Три рэкетира - Ярослав Зуев

Андрей благоразумно усадил Атасова обратно и поспешил ко входной двери.

– Опачки, – Протасов шагнул в квартиру, легко впихнув Андрея в прихожую. – Опачки… Не помешал? Мужская дружба, Бандура? Очень, е-мое, современно. И никаких, в натуре, вопросов…

– Что там за тварь ломится в мой дом? – донесся из кухни недовольный голос Атасова. Армеец вплыл вслед за Протасовым, словно прогулочная яхта, идущая в фарватере броненосца.

– П-п-привет.

– Здорова, Эдик, – Андрей отступил еще на один шаг. – Заходите ребята.

Как водится, с появлением Протасова вся квартира немедленно наполнилась его громогласными воплями. А когда разбуженный шумом Гримо ринулся приветствовать новоприбывших, наступил окончательный бедлам. Протасов прошел в кухню, на ходу отбиваясь от буйствующего бультерьера.

– Хозяин, – обрушился Валерий на вытаращившего глаза Атасова. – Я это, того, новый участковый милиционер, короче. Ваша собака? Почему, ядрена мать, без намордника? Соседи письма пишут, в натуре…

В кухню протиснулся Армеец.

– Вот представитель общественности. Иди-ка сюда, представитель, – Протасов опустил руку Эдику на плечо.

– А зажиточно живем, а? – Протасов обвел взглядом кухню, будто видел впервые в жизни. – На какие средства, так сказать? На нетрудовые доходы, а?

– Эдик, он что, типа, «Момента» нанюхался?

– Я надеялся, в натуре, вы одумаетесь, гражданин, – возмущенно выдохнул Протасов. Придется прописочку проверить. Что-то рожа не словянская. А, Эдик? На черного похож…

На кухню просочился Бандура. Стало откровенно тесно.

– Андрюша, тебе фа-факс не нужен?

– Факс? – не понял Андрей. Слово проассоциировалось у него с командой «фас», почему-то.

– Лапоть ты. Те-ле-фа-кс. «Панасоник» с автоответчиком. Не аппарат – зверь. Бумажки по телефону будешь отправлять.

– Да я не знаю… – нерешительно протянул Андрей.

– Что не знаю?! По дешевке отдаю. Двадцать баксов. В джипе лежит.

Чтобы не выглядеть голословным, Протасов вышел из квартиры и загремел по лестнице вниз. Во дворе дважды чирикнула автомобильная сигнализация.

– Эдик, вы что, кого-то, типа, ограбили?

– Валерка за до-долги забрал.

– Не забрал, е-мое, – заявил Протасов, вновь появляясь в кухне, – не забрал. Сами отдали. Почти добровольно. Вот… – он установил на стол прибор, показавшийся Бандуре причудливым гибридом телефона и электрической печатной машинки «Ятрань».

– КХ-90? Хороший аппарат, типа, – меланхолично согласился Атасов.

– Так бери, е-мое.

– Я с-слышал, на те-телефонном узле ра-разрешение нужно по-получать. На у-установку факса.

– Ну, ты, конкретно прогнал! – возмутился Протасов, – разрешение, блин… В библиотеке будешь брать.

– Я бы взял… – мечтательно сообщил Бандура.

– Так бери, е-мое! Чего ты телишься?

– Саня, ты что скажешь? – Андрей обернулся к Атасову.

– Бери, Бандурчик. Не будь лохом ушастым. – Подзадорил Андрея Протасов. – Е-мое, двадцать гринов за такую штуку, это полная шара.

– Двадцать… – тянул с ответом Андрей.

– Шара! – не унимался Протасов. – На дурняк, блин, отдаю.

– Ты, Протасов, наезжаешь на кого ни попадя, типа, – совершенно неожиданно трезвым голосом проговорил Атасов, – а отдуваться кто будет? Я? Правилов? Ты, похоже, много о себе возомнил, а? – в последних словах явственно прозвучала неприкрытая угроза.

– Да ладно, Саня, – Протасов смутился, словно школьник, пойманный учителем с зеркалом, привинченным к ботинку. Для изучения трусиков одноклассниц.

Атасов смерил его долгим колючим взглядом.

– Да ты чего?.. – забубнил Валера обиженно. – Все по понятиям… – Коммерсанты знакомые попросили помочь…

– Давай выкладывай, типа, – приказал Атасов таким тоном, что Протасов безропотно подчинился.

– Я и говорю, – сразу начал Валера. – Заплатили они за колеса, в Белую…

– Кто заплатил, типа?

– Ну коммерсанты мои. За автошины, если кто о другом, блин, подумал. «Росава – спорт». Для легковушек.

– У м-меня резина лысая, – вмешался Армеец. – На зиму можно и у-улететь по го-го-гололеду…

– Умолкни, типа, – грубо оборвал Атасов. – Дальше…

– Я и говорю. Заплатили со счета. Взятку дали. Короче – все путем. Приехали отовариваться, – а им камазовскую резину впаривают! Козлы! Вместо «Росавы», – Протасов с шумом опустил зад на табуретку.

