Сладкая для Палача - Елена Синякова

Глаза получилось открыть не сразу.

Было на самом деле больно и неприятно, но, кажется, этот волк предусмотрел всё, потому что в помещении, где я оказался, были темные приглушенные тона, никакого света лампочек сверху и никаких окон, откуда лился бы свет.

Комната была довольно аскетичной и небольшой, а еще словно поглощала часть звуков, потому что при всём моем обостренном зверином чутье я не мог услышать, как дышат все присутствующие здесь мужчины.

— Где я?

— В моем особняке в волчьем городе, — отозвался волк, чей голос я уже запомнил, и я перевел взгляд на него, тут же встретившись с совершенно черными глазами. Настолько темными, что становилось даже не по себе. Зрачка было просто невидно за этой темнотой, отчего складывалось впечатление, что ты падаешь в бездну. — Я — Дарк.

Я кивнул ему, отмечая то, насколько собран и спокоен был волк, хотя, видимо, недавно ему досталось, судя по паре сломанных костей в груди, ссадинам на лице и глубокой ране на спине, которую я не видел за одеждой, но ощущал по аромату крови.

Помимо этого волка, в комнате находились Карат, самый хитрый и мудрый из берсерков, Север, молодой король Кадьяков, и Сумрак, предводитель рода Гризли.

На каждом из них были раны, ссадины и отметины непростого боя.

А еще каждый из них был бледен и крайне удручен.

Особенно это было заметно по Карату, чье лицо даже осунулось, а в глазах пропал его извечный лукавый хитрый блеск.

— Что случилось? — кивнул я ему, на что берсерк выдохнул тяжело и обреченно.

— Конец света случился, Марс.

И в этом не было никакого сомнения, потому что никогда еще до этого я не видел Карата настолько разбитым и опустошенным.

— Вы были нашим тузом в бойне с лабораториями. Нашей огромной надеждой на то, что у нас есть шанс победить. Но сегодня мир узнал, что не только Уран — часть Черного легиона и подчиняется воле злодея… но и ты с Плутоном.

Меня затошнило.

Но в голове все шестеренки встали на место, показывая наглядно то, чего я так боялся.

Я слышал голос отца.

Отца, которого не было в живых.

Но в тот момент я не смог понять эту простую истину, чтобы не поддаваться забвению, куда попал так глупо и так страшно.

— …Никого не убили? — глухо проговорил я, пряча лицо в ладонях, чтобы собраться с мыслями и принять то, что в эту самую минуту мир встал с ног на голову и перестал быть привычным и понятным.

— Все живы, но части волков нехило досталось, — отозвался Дарк. — Вероятнее всего, вы шли в Арктику. Мы пытались остановить вас на рубеже силами волколаков из рода Серых. Но получилось не очень успешно. Затем к нам присоединились берсерки из рода Бурых. Мы давно присматриваем за Ураном, и у нас разработана методика, как можно в короткий срок лишить его сознания. Как правило, этого достаточно, чтобы в системе произошел сбой. Просыпается он уже в сознании, только ничего не помнит. Но мы не думали, что бороться придется с каждым из вас. Поэтому произошла некоторая заминка.

Волк говорил размеренно и спокойно.

Без кровавых подробностей, которые, конечно же, были.

Он излагал сухие факты, достаточные для того, чтобы я представлял картину событий.

Не было ни одной эмоции, которая бы выбивалась из его рассказа.

Но от каждого слова мне становилось всё хуже и хуже.

Я — часть Черно легиона.

Эта мысль не укладывалась в моей голове!

— Но мы не были в лабораториях в качестве подопытных! Ни я, ни Плутон! А Нептун? — я вскинул голову, переводя взгляд с Дарка на молчаливого Карата.

— Его держали в стороне, чтобы не усугублять ситуацию, — снова первым проговорил Дарк. — Никто не может сказать точно, как это получилось. Но мы будем держать дело на особом контроле и пытаться понять.

А я вспомнил слова Урана о том, что волки могут помочь.

И только они знают, как остановить его.

— Как у вас получилось остановить нас?

Все перевели взгляд на Дарка, но волк не изменился в лице.

Его выдержке можно было искренне позавидовать.

Он не вскинул брови, не пожал плечами.

Он в принципе не выказывал никаких эмоций даже жестами тела.

— Случайно было установлено, что Уран в моменты отключения сознания реагирует на определенное слово. Это какое-то ругательство, которое часто использовал мой покойный дед, пока был жив. Оно на древнем языке. Когда мы пытались остановить Урана, я выругался этим словом, и Ран застыл. Этой секунды было достаточно, чтобы оглушить его и выбить из системы гипноза.

Я медленно моргнул, понимая, что, судя по потрепанному виду Дарка, всё не так просто на деле, как это выглядит на словах.

— И с нами это тоже получилось?

— Да, вполне. Изначально мы думали, что команды завязаны на конкретном голосе, манере речи. Но теперь понимаем, что, скорее, дело в языке.

— И что это за язык?

— Мой дед говорил, что на нем говорили первый волколак и его брат берсерк. Язык колдунов. Но достоверно сказать я не могу. Мы ищем, на какой из языков по произношению он похож. Но на данный момент точного ответа нет.

— И это единственная хорошая новость на сегодня, — сухо добавил Карат. — Вас можно как-то остановить, пока вы не перебили своих же.

В душе было тошно.

Я меньше всего думал о том, что мы окажемся в шкуре Урана, и теперь не знал, что могу ответить и как обнадежить берсерков, что когда война придет к ним, то мы встанем плечом к плечу, а не перейдем на сторону врага, лишившись разума.

Воцарилась тишина, от которой