Рассказы о лорде Питере - Дороти Сэйерс

— А вы что скажете об этом? — спросил он. — Но сначала — ваша фамилия и адрес.

Тот протянул ему визитную карточку, которую старший полицейский переписал и почтительно вернул владельцу.

— Вчера на Пиккадилли у меня из машины украли сумку, в которой было несколько ценных украшений, — начал свой рассказ автомобилист. — Моя сумка очень напоминает эту, но на ней замок с кодом. Я заявил о пропаже в Скотланд Ярд, и сегодня мне сообщили, что похожую сумку вчера днем сдали в камеру хранения на главной линии Паддингтона[95]. Я быстро поехал, но оказалось, что незадолго до того, как пришел полицейский запрос, сумку забрал какой-то мотоциклист. Носильщик видел, как он уходил с вокзала, а один из зевак заметил, что он сел на мотоцикл и уехал. Это было примерно за час до того, как я добрался до вокзала. Дело казалось совершенно безнадежным, никто, конечно, не заметил марки мотоцикла, не говоря уже о номере. Но, к счастью, рядом оказалась сообразительная маленькая девочка. Она гуляла около вокзала и слышала, как мотоциклист спросил шофера такси, как быстрее добраться до Финчли; там мне удалось поговорить со смышленым мальчишкой — скаутом. Он видел мотоциклиста с сумкой на багажнике и даже махал ему рукой и крикнул, что ремешок, привязывающий сумку, ослабел. Мотоциклист слез с машины, поправил ремешок и поехал по направлению к Чиппинг Барнет. Мотоцикл был довольно далеко от мальчика, и он не сможет опознать его, единственное, в чем он был уверен, что это — не «Дуглас», он хорошо знает эту марку — такой мотоцикл есть у его брата. Приехав в Барнет, я услышал небольшую историю о странном посетителе в спортивной куртке, с бледным как смерть лицом, который, пошатываясь, вошел в паб, выпил два двойных бренди, вышел, сел на мотоцикл и с бешеной скоростью понесся дальше. «Номер? Конечно не запомнила», — сказала мне барменша и тут же поведала о сумасшедших гонщиках на дороге. — После Хэтфилда я услышал еще раз рассказ об этих мотоциклетных гонках. И вот — мы все здесь.

— Мне кажется, милорд, — сказал старший полицейский, — вы также небезгрешны в смысле превышения скорости.

— Признаю, — сказал его собеседник, — но прошу принять к сведению, в качестве смягчающих обстоятельств, что я не сбивал по дороге женщин и детей и развивал скорость в открытых, безопасных местах. Сейчас дело заключается в том, что...

— Итак, милорд, — сказал старший полицейский, — я выслушал вас, и, если все так, как вы говорите, это можно будет проверить и в Паддингтоне, и в Финчли, и везде. А что касается двух джентльменов...

— Совершенно ясно, — вмешался мистер Уолтерс, — сумка упала с багажника этого человека, а когда он увидел, что я подобрал ее и еду за ним, он подумал, что хорошо бы свалить это распроклятое дело на меня. Чего уж яснее.

— Ложь, — сказал мистер Симпкинс. — У этого парня оказалась вот эта сумка — не знаю, как, но догадаться можно, — и ему приходит в голову отличная мысль свалить вину на меня. Сказать, что-то упало с багажника, легко, а где доказательства? Где ремешок? Если бы он говорил правду, вы бы нашли порванный ремешок на моей машине. Сумка была на его машине, и крепко привязана.

— Да, веревкой, — парировал второй мотоциклист. — Если бы я чокнулся и убил кого-нибудь, а потом сбежал, прихватив голову жертвы, ты что думаешь, я такой осел, что привязал бы ее к багажнику какой-нибудь паршивой бечевкой? А получилось, что ремешок развязался и теперь валяется где-то на дороге, вот как дело-то было.

