Бандитский Петербург - Андрей Константинов

Из уголовных авторитетов Акула всегда очень уважал известных воров Дядю Васю Бузулуцкого, Горбатого и Деда Хасана. К бандитской же братве относился скептически, отзывался о них так: «Блядва это, а не братва. Продадут не задумываясь». Он не любил разговоров о братве, а себя старался окружать особо надежными людьми. В принципе, он старался жить по воровским понятиям, так и не завел семьи, у него не было даже приличной квартиры. В 1992 году в отношении Акулы было возбуждено уголовное дело за незаконное хранение оружия. Однако дело было прекращено.

Вместе с тем Акула понимал, что наступали новые времена, которые, конечно, меняли и старые понятия. Он даже завел офис для своей фирмы, в которой появлялся достаточно часто. К Акуле за «крышными» услугами обращались многие не самые бедные бизнесмены. Однако сам Анисимов считал, что наиболее серьезные преступления организуют не блатари, а московские крупные чиновники, которые держат у себя лидеров так называемой братвы пристяжными. Акула неоднократно говорил, что ему на подхвате у чиновников быть западло. И понимал, что при такой позиции самых больших денег он, конечно, не заработает. В свое время Акула примыкал к Малышеву, которого считал (и продолжает считать) человеком порядочным и справедливым, живущим по понятиям. Когда Александра Малышева посадили в 1992 году, его личная бригада раскололась – кто-то остался с Акулой, другие потянулись к Андрею Маленькому и Жуку. Соперничество с Маленьким и Жуком в открытые конфликты не выливалось, Акула Маленького уважал, несмотря на то что тот когда-то был комсомольским работником. К этому факту из биографии Маленького Акула относился мудро, говоря с усмешкой: «Все мы когда-то были комсомольцами». К середине 90-х годов Акула приобрел уже такой авторитет, что начал выступать на некоторых толковищах как третейский судья. Известны случаи, когда банкиры платили ему за консультации по 5-7 тысяч долларов. Во второй половине 90-х годов Акула и его бригада контролировали Звездный и Юго-Западный рынки, несколько фирм, торгующих автомобилями. Его бизнесмены также занимались оптовыми поставками продовольствия. При всем при этом Анисимов всегда говорил, что личных денег не имеет – все, дескать, принадлежит братве. Говорят, что он имел возможность вписаться и в нефтебизнес, но не пошел туда, заявив, что «нефтебизнес – это для чиновников и политиков, а мне и малой копейки хватит, братва и так сытая будет». Он носил на руке золотой перстень с изображением акулы, акула же красовалась и на печати его фирмы – охранной структуры. Конфликты повзрослевший и помудревший Акула старался решать миром. Однако при необходимости мог действовать очень жестко. У него была любимая блатная присказка: «Учить нельзя кулаком, только палкой или сапогом». К 1998 году Акула стал весьма заметной фигурой, поэтому не стоит удивляться тому, что в начале 1998 года после эффективной разработки сотрудники РУОПа его задержали. Очередной арест Анисимов воспринял философски, согласно его любимому выражению: «Кто не рискует, тот не пьет шампанского». В «Крестах» другие заключенные начали ходить к Акуле за советом, а к лету 1998 года по Питеру пронесся слух, что Акулу вскоре могут короновать на вора, очень может быть, что для этих слухов есть достаточно реальные основания…

Наверное, было бы несправедливо рассказать об Акуле и не уделить по крайней мере несколько строк его кумиру (да и не только его) – Деду Хасану. О нем известно не так уж много, но он, конечно, самый уважаемый представитель блатного направления бандитского Петербурга.

Дедушка Хасан

Его настоящее имя – Усоян Аслан Рашидович, он родился в Тбилиси 27 февраля 1937 года, по национальности курд, причем его корни уходят в среду курдовезидов (эта часть курдов исповедует синкретическую религию, сочетающую элемент язычества древних индоиранских верований, индуизма, христианства нестарианского толка и ислама; езидов, проживающих в основном в Ираке и Турции, называют иногда упрощенно и коротко – огнепоклонниками). Дедушка Хасан, проведший две трети жизни в местах лишения свободы, по праву считался одним из самых авторитетных воров не только в Северо-Западном регионе, но и во всей России. Он всегда придерживался ортодоксальных взглядов на преступный воровской мир, относясь к ворам из так называемой старой когорты. В каком-то смысле Хасана, наверное, можно сравнить со знаменитым дядей Васей Бузулуцким.

В Санкт-Петербурге он появился где-то с начала 1994 года, до этого времени официально был прописан в городе Городовиковске в Калмыкии, хотя, по сведениям информированных источников, на самом деле обретался большей частью в Москве. Появление Хасана в Петербурге многие источники связывали с желанием воров в законе поставить в городе на Неве нового смотрящего, который бы мог контролировать региональную политику преступных сообществ. Ходили слухи, что к появлению Хасана в Питере имел непосредственное отношение Костя Могила, который сам в свое время якобы отказался от предложения занять должность смотрящего. Хасану были согласны платить за то, чтобы в Северо-Западном регионе не было так называемых порчаков (то есть налипушников, которые размахивают сомнительно приобретенными воровскими титулами). С целью оказания практической помощи Хасану для утверждения его в Петербурге, в 1994 году появилось несколько авторитетных воров, из которых выделялись Бойко и Бихтия.