Андрей успел подумать, что примерно таким образом строители вколачивают сваи в грунт и, следовательно, табуретке конец. Табуретка отчаянно заскрипела, но каким-то чудом уцелела.

– Ну вот. Директор мне звонит. На мобилу: «Валера, выручай, попадаем в серьезные бабки». Им уже лаве перечислили. За резину эту хулеву.

– То есть, коммерсанты твои шины еще не получили, но уже успели загнать? – заметил Андрей.

– Что с того? – удивился Валера. – Куй деньги, не отходя от кассы. Конечно, впарили. Кавказцам. А те – шуток не понимают, чтоб ты знал!

– И ты, типа?

– Разобрался, – Протасов гордо приосанился. – Порешал вопросы. Моим «комам» шины из резерва нашли. Я свое – кэшем взял. И все путем, е-мое.

– Твоим кому? – не понял Андрей.

– Комам, Бандурчик. Отклепайся от меня. Не видишь, е-мое, у нас с Саней разговор.

– П-протасов, – вполголоса разъяснил Армеец, – всех ра-работающих в частных фирмах зовет ко-комами. Со-сокращенно от коммерсантов… Всех го-госслужащих – госами. Пенсионеров – пенсами. И так далее.

– Ух ты, – Бандуре понравилось, – клево.

– Сколько денег снял? – сурово поинтересовался Атасов. Протасов назвал сумму. Бандура вытаращил глаза и почесал за ухом.

– Давай, типа, сюда.

Протасов беспрекословно вытащил толстый пакет долларовых купюр разного достоинства, перетянутый резинкой для волос. Такую резинку когда-то называли авиационной. Взвесил в руке, молча положил перед Атасовым. В кухне повисла неловкая тишина.

– Еще раз такой финт выкинешь… – пообещал Атасов, которого пакет с долларами, похоже, не задобрил. Протасов уныло кивнул. Вхглянул на Армейца в поисках моральной поддержки, но Эдик предпочитал держать язык за зубами. Протасов махнул рукой, смиряясь с полученной взбучкой:

– Слышь, Саня, дай хотя бы пожрать. Мы с Эдиком целый день за эти деньги корячились. В натуре…

Атасов молча показал на холодильник, а затем обернулся к Андрею:

– «Панасоник» себе забирай. Удобная штука. Пригодится, типа.

– Отломилось на ровном месте пацану! – попробовал поворчать Протасов, но под злобным взглядом Атасова снова умолк. Правда, не надолго. Обнаружив, что холодильник пуст, издал негодующий вопль.

Бандура послонялся по квартире еще минут двадцать. Теперь ему не терпелось ехать домой и присоединить «Панасоник» к телефонной линии. Не то, чтобы он собирался слать кому-то факсы. Просто хотелось побыстрее насладиться приятным ощущением, возникающим, когда в доме появляется такая вот симпатичная и дорогостоящая штуковина. Даже, если не совсем ясно, зачем она нужна. Армеец тоже засобирался. Атасов снова принялся за выпивку. Его лицо приняло совершенно отрешенное выражение. Как у медитирующего йога.

Андрей и Эдик вместе вышли из парадного. Бандура неловко замялся. Его «БМВ» была припаркована у подъезда. Машиной же Армейца не пахло. Стало ясно, что к Атасову он приехал с Валерой. Дружба – дружбой, а везти Эдика на далекую Троещину Андрею совсем не улыбалось. Армеец это, очевидно, почувствовал. Он дружелюбно потрепал Андрея по плечу:

– Л-ладно, Андрюша. Давай пя-пять. Я пошел.

– А чем ты доберешься? – промямлил Андрей. «Двадцать километров туда, двадцать с гаком – обратно. Где-то еще заправляться придется».

– Г-грача поймаю, – успокоил его Армеец. – Не бери в голову. Се-сейчас заводы стоят, фа-фабрики на ладан дышат. Для многих такси – по-последний кусок хлеба. Та-так что доберусь – без проблем.

Отпустив руку Андрея, Армеец бодро зашагал прочь.

Проводив взглядом удаляющуюся фигуру Эдика, Андрей облегченно вздохнул, сунул факс на пассажирское сидение, влез за руль «БМВ» и с первой попытки запустил двигатель.

Не прошло и часа с того момента, как скандальные кассеты перекочевали из тайника Вась-Вася на стол полковника Украинского, не успел полковник толком приступить к изучению добытого материала, как в его кабинете уже разрывался телефон.

– Сергей Михайлович? – бодрый голосок Милы Сергеевны на другом конце провода.

«Да что она, из железа, что ли?» – с досадой подумал Сергей Михайлович. Была только вторая полвина вторника, а он успел порядком умаяться.

– Слушаю, Мила…

– Сергей Михайлович, Артем Павлович благодарит вас за проделанную работу…

– Спасибо, – выдавил из себя Украинский, едва удержавшись, чтобы не ляпнуть «служу Советскому Союзу».