— Послушайте, — сказал человек, которого называли «милордом». — У меня есть идея. Предположим, вы, господин офицер, выделяете для конвоирования трех опасных преступников столько своих людей, сколько считаете необходимым, и все вместе мы отправляемся назад в Хэтфилд. На худой конец, я могу взять двоих к себе в машину, а у вас, конечно же, есть полицейский автомобиль. Если эта сумка на самом деле упала с багажника, возможно ее видел кто-нибудь еще, кроме мистера Уолтерса.

— Никто ее не видел, — заявил Симпкинс.

— Там не было ни души, — подтвердил Уолтерс. — Но тебе-то откуда знать об этом, а? Я думал, ты ничего не заметил.

— Я хочу сказать, она не падала с моего багажника, поэтому никто не мог ничего видеть, — тяжело дыша сказал второй мотоциклист.

— Хорошо, милорд, — согласился старший полицейский. — Я склонен принять ваше предложение, так как оно одновременно дает нам возможность проверить и ваш рассказ. Не то что бы я сомневался в нем, зная кто вы. Нет. Я читал некоторые ваши детективы, милорд, и нахожу их очень занятными. Но все же, мой долг по возможности не пренебрегать доказательствами.

— Превосходно! Вы совершенно правы, — сказал лорд. — Вперед высылается легкая бригада. Нам потребуется на это... — то есть, я хочу сказать, не превышая установленной скорости, мы прибудем туда часа через полтора, не позже.

Спустя три четверти часа гоночная и полицейская машины, бок о бок бессшумно несясь по шоссе, появились в Хэтфилде. Здесь вперед рвалась четырехместная машина, в которой, свирепо поглядывая друг на друга, сидели Уолтерс и Симпкинс. Вскоре Уолтерс махнул рукой и обе машины остановились.

— Насколько я помню, сумка свалилась где-то здесь, — сказал он. — Конечно, уже не осталось никаких следов.

— Вы совершенно уверены, что ремешок не упал вместе с ней? — спросил старший полицейский. — Вы ведь понимаете, она должна была как-то держаться.

— Конечно же, не было никакого ремня! — выкрикнул Симпкинс, бледнея от ярости. — Вы не имеете права задавать ему наводящие вопросы.

— Минутку, — медленно сказал Уолтерс. — Нет, ремешка там не было. Но, мне кажется, я видел что-то на дороге примерно четверть мили дальше.

— Ложь! — взвизгнул Симпкинс. — Он все это выдумывает.

— Как раз минуту или две назад, когда мы проехали мимо этого человека с мотоциклом с коляской, — заметил его светлость, — я сказал вам, господин офицер, что нам следует остановиться и спросить его, не нужно ли ему помочь. Простая дорожная вежливость, знаете ли, и все такое.

— Вряд ли он мог бы нам что-нибудь сказать, — возразил старший инспектор. — Он, должно быть, только что остановился.

— Не думаю, — ответил лорд. — Неужели вы не заметили, что он делал? Дорогой мой, где были ваши глаза? А, вот и он!

Лорд выскочил на дорогу и замахал рукой мотоциклисту, который, завидев четырех полицейских, счел за лучшее остановиться.

— Прошу прощения, — сказал его светлость. — Когда мы проезжали мимо, хотели остановиться и спросить, все ли у вас в порядке, но что-то случилось с двигателем, никак не мог его заглушить. Какие-нибудь неполадки...?

— О, нет, спасибо, все в порядке, вот только, если можно, хотел бы попросить у вас галлон бензина. Бак потек. Такая досада. Пришлось повозиться. К счастью, Провидение подбросило мне на дороге какой-то ремешок, и я кое-что подправил. Правда, вытекло немного, там, где болт отскочил. Еще повезло, что не взорвалось, но у мотоциклистов свой ангел-хранитель.

— Ремешок? — встрепенулся старший полицейский. — Извините, придется вас побеспокоить, я хочу взглянуть на него.

