Сумерки невежества. Технология лжи, или 75 очерков о современной фальсификации истории Украины - Александр Каревин

Гораздо более полное представление об образованности тогдашних украинцев дают документы середины ХVII века. Многие представители казацкой старшины (не говоря уже о рядовых казаках, их женах и детях) не умели даже подписаться. Подписи за них ставили писари, что характеризует подлинное положение дел лучше, чем поверхностные наблюдения заезжего «туриста».

Или другой пример. Автор статьи в УП утверждает: «В 1914–1915 годах на территории будущей УССР было почти 5 миллионов учеников (4 965 318), в 1928–1929 — немногим более чем полтора миллиона (1 585 814), а в 1938–1939 стало меньше одного миллиона (985 598). Для примера, в 1914–1915 годах на территории будущей РСФСР было 1 492 878 учеников, в 1928–1929 — 5 997 980, в 1938–1939 — 7 663 669».

И вновь-таки: вас ничего в этих цифрах не смущает? В 1914 году на Украине почти в 3,5 раза больше учеников, чем в Великороссии? В 1939 году в нашей республике в 5 раз меньше учеников, чем за четверть века до того?

Сверка с опубликованными документами дает совершенно иную картину. В 1914 году число учеников на территории будущей РСФСР — 5,5 миллиона, на территории будущей УССР — 1,6 миллиона. С тех пор это число постоянно росло (за исключением периода Гражданской войны). В 1938/39 учебном году оно достигло 5,5 миллиона учеников в Украинской ССР и 20,4 миллиона в РСФСР. Другой вопрос, что качество образования в 1920–1930-х годах было неизмеримо ниже, чем до революции. Но речь ведь не об этом.

«После того как Украина последние 357 из 377 годов была в различных союзах, она на 7-м месте в мире из 230 стран по темпам уменьшения населения. А среди сопоставимых по размерам стран — на первом», — пишет автор УП.

Любопытно, что к «сопоставимым по размеру» с Украиной странам он причисляет в два раза меньшую Италию и в шесть (!) раз меньшую Южную Корею. Не в ладах он и с математикой (посчитайте, сколько лет прошло со времени Переяславской рады). Однако главное в другом.

Количество населения нашей страны стало уменьшаться именно после распада Союза. И никак нельзя согласиться с тезисом упомянутого автора: «Депопуляция сельского населения (то есть превышение количества смертей над рождениями) началась еще в 1979 году, и уже тогда стало понятно, что до перехода этой тенденции на город остались считаные годы».

Депопуляция сельского населения в последний период существования СССР была обусловлена массовой миграцией молодежи в города. В результате — удельный вес жителей в возрасте старше 50 лет составлял в украинских селах к 1990 году почти 40 %, в городах — 27 %. И хотя темпы прироста населения действительно снижались, ни о какой масштабной депопуляции не могло быть и речи.

Повышение смертности после 1991 года имело совсем другую причину. Оно связано с резким снижением уровня жизни, последовавшем вслед за развалом СССР. Я приведу лишь несколько цифр, взятых не из сомнительных источников, а из официального издания Госкомстата Украины. Потребление мяса и мясопродуктов на душу населения составляло в 1990 году 68 кг. А десять лет спустя — 33 кг. Потребление молока и молочных продуктов (в пересчете на молоко) соответственно 373 и 198 кг. Койко-мест в больницах на 10 тысяч жителей 135,5 в 1990 году. В 2000 году — 95. Показатель заболеваемости активной формой туберкулеза (болезни бедных) на 100 тысяч человек: 31,9 (1990) и 60,4 (2000). Думаю, выводы из этого может сделать каждый.

Здесь бы и надо говорить о голодоморе. Между тем, касаясь темы голода, автор УП углубляется в более отдаленные времена. Он указывает, что согласно данным переписи 1939 года количество украинцев сократилось на 3 миллиона по сравнению с данными переписи 1926 года, причину чего усматривает в известных событиях года 1933-го. Не отрицая трагичности случившегося тогда, следует отметить, что от голода в 1932–1933 годах массово умирали как украинцы, так и великорусы. Некоторые регионы РСФСР пострадали даже больше, чем Украина, о чем у нас сегодня очень не любят вспоминать. Причину же формального сокращения численности украинцев нужно искать в условиях проведения переписей.

