Зимние волки полуночи - Елена Смирнова

— Из-за Врат? С каждым днем я ощущаю себя все более глупым и непосвященным, хотя когда-то считал, что знаю многие из тайн мирозданья, — признался Роллон. — А оказалось, что я не знаю ничего. Почему мне ничего не говорили?

— Я же объяснил — у тебя бы хватило сил все изменить. А ты бы изменил, не сомневайся. Мы не могли рисковать будущим и настоящим, а ты бы действовал во имя прошлого, в частности, во имя своей памяти и нежелания расставаться с ней. А Врата… возможно, когда-то они подпитывали Эллегион своей силой, даря ему мир и процветание. Но, видимо, в какой-то момент все изменилось, и роли поменялись местами. Врата и Эллегион стали одним целым, они не могли существовать друг без друга. Воротам для существования нужны были эмоции, Эллегиону — сила, которую они могли дать ему. Тогда и начались эти Обряды посвящения. Зимние волки — по сути, это дети Ворот. Именно поэтому именно мы и стояли на страже Ворот — мы были единственными, кто смог бы с ними справиться.

— Это все было настолько нелепо и глупо…

— Нелепо, согласен. Но глупо ли? Возможно, во всем этом был какой-то смысл.

— Может, и был, но я его не вижу.

— В любом случае, Гантрот надо вернуть, а для этого нужно устранить ошибку, произошедшую тогда, когда сила Айлитен не захотела умирать вместе со своей хозяйкой, — Лентарн чуть тряхнул головой, отчего молочно-белые пряди взметнулись, словно в вихре. — Мы должны будем пойти на прием сегодня вечером, поскольку там будет очень много самых разных людей, в том числе, и магов. Возможно, нам повезет.

— Да. Нужно будет установить в бальной зале датчики, реагирующие на магию, и после приема считать с них данные. Убьем сразу всех зайцев, — сказал Роллон, поднимаясь с места.

— Ты куда?

— Пойдем в королевский дворец, причем прямо сейчас. На балу у нас не будет времени устанавливать датчики.

— А как ты собрался, интересно, все объяснять королю? — догнал Роллона вопрос, заданный эльфом.

— Я? Никак. Но ведь это ты, если я не ошибаюсь, был главным консулом Эллегиона, или я не прав? Так вот, собери все свои выдающиеся дипломатические способности в кулак и вперед, к королю. А я займусь установкой, — сказав это, и оставив остолбеневшего от такой наглости Лентарна в библиотеке, Роллон вышел на улицу и направился к королевскому дворцу.

— Нет, это я не надену, даже не проси, — я в ужасе отшатнулась от очередной вещи, протянутой мне сестрой, и воззрилась на жуткую непонятного цвета зелено-болотную тряпку, всю расшитую стразами и кружевом. Возможно, конечно, платье и было красиво, но оно весило как минимум килограммов пять, а как в этом не то что танцевать, а вообще двигаться, я не могла себе даже представить.

— Что тебе не нравится?

— Все, — честно ответила я. — Можно, я хоть немного поучаствую в выборе своего наряда на сегодняшний вечер?

Кажется, Велера немного обиделась, но виду она не подала, лишь немного поджав губы. Я беглым взглядом окинула весь более чем огромный ассортимент магазина, торгующего уже готовой вечерней одеждой. Половина мне категорически не нравилась, а из второй половины я никак не могла выбрать то, в чем же хочу отправиться на сегодняшний вечер. Наконец, после долгих и мучительных раздумий я решительно подошла к одному платью.

— Вот это.

— Но…

— Или это, или я пойду на бал в штанах и сапогах, — решительно кивнула я головой. Не знаю уж, что ей не понравилось в платье — может быть то, что по сравнению с теми, что предлагала она, оно выглядело верхом скромности и простоты, но мне платье нравилось чрезвычайно.

Немного подумав, Велера все-таки кивнула, хотя и неохотно, а я восторжествовала и поспешила платить, заодно подобрав к нему туфли и аксессуары.

С чувством выполненного долга мы вышли на плавящуюся от солнца улицу, и я снова почти застонала от жары — после прохладного магазина улица показалась мне печкой, в которой гончары обжигают свои изделия.

— Что с тобой? — сестра немного сочувственно посмотрела на меня.

— А ты не догадываешься? — я подошла к фонтану, бившему на площади, и радостно подставила голову под его струи. Велера посмотрела на меня как на сумасшедшую. — Что? Мне очень жарко, и я не вижу другого способа спастись от солнца, — я немного потрясла мокрой головой и откинула волосы назад. На спине рубашка тут же намокла, прилипнув к телу, но так было даже приятнее.

— Интересно, кто таким образом шалит с погодой? — задумчиво проговорила сестра, обмахиваясь рукой. В другой она держала коробку с уложенным в нее моим нарядом на сегодняшний вечер, который Велера не захотела доверять в мои ненадежные руки, прекрасно зная, что я либо уроню, либо намочу, либо еще что-нибудь с ней сделаю.

— Скорее всего, какие-нибудь шутники с моего курса, — подумав, ответила я. — К примеру, Илтер, у которого вечно что-нибудь не ладится. А может быть, погода стала побочным эффектом чьего-нибудь колдовства. Достаточно крупного, надо сказать.

— Остается только надеяться на то, что причину столичные маги отыщут, причем довольно скоро.

— А я надеюсь на то, что удушливая жара не перерастет в наводнение, — хмыкнула я, направляясь к дому и больше всего на свете сейчас желая нырнуть в тень или прохладные комнаты. Однако уже через несколько метров наводнение перестало казаться такой уж плохой идеей.

Примерно через двадцать минут мне это удалось. С облегчением рухнув на диван, я замерла, намереваясь пролежать так еще неопределенное время. Однако Велера не могла допустить того, чтобы я провела время так бездарно. Взглянув на часы и ужаснувшись тому, что уже два часа пополудни, она повернулась ко мне, безвольно распластавшейся на мягких подушках.

— А ну вставай.

— Зачем? — лениво поинтересовалась я, не двигаясь с места.

— Осталось всего шесть часов, а тебя надо еще одеть и накрасить.

Я мысленно застонала. Ну зачем я рассказала сестрице о том, что собираюсь на прием? Она ведь теперь от меня не отстанет…

— Давай немного попозже, хорошо? Мы только что пришли, дай я немного полежу в прохладе, — пробормотала я, прикрывая глаза и поворачиваясь на бок.

— Но…

— Не волнуйся, все будет в порядке… — сонно убедила ее я, медленно погружаясь в дремоту. Еще бы — я сегодня спала максимум часа два, и организм, к тому же разморенный жарой, неистово требовал отдыха, который я ему и предоставляла.

Велера подумала немного и, видимо, решила, что меня сейчас лучше не беспокоить — выйдет себе дороже. Хмыкнув и гордо вскинув голову, она удалилась, оставив меня наедине с пустой гостиной и диваном, в обнимку с которым я медленно засыпала.