— Что? — удивился его собеседник. — Я ведь только что наладил эту чертову штуковину. Так зачем же?... Все хорошо, дорогая, все хорошо, — успокоил он свою пассажирку. — Что-нибудь серьезное, господин офицер?

— Боюсь, что да, сэр. Мне жаль вас беспокоить, но...

— Эй! — закричал один из полицейских, умело перехватив мистера Симпкинса, который собирался нырнуть за мотоцикл. — Брось свои фокусы, приятель. Ты уже попался.

— Так оно и есть, — торжественно заявил старший полицейский, выхватывая из рук владельца мотоцикла с коляской ремешок, который тот протянул ему. — Вот здесь, чернилами, во всей красе: «Дж.Симпкинс». Вы помогли нам обнаружить очень важную улику.

— Не может быть! Как это? — крикнула девушка из коляски мотоцикла. — Прямо мороз по коже! Кого-нибудь убили!

— Загляните завтра в газету, мисс, — ответил старший полицейский. — Вы там кое-что найдете. Послушайте, Бригс, наденьте-ка ему лучше наручники.

— А как же мой бак? — горестно спросил мотоциклист. — Бэбс, можешь сколько угодно радоваться, но тебе придется встать и помочь мне толкать мотоцикл.

— Нет, нет, не беспокойтесь, — возразил его светлость. — Вот вам ремешок. Еще лучше прежнего. Можно сказать, первоклассный. И бензин. И... походная фляжка. Все, что должен иметь молодой человек. А когда будете в городе, прошу вас обоих ко мне. Лорд Питер Уимзи, 110/А, Пиккадилли. Всегда буду рад вас видеть. До скорого!

— До свиданья! — ответил довольный мотоциклист. — Рад был оказать услугу. Надеюсь на ваше снисхождение, господин офицер, если вдруг превышу скорость.

— Нам очень повезло с уликой, — с удовлетворением заметил старший полицейский по дороге в Хэтфилд. Не иначе как промысл Божий.

— Я расскажу все, как было, — начал несчастный Симпкинс, сидя закованный в наручники в полицейском участке Хэтфилда. — Бог свидетель, я ничего не знаю об этом, то есть об убийстве. Есть один человек, у него ювелирное дело в Бирмингеме. Мы с ним не то что друзья — так, приятели. Вообще-то я и познакомился с ним только на прошлой Пасхе в Саутенде, и мы подружились. Его зовут Оуэн — Томас Оуэн. Вчера я получил от него письмо. Он пишет, что забыл сумку в камере хранения на Паддингтонском вокзале, и спрашивает, не смогу ли я забрать ее — он вложил квитанцию — и передать ему, когда в следующий раз буду в Бирмингеме. Я ведь работаю на транспорте, вы видите по моим документам, и все время езжу — то туда, то сюда. Ну и получилось так, что я как раз ехал в этом направлении, на «Нортоне». Поэтому в обед я забрал сумку из камеры хранения и прикрепил ее к багажнику. Даты на квитанции я не заметил, знаю только, что ничего не надо было платить, значит сумку положили недавно. Затем все было, как вам уже рассказали, а в Финчли мальчишка крикнул мне, что у меня развязался ремень, и я слез с мотоцикла, чтобы подтянуть его. Тут я и заметил, что у сумки порван угол, и что... и я... ну, увидел то, что видели вы. У меня все внутри перевернулось, я совсем голову потерял. Только о том и думал, как бы поскорее от этой сумки избавиться. Я знал, что на Грейт Норт Роуд много безлюдных прогонов, и, когда остановился в Барнете выпить, подрезал ремень, а потом, думая, что никто не видит, на ходу толкнул сумку, и она упала вместе с ремнем — я ее почти не привязал. Она упала, а у меня будто камень с души свалился. Здесь-то, наверное, Уолтерс и появился — когда она упала. Через милю или две я должен был притормозить, потому что через шоссе шло стадо овец, и услышал, что он мне сигналит... и... О Боже!