Перепись 1926 года проводилась в разгар оголтелой украинизации. В украинцы массово зачисляли, не спрашивая желания переписываемых жителей, которым, впрочем, и самим выгодно было показать себя представителями «ранее угнетенной» национальности. Так и получилось, что в 1926 году украинцев оказалось, например, в Одессе — в 3,5 раза, в Днепропетровске — более чем в 4 раза, в Сталине (нынешний Донецк) — почти в 12,5 раза больше, чем по данным предыдущей городской переписи 1923 года. Такой бурный рост нельзя объяснить обычным притоком сельских жителей в города. Общее увеличение количества горожан шло гораздо медленнее. К тому же «пополнение» из сел Одесского и Донбасского регионов не могло быть однородно украинским (в тамошних селах к началу 1920-х годов украинцы составляли немногим более половины населения).

В 1939 году положение поменялось. Украинизация проводилась значительно умереннее. Власти признали и начали исправлять ранее допущенные «перегибы». В украинцы уже не записывали насильно, что и сказалось на результате.

«Сторонники союзов рассказывают, что они дали украинцам образование и вывели из тьмы, — говорится в статье далее. — Но есть еще интересный вопрос: а кто украинцев туда завел?»

Дать убедительный ответ на собственный же вопрос у автора статьи в УП не получается. Необходимыми знаниями он не владеет. В 1740-х годах в Гетманщине было не «тысяча школ», а 866. Преподавание в них велось не на украинском, а на церковнославянском языке. И в 1800 году школы на Украине не исчезли.

Да — их число существенно сократилось. Да — причина этого в крепостнических порядках. Но ведь даже выдающиеся украинские историки-украинофилы (например, Александр Лазаревский) признавали, что в 1783 году Екатерина II лишь формально утвердила крепостное право, которое уже существовало в действительности. Украинских крестьян закрепостили украинские же помещики из числа казацкой старшины.

Неверны и сообщаемые в статье сведения о грамотности населения в 1897 году, собранные во время Первой всеобщей переписи населения Российской империи. «Менее 15 % грамотных» выходило у советских пропагандистов, включавших в свои «расчеты» маленьких детей, вплоть до грудных младенцев (что автоматически увеличивало процент неграмотных). В наше время, наверное, некорректно пользоваться подобной «методикой». На самом деле уровень грамотности населения Украины (с учетом только лиц в возрасте 10 лет и старше) колебался от 20,5 % в Подольской губернии до почти 40 % в Таврической. Причем этот уровень был несколько выше, чем в великорусской провинции, а значит, называть его следствием «национального угнетения» просто нелогично.

При этом положение с грамотностью в Российской империи неуклонно улучшалось. Только за десять предреволюционных лет количество средств, ежегодно выделяемых из госбюджета на народное образование, увеличилось в 14 раз. Каждый год в стране открывалось 10 тысяч новых школ. В 1914 году школьной системой образования было охвачено более 51 % детей соответствующего возраста. Сделать обучение всеобщим планировалось к 1922 году. Приписавшие себе потом эту заслугу большевики на самом деле лишь отсрочили решение проблемы на десятилетие.

Конкретно по Украине указанный прогресс характеризуют следующие цифры: 1880 год — 189 тысяч учеников, 1894 год — 551 тысяча, 1911 год — 1 миллион 288 тысяч. Более поздние цифры уже приводились.

А когда автор статьи в УП, сообщая о сложной демографической ситуации сегодня, с пафосом вопрошает: «Куда же делись дети из украинских семей, как, например, у режиссера Александра Довженко, где он был четырнадцатым?», то стоит напомнить ему, что Довженко родился не в независимой Украине, а в Российской империи.

Так что не так все плохо было в «различных союзах». Да и сегодня уровень жизни в России и Белоруссии выше, чем на Украине (достаточно сопоставить размеры зарплат и пенсий). Поэтому не надо нас пугать станцией «Отсталость». На этой станции наша страна находится уже двадцать лет. Пора бы выбираться.

Безусловно, идея вступления в еще несозданный Евразийский союз воспринимается на Украине неоднозначно. Выявить все за и против такой идеи могла бы широкая дискуссия. Так давайте обсуждать эту проблему. Давайте дискутировать! Но, повторюсь, давайте все-таки обойдемся без лжи и некомпетентности. Так будет лучше, прежде всего для Украины.

Последователи Каина

Горе им, потому что идут путем Каиновым.

Наверное, нет нужды объяснять кому-либо, кто такой Каин. Во всех странах христианской культуры это имя стало синонимом подлости и братоубийства. Отношение к последователям указанного библейского персонажа также везде одинаково. Точнее — почти везде. Так как есть на свете страна, где идущих по пути Каина пытаются возвести в ранг национальных героев. Страна эта называется Украиной.