Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Классическая проза » Ада, или Эротиада - Владимир Набоков

Ада, или Эротиада - Владимир Набоков

Читать онлайн Ада, или Эротиада - Владимир Набоков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 152
Перейти на страницу:

Садясь за руль, Перси улыбнулся, прищурился, склонился к приборной доске, снова улыбнулся, однако не произнес ни слова. Щелкнул ключ зажигания, взревел двигатель, и Перси натянул перчатки.

— Quand tu voudras, mon gars![292] — сказал Ван, похлопывая по крылу автомобиля и употребляя в обращении характерное для дуэлянтов в старой Франции унизительное единственное число.

Машина рванула с места и укатила.

Ван вернулся к месту пикника с отчаянно колотившимся сердцем; глупо; проходя мимо, махнул Грегу, беседовавшему у дороги с Адой.

— Честное слово, уверяю вас, — говорил ей Грег, — ваш кузен тут ни при чем. Это все Перси затеял — и был побежден в честной борьбе в стиле «крутойайц», как борются в Теристане и Сорокате, — мой отец, конечно, многое смог бы вам про это рассказать.

— Вы милый, — сказала Ада, — но, по-моему, с мозгами у вас не все в порядке.

— Это только в вашем присутствии! — заверил ее Грег, взбираясь на своего смирного черного жеребца, ненавидя и его, и себя, и обоих драчунов.

Надев защитные очки, он тихонько тронулся прочь. Мадемуазель Ларивьер, в свою очередь, взобралась в свой кабриолет, и он покатил ее по лесной дороге в мигающую бликами даль.

Подбежавшая к Вану Люсетт, подогнув коленки, уютненько обвила ножками бедра кузена и замерла прижавшись.

— А ну-ка, — сказал Ван, подхватывая ее и приподнимая, — про кофточку не забудь! Нельзя же голой ехать.

Неспешно подошла Ада.

— Мой герой, — сказала она, едва на него глядя и тем загадочным тоном, что невозможно было сказать, насмешка это или восторг, а то и пародия либо на то, либо на другое.

Помахивая корзинкой с грибами, Люсетт пропела:

Скрутил ей сосочек,Оставил следочек…

— Люси Вин, сейчас же прекрати! — прикрикнула Ада на озорницу, а Ван с видом праведного негодования дернул Люсетт за руку, сдавив запястье, при этом украдкой подмигнув стоявшей сбоку Аде.

И наша юная троица с беззаботным видом двинулась к экипажу с откидным верхом. Там стоял кучер, хлопая себя в ярости по ляжкам и честя на чем свет стоит взъерошенного мальчишку-слугу, только что возникшего откуда-то из-под куста.

Забытый шарабаном, увезшим грязную посуду с клюющими носом слугами, мальчишка укрылся в зарослях, чтоб ему никто не мешал насладиться рассматриванием потрепанной книги «Таттерсалия»{89} с иллюстрациями, изображающими дивных, сказочно-красиво вытянувшихся в рывке скаковых лошадей.

Мальчишка вскарабкался на козлы рядом с Трофимом, пославшим раскатистое «тпр-у-у-у» тронувшимся было задом гнедым, а зеленоглазая Люсетт огорченно смотрела, как заняли ее привычное место на облучке.

— Придется тебе принять ее к себе на почти братские колени, — бесстрастно подала реплику Ада.

— А Ла Револьвер не станет возражать? — рассеянно бросил Ван, пытаясь удержать за хвост повтор судьбы.

— Да пошла эта Ларивьер к… (тут нежные губки Ады воспроизвели грубое высказывание Гавронского). То же относится и к Люсетт, — прибавила она.

— Vos «выражанс» sont assez lestes[293], — заметил Ван. — Что, здорово на меня злишься?

— Ах нет, Ван, что ты! Да я восхищена твоей победой! Но сегодня мне исполнилось шестнадцать. Шестнадцать! Я старше, чем бабушка в пору первого ее развода. Судя по всему, это последний у меня такой пикник. Детство разлетелось во прах. Я люблю тебя. Ты любишь меня. Грег любит меня. Все любят меня. Я по горло сыта любовью. Поспеши, не то она спихнет этого петушка — Люсетт, немедленно оставь его в покое!

Наконец экипаж тронулся, предстояло приятное обратное путешествие домой.

— Ух! — выдохнул Ван, принимая на колени кругленький груз, — скривившись, уведомляя Аду, что ударился коленной чашечкой об камень.

— И поделом, нечего мужицкие потасовки затевать… — пробормотала Ада — раскрыла на изумрудной ленте-закладке книжечку в коричневом переплете и с золотым обрезом (восхитительно смотрелась в наплывах солнечных бликов!), которую уже читала по дороге на пикник.

— Я вовсе не прочь этак позабавиться, — заметил Ван. — Дает замечательную встряску, и на то столько причин!

— Видала я, как вы… забавляетесь! — обернувшись, бросила Люсетт.

— Тс-с-с! — приложил Ван палец к губам.

— Я о вас с ним!

— Твое мнение, маленькая, никого не интересует. И не верти так часто головой! Сама знаешь, может укачать, если дорога…

— Совпало: «Jean qui tâchait de lui tourner la tête…»[294] — всплыла на миг Ада.

