Сквозь тайгу к океану - Михаил Викторович Чуркин

попадали на палубу. Кит ушел в глубину, вновь вынырнул неподалеку и по новой давай соскребать об наш киль с себя это подводное чудовище. Так и освободился. Ударил хвостом, и только его и видали. А этот, который со щупальцами, весь израненный, проплыл мимо борта, глянул на нас глазом величиной с иллюминатор и ушел вглубь. Вот брат, какие «козявки» там обитают. Не приведи господь с таким на лодке встретиться. Утащит и не поперхнется.

Арсений начал душой прочувствовать, насколько велика разница между городом его юности Хабаровском и этим вольным приморским городом. Он прошел почти тысячу верст по непролазной тайге и добрался до океана. Чудеса да и только.

С недавних пор по городу поползли слухи, что большевики стали вести активную борьбу с интервентами. И прежде случалось, что на иностранных солдат нападали, били, убивали и отбирали оружие, но никогда прежде никто не забирался в каюты их военных судов и не похищал оттуда оружие и деньги. Разлетелась молва о том, что несколько английских моряков были убиты. Через неделю говорили, что зарезано и задушено больше десятка интервентов. По мнению обывателей, на такое могли решиться только коммунисты.

Прасковья рассказала Арсению, что Костя стал где-то пропадать по ночам. Арсений заподозрил неладное и на правах старшего товарища несколько раз пытался выведать у парня о его ночных похождениях. Костя отшучивался и говорил, что ходит на ночную рыбалку на каракатиц с факелами, но Сеня видел, что это ложь. Он не верил также, что у Константина появилась зазноба. Тот пока не проявлял особого интереса к девчатам и желал лишь одного – поступить на работу в цирк. Однако цирк в Приморье приезжать перестал.

Арсений и Прасковья настолько понравились друг другу, что Сеня, памятуя слова Евсеича о том, что найти любящую, добрую женщину сродни находке золотого самородка, решил не испытывать судьбу и открыл свои чувства девушке.

– У меня пока ничего нет. Я гол как сокол, но ты мне очень нравишься, я тебя люблю, и, если ты не боишься трудностей, выходи за меня замуж.

– Сенечка, да я за тобой хоть на край света пойду, – девушка расплакалась. – Ты для меня как лучик солнца после темной ночи. Конечно, я согласна. Я и сама люблю тебя, но только стеснялась об этом поведать.

Арсений и Прасковья решили пожениться. Родители не возражали, поскольку Пашина мать Елена Ивановна хорошо относилась к будущему зятю с первых дней их знакомства. Отец воспринял эту новость вполне снисходительно, но, впрочем, без особой радости.

– А где жить-то будете, – пробурчал он. – У нас, кроме Костиной койки, и спать-то негде.

– Жилье, на первое время, будем снимать, – успокоил его Арсений. Молодые обвенчались в местной церкви и скромно отпраздновали свадьбу.

По случаю свадьбы Костя позволил себе выпить чуть больше обычного, и Арсению удалось разговорить парня.

– Ты знаешь, – похвастался Константин, – не только у тебя есть револьвер, у меня есть тоже, да не один, а несколько.

Он повел друга в сарай и показал спрятанные за поленницей дров несколько револьверов и пистолетов.

– Откуда у тебя такой арсенал? – изумился Арсений.

– Да места знать надо, – с хмельным куражом ответил Костя.

– Ох, Коська, Коська, накличешь ты беду на свою голову, а то и на всю семью.

– Ничего, все будет нормально. Зато теперь есть чем проводить интервентов восвояси.

– Не дури, Константин, рассказывай, где добыл оружие?

– Да понимаешь. Как-то вечером мы с Захаром проплывали на ялике мимо стоящего на рейде военного судна. А там иллюминаторы не задраены, ночи-то теплые, вот и открыты настежь. Музыка, словом, гуляют «гостечки дорогие». Ну, мы с Захаркой дождались, пока они угомонятся, и подплыли поближе. Слышу, храпят интервенты. Решили мы им нашухерить. Захарий меня подсадил, а я подтянулся да залез в каюту. Вижу, офицер дрыхнет без задних ног. Я у него и вытащил пистолет. Пошмонал по карманам, а там денег полно. Взял да и прихватил эту добычу. Сначала вроде тихо все прошло. Мы с другом и стали, как ночь потемней, забирать стволы, ну и там чего ценного попадется. Знакомый меняла иностранные рубли на наши деньги обменивает, словом, дело пошло нормально. Я уж тут подумывал ребят организовать, чтобы, как и ты, партизанить начать. Хочу и тебя привлечь. Будешь у нас за главного? Да вот закавыка. Несколько дней назад подплыли мы к одному судну, то ли американец, то ли англичанин. Мы тут придумали приспособу – на бамбуковом шесте якорек «кошку» к иллюминатору подносим и цепляем, а там уж я, по-быстрому, нырк в каюту, и тем же путем назад. Да вот, случилась оказия, один из офицеров с бабой спал, а та проснулась и давай вопить. Этот бык на меня и кинулся. Пришлось его его же кортиком его и успокоить. Теперь вот пока не промышляем.

Костя выложил всю эту информацию на едином дыхании. Чувствовалось, что он давно хотел похвастаться своими «подвигами», но опасался, что Арсений не одобрит его похождений. Тот же, видя, что парень находится под хмельком, решил отложить серьезный разговор на утро.

Зная упрямый и даже строптивый нрав Константина, Арсений не стал напрямую отговаривать его от его «революционных подвигов». Вместо этого он, взвешивая каждое слово, приводил парню «расклад» сложившейся обстановки.

– Ты думаешь, иностранные военные дураки, и оставят эти кражи и разбойничьи налеты без внимания? Черта с два! Они давно повысили бдительность, усилили вахтенных часовыми. Любой паровой катер или ял с экипажем высветят вас прожекторами и легко догонят вашу гичку, а там разговор короткий. Они решат все по закону военного времени, и поминай как звали Костю и Захара. О каком партизанском отряде ты говоришь? Я же тебе говорил, что у нас было хорошее вооружение. Помимо винтовок, пулеметы, гранаты, взрывчатка и даже несколько орудий. Мы могли в любой момент уйти в тайгу, а там мы как дома. А здесь где ты будешь укрываться? Среди пары сотен домов на Эгершельде? Да белые с японцами и прочим экспедиционным корпусом выловят вас за одну облаву. И что вы противопоставите им со своими пистолетиками да револьверами? А коли не поймают вас сразу, то могут взять заложников, и пострадают невиновные люди. Это еще хорошо, что вы на японцев не нарвались. У тех дисциплина на высоком уровне. Вмиг бы перешлепали вас как котят.

– У японцев брать нечего, – буркнул Костя.

– Нечего, зато на расправу они куда какие скорые. Ты не видел, что за зверства они учиняли в деревнях, во время своих карательных экспедиций. Ни в чем не повинных