Рунная птица Джейр - Андрей Астахов

      - Ярре. А ты ведь местный жрец, верно?

      - Истинно так. Я отец Коллум, настоятель этого храма. А вот тебе тут не место. Уходи, пока не поздно.

      - Ты выгоняешь меня из церкви?

      - Нет. Из деревни. У нас беда. Большая беда.

      - Я вижу. Почему люди ушли отсюда?

      - Потому что в Бодентале больше нет места живым.

      - Я не понимаю тебя, владыка.

      - Ты не кревелогич, - внезапно сказал жрец. - Северянин. Крепка ли твоя вера, сынок?

      - Достаточно крепка, чтобы выслушать тебя.

      - Тогда иди за мной.

       Жрец повел Ярре в боковой придел, а оттуда в холодные сени, и они вышли на сельское кладбище, обнесенное оградой из природных камней, скрепленных раствором. Ярре вздрогнул - могилы были раскрыты. Почти все. Повсюду были кучи земли, обломки сгнивших гробов, клочья истлевших погребальных покровов. Тошнотворный запах разложения наполнял двор, и даже окрепший к закату ветер не мог унести его до конца .

      - Они восстали, - говорил отец Коллум. - Этой ночью, в полночь. Выбрались из могил и начали бродить по Боденталю, стучась в двери и окна домов, в которых когда-то жили. Я видел их, некоторых даже смог узнать.

      - Они убили живых?

      - Нет, хвала Всевышнему. Но они принесли с собой великий ужас. Утром, едва рассвело, люди покинули Боденталь. Все до единого. Теперь это село мертво.

      - Разве такое возможно? - Ярре поежился и не только потому, что на дворе было холодно.

      - В Писании сказано: "Черный рог Эзерхорн пробудит ушедших, и станут они владыками земли перед концом времен". Ныне слово Писания сбывается.

      - Но я не видел никаких мертвецов, когда ехал сюда!

      - Свет дня загнал их в убежища. Они прячутся в пустых домах или под снегом. С закатом все повторится.

      - Под снегом..., - пробормотал Ярре: он вспомнил, как Вельфгрид остервенело лаял на дороге. Волк чувствовал нежить, которую не мог видеть. - Почему же ты не ушел?

      - Мое место в этом храме. Я не могу дать осквернить его. Свечи должны гореть. А ты уезжай. Уезжай, пока не стемнело. Пока они не вернулись.

      - Я не успею до темноты добраться в Златоград.

       Коллум хотел ответить, но тут на пороге храма появились Янка и Вельфгрид. Волку не понравился старый священник, и он зарычал.

      - Так, - сказал Коллум. - Сначала восставшие из мертвых, а теперь дьявольский зверь в храме Божьем.

      - Вельфгрид не тронет тебя, - заверил Ярре. - И никакой он не дьявольский. Он мне жизнь спас, и этой деве тоже.

      - Ныне все смешалось в мире, как и должно быть, - Коллум вздохнул. - Теперь я понимаю. Я сразу почувствовал исходящий от тебя дух северного язычества. Но я был бы плохим слугой Бога, если не позволил бы вам искать приют и убежище в Его доме. Только еды у меня нет.

      - У нас есть немного, - заявил Ярре. - Я поделюсь с тобой, если хочешь.

       Старый жрец не ответил. Молча принялся менять прогоревшие свечи защитного круга, взяв запасные из ящика у алтаря. Вельфгрид успокоился и, зевнув, лег на пол. И Ярре сразу почувствовал себя в безопасности.

      - Я все слышала, - шепнула ему Янка. - Это правда?

      - Там за храмом кладбище, и оно все разрыто, - ответил Ярре. - Думаю, нам не стоит никуда ехать, на ночь глядя.

      - Что-то мне страшно, - призналась Янка. - Как подумаю, что они будут ходить вокруг храма и выть...

      - В приделе есть кровать. Если молодая госпожа устала, она может прилечь и отдохнуть немного, - неожиданно сказал отец Коллум, не поднимая на молодых людей взгляд. - Там холодно, но дров у меня нет.

      - Я принесу дрова, - сказал Ярре, но Янка схватила его за рукав.

      - Никуда ты не пойдешь! - заявила она.

      - Почему?

      - Потому что я... не хочу оставаться тут одна.

      - Девочка права, - сказал жрец, продолжая возиться со свечами. - Когда придет ночь, вряд ли нам всем удастся поспать. Мы будем молиться, чтобы священные руны на окнах и дверях и этот круг защитили нас от сил преисподней. И спать не придется никому. Очень скоро во всем Кревелоге, а может, и во всей империи никто не сможет спать спокойно.

      - Мертвецы? - Иган подался на троне вперед, будто плохо расслышал стоявшего перед ним начальника златоградской стражи. - Они говорят - мертвецы?

      - Да, ваша светлость.

       Иган развел руками и захохотал. Члены Большого совета подхватили этот смех.

      - Господь всемогущий! - простонал Иган, обмахиваясь расшитой перчаткой. - Вот вам, милостивые государи, и ответ на вопрос, кем нам приходится править! Толпа суеверного тупого сброда, которая пугается звуков, издаваемых собственной задницей. И где же они видели мертвецов, полковник?

      - По их словам, в их деревнях мертвецы поднялись из могил этой ночью и начали ходить по улицам, - начальник стражи помолчал. - Я, конечно, понимаю, ваша светлость, что оно все дико звучит, но вид у этих людей очень испуганный. Их очень много. За Святыми воротами столпился целый табор, умоляют пустить их в город.

      - И ты полагаешь, что мы на это согласимся? Пустить толпу немытого мужичья в Златоград? С их нечесаными женами и крикливыми выродками? Да они нам вшей и кровавый понос сюда занесут!

      - Однако Господь велит нам проявлять милосердие везде, где есть в том нужда, - заметил Кассиус Абдарко, вставая и опираясь ладонями в стол. - Прояви милосердие, и воспоют о тебе славную песню - так говорит Писание.

       Иган почувствовал еще большее раздражение. Сегодняшний день удачным не назовешь, как ни верти. Спал он плохо - всю ночь его мучили кошмары. Снились языки пламени и кровь, которая сочилась из стен и марала его одежду. Утром, едва он проснулся, Болак доложил ему, что ночью в крепости умер цирюльник. Сам умер, скорее всего, со страху, никто его не пытал и пальцем не трогал. Стало ему плохо - и все. А после завтрака сразу Большой совет. Почему нельзя обойтись без этих идиотских советов, на которых каждый кретин пытается показать себя умным и разбирающимся в государственных делах? А теперь монсиньор Абдарко решил поиграть в народного заступника...

      - А разве в Писании не сказано: "Воин пускай держит меч, а земледелец идет за своим волом по борозде?", - сказал он не без сарказма. - Место крестьян в полях, и уж никак не в столице. Тем более сейчас, когда припасов и так немного.

      - Не следует ссылаться на Писание, чтобы оправдать свою черствость, - ответил инквизитор. - Ваши подданные в беде, и долг герцога позаботиться о них.