Ведьмы в масках - Ричард Ли Байерс

Она нахмурилась. Не в его характере было делать такие расплывчатые и бесполезные предостережения такому опытному ветерану и надежному товарищу, как она.

Цера, видимо, думал так же.

— Ты беспокоишься? — спросила она. — У тебя было видение?

Аот фыркнул.

— Опять твоя жажда откровений, — сказал он. — Нет, слава Повелителю Огня. Я просто хочу, чтобы мы делали это вместе с Братством. Но мои желания ничего не значат, так что давайте полагаться на себя.

Берсерки и эльфы—олени уже слышали план, поэтому им не потребовалось много времени, чтобы выстроиться в грубый подковообразный строй вокруг высоких двойных дверей в центре крепости. Джесри стояла перед строем и устремила взгляд и всю свою волю на окованные железом панели перед ней.

Направив свой посох на двери, она прочитала контрзаклинание, чтобы рассеять чары, которые их поддерживали. Затем она обратилась к  механизмам, которые также защищали ворота и скомандовала поднять штифты и сдвинуть стержни.

Ничего не произошло.

Но все было в порядке. Заклинания, которые она только что попробовала, были лишь наименьшей частью ее магии. Затем она попыталась пробить камень слева от дверей, как в подземном дворце Гронтэ. Напевая, она взмахнула своим посохом в горизонтальном направлении, чтобы указать где и как она хочет, чтобы камень разделился.

Блоки из песчаника, защищенные магией древних наров, как и ворота, не обращали на нее внимания.

Значит, они должны будут загореться.

Взмахивая посохом вверх—вниз, напоминая этими движениями вздымающееся пламя, она прочитала стихотворение на одном из шипящих и потрескивающих языков Бессмертного пламени. Огонь, который был частью ее, вырвался вперед, чтобы полностью поглотить тело волшебницы.

Но это пламя было слабой мерцающей свечой по сравнению с жаром и потенциалом тепла, концентрировавшимся в ее руках и посохе. Когда она собрала все, что могла удержать, она подняла медный посох над головой и замахнулась им на двери, словно топором, собираясь разрубить врага пополам.

Поток пламени хлынул из головки посоха. Ни жар, ни яркость не беспокоили Джесри, но ее союзники закричали и отшатнулись.

На мгновение или два двери выдержали даже такую атаку, но затем они начали плавиться. Наполовину расплавившаяся и деформированная, железная рама двери со звоном упала на порог.

Что—то большое, как великан, с кошачьей головой и хвостом, чешуйчатым, как у дракона, выскочило из воздуха. Джесри понял, что изможденная фигура была демоном, которого нары заключили в ворота с целью предосторожности. Все это время она боролась с силой демона, и, как это ни парадоксально, победив его, она даровала ему свободу.

Демон протянул свои когтистые руки и бросился на берсерков. Аот направил свое копье и пронзил существо дротиками голубого света. Танар'ри пошатнулся, и это дало Вандару достаточно времени, чтобы броситься на него и вспороть ему живот красным мечом. Петли кишок выскользнули наружу, и существо рухнуло. Второй порез расколол его череп и вбил из него мозг.

Поскольку поджигать всю крепость не стоило — по крайней мере пока — Джесри потушила шипящую вспышку и свою огненную ауру. Цера взмахнула булавой по дуге и указала на дверной проем. Чистый свет Желтого Солнца вспыхнул на другой стороне зала за воротами. Возможно, это не повредит гоблину или троллю, но должно сбить с толку большинство видов нежити.

Но никто не закричал. Берсерки ринулись вперед.

— Нет! — рявкнул Аот. — Вандар и я пройдем первыми, — он бросил взгляд на вождя клыка – Осторожно.

Берсерк нахмурился, но резко кивнул.

— Как скажешь. — ответил он.

Пробираясь сквозь тлеющие угли и обломки раскаленного железа, двое мужчин пробрались в крепость. Джесри зашагал за ними и вошла с первой волной нетерпеливых братьев Вандара.

Она оказалась в просторном вестибюле с высоким потолком, с арочным проемом, ведущим в другие помещения на том же уровне, и лестницей, вьющейся наверх. Когда враг отступал вглубь крепости, он оставил следы в виде кровавых капель и мазков в пыли. Но, кроме мертвого хобгоблина, который, очевидно, скончался от нескольких ран сразу после того, как оказался внутри, здесь больше никого не было.

 Вандар оглядел мрачное пространство.

— Ты был прав, — сказал он Аоту. — Они ушли в склепы, как мертвецы.

— Может быть, не все, — ответил Аот. — На их месте я бы оставил отряд, спрятанный в стенах или на верхних этажах крепости, в одной из башен или где—то еще, дабы атаковать нас со спины, когда мы уйдем вниз. Что ж, стоит осмотреть каждую комнату, и уже потом двигаться под землю.

* * * * *

У «Бури Возмездия» было больше заклинателей, чем нужно, и никто из них не доверял Дай Шану. Из—за их пристального внимания было трудно добиться незаметности, но после некоторого осмотра он нашел в трюме что—то вроде укромного уголка — пространства, отгороженного перегородкой и связкой бочек, и этого было достаточно, чтобы тихо поговорить и не пропустить крадущегося наблюдателя.

К сожалению, там было тесно, грязно и воняло испорченными продуктами. Но Дай Шан не позволил этой неприятности ускорить своё исчезновение. Он сел, скрестив ноги, закрыл глаза, медленно дышал диафрагмой и обдумывал последствия своего досадно короткого разговора с Сокольничим.

После того, как он оценил все детали, ему все еще нужно было подумать о более мелком вопросе: как избавиться от бесполезной половины маленького мертвого демона. У него возникло искушение просто оставить его там, где он лежал, и позволить крысам, которые, как он слышал, шныряли где—то в трюме, сгрызть его. Но вполне возможно, что кто—то наткнется на него до того, как это произойдет, и тогда Марио Без захочет узнать, как на борту его небесного корабля оказались кости танар'ри.

Дай Шан предпочитал, чтобы такая возможность не висела над его головой. Лучше пойти на небольшой риск, а потом насладиться спокойствием, пришедшим вслед за решенной проблемой. Именно такой путь выбрал бы его отец.

Поскольку мрак не мешал его зрению, он бродил по трюму, пока не нашел кусок клеенки. Позволив себе слегка нахмуриться от отвращения — полубес, или то, что от него осталось, было еще более отталкивающим на ощупь — он собрал слизь и кости и направился к палубному люку, находившемуся впереди.

Оказавшись на трапе, он прошептал заклинание, от которого грязь слетела с его лица. Затем последовало заклинание, которое должно было отвлечь внимание любого наблюдателя, после чего он спустился вниз