— …если дорога «из тебя выкатывается», как выразилась твоя сестра, когда была в твоем возрасте.

— У-гу! — задумчиво протянула Люсетт.

Ее-таки уговорили приодеть свое золотисто-бронзовое тельце. Белая кофточка впитала столько всякого с места недавнего своего пребывания — сосновые иголки, пушинки мха, крошки от печенья, малютку-гусеницу. Изумительно тугие шорты были перепачканы лиловым ягодным соком. Пряди горящих янтарем волос веяли Вану в лицо ароматом прошлого лета. Это семейное; ну да, совпало: целый ряд совпадений, слегка смещенных во времени; искусство асимметрии. Насыщенная foie gras и персиковым пуншем, Люсетт тяжело и дремотно восседала у него на коленях, тыльной стороной своих голых, переливчато-бронзовых плечиков почти касаясь его щек, — коснувшись, когда он поводил взглядом вправо, влево, вниз, любопытствуя, захвачены ли грибы.

Захвачены. Мальчишка-слуга читал и, судя по движению его локтя, очевидно ковырял при этом в носу. Казалось, ладненькая попка Люсетт вместе с прохладными бедрышками увязает все глубже и глубже в зыбучих песках похожего на сон, сном предсказанного и в пересказе искаженного прошлого. Сидящая рядом с Ваном Ада, листая крохотные страницы быстрей мальчишки на облучке, конечно же, была пленительна, маняща, неизбывно прекрасна, и страсть ее казалась куда темней, чем четыре лета тому назад, — и именно тот прежний пикник вспоминался ему теперь, и это Адины нежные бедрышки поддерживал он теперь руками, будто она присутствовала здесь в двух лицах, в двух разных цветных фотоизображениях.

Сквозь золотисто-медные шелковые пряди Ван устремил косой взгляд на Аду, которая, глядя на него, вытянула губы как бы в воздушном поцелуе (наконец-то прощая его за участие в той драке) и тотчас же снова погрузилась в чтение своего кожаного томика «Ombres et couleurs»[295], издание 1820-го года новелл Шатобриана{90}, изрисованного виньетками и с засушенным плоской мумией анемоном. Лесные блики и тени скользили по страницам, по лицу Ады, по правому плечику Люсетт, которого Ван, не удержавшись, коснулся губами в месте комариного укуса, отдавая дань копии, не более. Бедняжка Люсетт, кинув на него томный взгляд, вновь отвернулась, — уставившись на красный загривок возницы, — от этого, другого своего возницы, чей образ последние месяцы заполнял все ее сны.

Не станем вникать в мысли, обуревавшие Аду, внимание которой к книге было намного поверхностней, чем казалось со стороны; не будем, точнее, не сможем доподлинно отслеживать их, ведь мысли запоминаются куда хуже, чем тени и краски или пульс юной страсти или оливковый змий во мраке райских кущ. И потому гораздо удобней будет оказаться внутри у Вана, тогда как Ада переместилась в Люсетт, и обе они — оказались в Ване (а все трое — во мне, уточняет Ада).

Он вспомнил со сладостной болью ту уступчивую юбку, что была тогда на Аде, «дух-захватчицу», на языке молодежи Чуза, сожалея (с улыбкой), что на Люсетт эти целомудренные шортики, а на Аде кукурузно-блеклые (со смехом) брючки. В неизбежном стечении тягчайших недугов, порою (с грустным кивком), порою выпадает блаженное утро безмятежного покоя — и вовсе не от чудодейственной пилюли, не от микстуры (вон их сколько наставлено у кровати) — или уж, значит, незаметно и тайно заботливая длань отчаяния подсунет спасительную таблетку.

Ван прикрыл глаза, чтоб острее впитать золотистый поток переполнявшего его блаженства. Много, ах как много лет спустя будет он с удивлением вспоминать (неужто можно еще раз пережить подобный экстаз?) тот миг всепоглощающего счастья, полное стирание пронзительной, гложущей боли, всю логику отравы, бездоказательный довод того, что не может эта феноменальная девушка сохранять ему верность, любить его так же, как он любит ее. Он смотрел, как посверкивает Адин браслет в такт покачиваниям экипажа, как в еле заметных поперечных трещинках ее полных губ, слегка в профиль полураскрытых, розовится пыльцой на солнце высыхающая краска. Он открыл глаза: браслет действительно сверкал, но на губах не осталось и следа розовой помады, и одна лишь мысль, что он сейчас дотронется до этой бледной жаркой мякоти, угрожала возбудить скрытый вулкан, затаившийся под грузно восседавшей поверх другой девочкой. Однако искрившаяся потом шейка маленькой заместительницы внушала жалость, ее доверчивая пассивность охлаждала пыл, и никакое скрытое трение, в конце-то концов, не могло идти в сравнение с теми ощущениями, что ждали его в беседке с Адой. Резкая боль в колене тоже пришлась кстати, и благородный Ван уж упрекал себя за поползновение воспользоваться маленькой нищенкой взамен принцессы из волшебной сказки — «чья драгоценная плоть не должна рдеть от прикосновения карающей руки», — как сказал бы Пьеро в версии Петерсона.

1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 152
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Ада, или Эротиада - Владимир Набоков торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит