согласился тот.