К Хасану сразу потянулась молодежь из братвы, поскольку он отличался справедливостью, старался не лезть особо в дела местных группировок, беря на себя лишь функции миротворца и арбитра среди тех, кто придерживался блатного направления. Хасан никогда не давал никакие крыши, хотя его подозревали чуть ли не в том, что он контролировал энергетический комплекс всего Европейского региона России. Дедушка Хасан – фигура, безусловно, харизматическая. Он всегда безукоризненно одевался, предпочитая белые сорочки и темные костюмы. А слова его братва называла стопудовыми, имея в виду, что если Хасан сказал что-то, то он обязательно это сделает (так Хасан бросал курить – сказал: "Я бросаю! ", потушил сигарету в пепельнице и на этом – все). Его еще называли «очень духовым и порядочным, противником крови». О Хасане рассказывали, что ему безразлично, с человеком какого уровня он ведет беседу, что он может в определенной ситуации даже вору сказать: «Я тебе руки не подам», не считаясь с тем, какие люди стоят за этим вором. Несмотря на репутацию миротворца, Хасан никогда не прощал обид, и, может быть, из-за этого молва приписывала ему несколько убийств (впрочем, проверить достоверность этой информации не представилось возможным). Многие авторитеты не всегда понимали некоторые поступки Хасана. Он, например, сидя в ресторане за столом в обществе 30 серьезных лидеров, мог встать и поднять первый тост за музыкантов ресторанной группы и усадить их за стол, привечая тем самым людей, которые дарят другим радость, – конечно, некоторых авторитетов это могло и коробить. Некоторые информированные наблюдатели именно с появлением Хасана связывали уход из Питера вора Петрухи.

В Санкт-Петербурге Хасан приобрел престижную квартиру на Дунайском проспекте, при посредничестве некоего Иосифа Марувича Осипова, которого считали одной из ближайших деловых связей Хасана. Осипов был доверенным лицом фирмы «Юрпит». В том же доме, где квартиру получил Дедушка Хасан, проживал и Жорж Михайлович Авдышев, имевший отношение к целому ряду фирм, как директор или учредитель (ООО «Рензо», АОЗТ "Торговая фирма «Гуше», ТОО «Ниневич». Кроме того, Авдышева называли помощником заместителя председателя Законодательного собрания Петербурга Новоселова – об отношениях Авдышева и Хасана чуть поподробнее сказано ниже.

Прекрасно говорящий чуть ли не на всех кавказских языках, Хасан долгое время жил в Краснодарском крае, где его очень уважали. В Кисловодске его считали чуть ли не теневым мэром, а в самом Краснодаре рассказывали, что таксисты могли бесплатно повезти того, кто, сев в машину, назовется гостем Дедушки.

Тем не менее, несмотря на всю «духовитость» Хасана, у него в Петербурге было достаточное количество противников, не учитывать которых он не мог и поэтому вынужден был периодически исчезать из города. Серьезные осложнения у Дедушки Хасана возникли в июле 1996 года, когда он был задержан сотрудниками питерского РУОПа в автомашине уже упоминавшегося Жоржа Авдышева. По официальной информации, Хасан был задержан с пистолетом ТТ и предполагалось, что он организовывал встречу Авдышева с предпринимателями-ассирийцами. При обыске на квартире Хасана обнаружили крупную сумму денег, от которой Усоян отказался, сказав, что это ментовская подстава. В то же самое время в Москве был задержан и сын Хасана. Будучи задержанным, Хасан вел себя по старому воровскому принципу: «Не верь, не бойся, не проси». Он не подал ни одной жалобы, хотя история с обнаружением у него пистолета выглядела, конечно, мягко говоря, сомнительно. Старые воры ведь практически никогда не берут оружие в руки… В рекордно короткие сроки за Хасана был внесен крупный денежный залог (около 100 тысяч долларов), и его выпустили на свободу. На некоторое время Хасан исчез из Питера, однако через некоторое время вернулся, поскольку в городе на Неве, где многие преступные лидеры «оторвались от братвы, заелись, высоко поднялись и зажировали», ощущалась явная потребность в его присутствии. Он был нужен как лекарство от беспредела. В повседневной жизни Дед Хасан всегда вел себя очень тихо и скромно, вообще он очень походил на государственного служащего средней руки. В Петербурге Хасана часто можно было встретить в клубе казино «Стардаст», где он также старался не привлекать к себе внимания. О Хасане рассказывали, что он всегда был противником наркоты – якобы он даже разорвал все отношения с родным братом, узнав, что тот подсел на кайф.