Мелькнул чулок - Элизабет Гейдж

Казалось, в комнате сейчас три человека, и Лайна, несуществующая Лайна, постоянно приводила в изумление двух других.

Рис продолжал качать головой, обдумывая идеи, которые не хотел высказывать, пока Энни играла сцену за сценой на одном дыхании, словно стоя на краю бездны, смертельно опасной, но такой манящей.

Она удивленно моргнула, когда наконец Рис посмотрел на часы и показал на окна веранды, где за высокими кедрами уже розовело небо.

– Помогите мне встать, – сказал он.

Энни взяла Дэймона за руки. Он поднялся, медленно обнял девушку, с силой сжимая ее плечи. Восхищенно коснулся волос.

– Она – блондинка, – с усталым смирением пробормотал он.

И, повернувшись, с мрачной решимостью, потрясшей Энни, поднял забытый стакан с виски и залпом осушил его. Потом повел Энни на кухню. Только сейчас девушка почувствовала, как устала. Рис показал на телефон, около которого стояла старая жестянка из-под кофе, полная денег. Потом потащил ее в спальню. Увидев москитную сетку над большой кроватью, Энни поняла, почему на окнах не было штор.

Рис тяжело взобрался на кровать и лег, глядя на нее.

– Возьмите деньги, сколько нужно, – велел он. – Вызовите такси. Если, конечно, не желаете спать здесь.

Метнув взгляд на кровать, Энни помотала головой.

– Я не это имел в виду, – усмехнулся Рис. – В конце коридора две спальни. Не волнуйтесь. Кончита содержит их в чистоте.

Но Энни опять покачала головой:

– Моя машина на той стороне улицы.

– Вот как!

Она с нежностью взглянула на Дэймона; Энни чувствовала, что каким-то образом прекрасно узнала его после этой долгой ночи.

– Мой ремень безопасности застегнут? – спросил Рис с прежним едким юмором.

Энни кивнула и повернулась, чтобы уйти.

– Подожди, – пробормотал Рис. – Поцелуй меня на ночь. Он лежал совершенно неподвижно, не отрывая от нее взгляда. Энни, наклонившись, поцеловала его в лоб.

– У меня никогда не было дочери, – сказал он, сощурив глаза так, что они превратились в лазурные щелки. – Оставьте свой номер в блокноте у телефона, – вздохнул он, – и не трудитесь запирать. Все равно входная дверь их не удержит. И спокойной ночи, взломщица. Осторожнее за рулем. Я позвоню.

Не успела Энни сделать шаг, как услыхала тихий храп. Рис уснул. Она записала в блокноте адрес и номер телефона, прикрыла входную дверь и направилась к машине.

По дороге домой солнце жгло ее уставшие глаза. Хорошо еще, что на бульварах в этот час совсем мало машин. К тому времени как девушка добралась до дома, она окончательно выдохлась.

Энни приняла душ и легла. Яркий солнечный свет пробивался сквозь жалюзи. Ночь, проведенная с Дэймоном Рисом, сейчас казалась фантазией, сном, растворившимся в неумолимой реальности.

Последняя тревожная мысль перед тем, как уснуть: если Энни все это кажется несбыточной фантазией, то Рис тем более скоро забудет обо всем – ведь он был совершенно пьян, когда все началось, и снова напьется к вечеру. Невозможно угадать, какие из их предыдущих встреч помнит Рис.

Он, конечно, не позвонит.

Ну что ж, будь что будет. Она сделала все, что могла. И если сегодня плохо, завтра все будет иначе.

Несвязные сны будоражили усталый мозг, затягивая в пропасть небытия, глубокую и мрачную, как могила.

Глава XXXI

«Дейли Верайети», 29 сентября 1969 года

«Рис отдает самую взрывную роль неизвестной актрисе.

Дэймон Рис снова добился своего. Не обращая внимания на советы сценарного отдела, продюсеров и потрясенных администраторов «Интернешнл Пикчерз», он объявил во вторник, что отдал столь завидную роль Лайны, хищной соблазнительницы из южного городка, героини его последнего фильма «Полночный час», молодой актрисе – модели Энни Хэвиленд.

Мисс Хэвиленд, знакомая американцам только по журнальной рекламе и нескольким рекламным фильмам, известна калифорнийцам как эротичная, веселая девушка, ведущая кампании за безопасность движения, чье лицо мы привыкли видеть на дорожных щитах и плакатах. Ранее мисс Хэвиленд снялась в рекламных роликах фирмы «Кэнтил энд Бил Моторз».

К сожалению, мы не смогли раздобыть информацию о связях мисс Хэвиленд с «Интернешнл Пикчерз» и пробах, которые помогли ей получить эту роль. Один из посвященных так объяснил этот удивительный факт.

– Мистер Рис знает, чего хочет, и, когда речь идет о его фильмах, всегда добивается своего.

Больше десятка звезд Голливуда пробовались на эту роль и, если верить слухам, отдали бы правую руку, только бы получить ее. Для никому не известной актрисы сняться в фильме Риса означает не просто известность. Роль Лайны может принести славу и корону несравненной звезды.

Перед юной леди стоит сложная задача. Все последующие месяцы общество будет неустанно следить за ней. Кто знает, сумеет ли она выдержать столь беспощадное давление?

Мы желаем ей удачи. А тем, кому не удалось получить роль Лайны, пусть повезет в следующий раз.»

Миссис Ральф Сондерборг сложила «Верайети» и сунула в кухонный стол вместе с остальными газетами, купленными горничной Лулу; горничная Сондерборгов, игравшая когда-то в мыльных операх, ревностно следила за событиями в шоу-бизнесе, как, впрочем, и миссис Сондерборг, для которой, правда, подписка на такое издание считалась бы в обществе Палм-Спринг поступком крайне дурного тона.

Миссис Сондерборг посмотрелась в зеркало, висевшее над кухонным столом, рассеянно прислушиваясь к разговору в столовой. До нее донесся пронзительный голос Ральфа. Опять потчует Китингов историями о своих военных подвигах.

Война была для Ральфа неиссякаемым источником гордости. Он уже тогда был немолод и из-за больного сердца был вынужден заниматься канцелярской работой в Вашингтоне и уж, конечно, не получил наград. Но теперь единственные картины, на которых он не засыпал, были фильмы о войне, и если удавалось найти внимательных слушателей вроде Китингов, Ральф вновь с упоением возвращался к былым воспоминаниям.

Ральф как президент банка, в котором служил Росс Китинг, считал своей обязанностью время от времени приглашать подчиненного с женой. У Китинга была неплохая репутация, и в один прекрасный день ему пообещали место вице-президента; таким образом руководство Первого Национального банка надеялось вознаградить «усердного служащего» за самоотверженную работу и мизерную зарплату.

Обычно миссис Сондерборг ненавидела эти скучные бессмысленные обеды, которые так любил давать ее муж. Но стоило хозяйке увидеть Китингов, как ее настроение мгновенно изменилось. Росс оказался высоким, мускулистым и красивым – совсем не похожим на банкира-очкарика. Очевидно, он был неглуп, честолюбив и сообразителен, но главное, что расположило миссис Сондерборг, – его внимательный взгляд, брошенный в ее сторону.