Записки разведчика - Иван Бережной

– Это мы мигом, — живо отозвался Зяблицкий, снимая с плеча автомат.

– Не-е-е, хлопче, не тут, а там, — указал Ковпак на юг, где проходила железная дорога.

Идею командира о салюте на «железке» поддержал комиссар. Для проведения диверсий выделили по две роты от первого и четвертого батальонов…

Через двое суток командиры рот должили о выполнении задания. На перегоне Житковичи — Старушки пущен под откос эшелон. Уничтожен паровоз и семь вагонов. На перегоне Микашевичи – Житковичи пущен под откос эшелон с войсками. Уничтожен паровоз, восемнадцать вагонов и около ста пятидесяти человек. Между станциями Синкевичи и Микашевичи, возле села Ситницы, взорван железнодорожный мост длиной в пятнадцать погонных метров. Здесь же взорван паровоз и два вагона и обстрелян эшелон с войсками, которые прибыли на выручку. Убито пятьдесят гитлеровцев.

– Три паровоза, двадцать семь вагонов, мост и около двухсот убитых – достойный салют, — подытожил довольный Руднев.

– К этому следует прибавить еще то, что движение на дороге остановлено, по крайней мере, на сутки, — добавил Ковпак?

«ДЯДЯ ПЕТЯ»

Впервые с партизанами «дяди Пети» я встретился в начале декабря прошлого года под Домбровицей. С тех пор куда бы ни пошли наши разведчики – к Давид-городу, Столину, Пинску, Сарнам – всегда сталкивались с диверсионными и разведывательными группами этого отряда. Между нами само собой установилось взаимодействие. Но кто такой «дядя Петя»? Для нас это оставалось загадкой. О командире принято судить по делам его отряда. Самым справедливым судьей действия партизан являлись местные жители. А они очень тепло отзывались о партизанах и самом командире отряда.

Как бы ни были многочисленны и извилисты партизанские дороги, но и на них встречаешь того, кто тебя интересует.

Так случилось и на этот раз.

Переправившись через Припять, в середине февраля мы вышли на территорию Ровенской области. На отдых расположились в Мульчицах Рафаловского района.

Всегда, как только мы останавливались в каком-либо селе, к нам приезжали гости из местных отрядов. Одни за тем, чтобы посоветоваться с опытными партизанскими командирами Ковпаком и Рудневым, другие – в надежде раздобыть боеприпасов и взрывчатки, а третьи – просто для того, чтобы познакомиться и послушать рассказ Сидора Артемовича о Большой земле, о Москве, о Кремле. Поэтому, когда тихим морозным утром, по слегка припорошенным пушистым снегом улицам Мульчиц к нашему штабу подкатили санки, никто этому не удивился. Не выразили особого любопытства ковпаковцы и тогда, когда гости в сопровождении Вершигоры прошли в хату, где размещался Ковпак…

Через некоторое время к нам пришел командир роты минеров Абрамов.

– Горе мне с этими гостями, — сокрушался Абрамов. — Старик раздобрился, скоро весь тол раздаст. Вот и сейчас кто-то прикатил…

– «Дядя Петя» приехал, — ответил Ковалев, только что возвратившийся от комиссара.

– Кто? — переспросил я.

– Командир отряда – «дядя Петя», — повторил политрук.

Это неожиданное сообщение пробудило во мне интерес к гостям. Кроме простого желания познакомиться с человеком, чье имя встречалось на каждом шагу, мною руководили и другие, профессиональные чувства. Я надеялся получить подробные сведения о работе и охране железной дороги Ковель-Сарны. Это значительно облегчило бы работу нашим разведчикам.

Выслушав мои намерения, Иван Федорович сказал:

– Не советую идти в штаб. Хозяева и гости заняты более серьезными делами, — он загадочно улыбнулся и добавил: — День рождения Семена Васильевича справляют.

– О, это не страшно! Именинник такой, что сам лишнего не выпьет да и другим не позволит. Тем более, что гости приехали по делу, — ответил я. — Меня волнует другой вопрос, как поведет себя этот самый «дядя»? Возможно, и знакомиться не пожелает. Скажет – некогда…

– Мне кажется, он к таким не относится, — перебил меня Иван Федорович.

Выбрав удобный момент, когда гости переговорили с нашими командирами и собирались к отъезду, я зашел в штаб.

– Антон Петрович, познакомьтесь с нашим разведчиком. Между прочим, друг вашего капитана Банова, — представил меня Вершигора «дяде Пете».

Мы пожали друг другу руки.

Так вот он какой «дядя Петя», а точнее Антон Петрович Бринский, о котором знают не только местные жители, но и немцы. Среднего роста, широкоплечий, плотно затянутый ремнями кавалерийского снаряжения. По выправке не трудно догадаться, что перед тобой кадровый командир. Лохматые черные брови, из-под которых строго, как мне показалось даже зло, посматривали пронзительные серые глаза, плотно сжатый рот, закаленное зимними ветрами лицо, виски чуть тронуты сединой.

Услышав мою фамилию, Антон Петрович оживился.

– Так цэ ты подорвал железнодорожный мост на Случи? — неторопливо заговорил Бринский, внимательно рассматривая меня, и сразу пропала суровость в его взгляде. — Мне хлопцы рассказывали… Именно таким я тебя и представлял. Здорово у вас там получилось!

– С помощью ваших ребят, — сказал я, удивляясь преображению человека.

– Не скромничай! Какая уж там помощь! Они только показали вам дорогу, — переходя на дружеский тон продолжал Антон Петрович.

– Вы скажите, что у вас за отряд? Куда ни пойдешь, везде «дядя Петя».

– Вот здорово! Значит, везде? — весело воскликнул Бринский. — Дело в том, что в моем подчинении несколько отрядов. Вон они, командиры отрядов, — показал он в окно на группу партизан, стоявших у ворот…

– Ты, Иван Иванович, расспроси обстановку. Интересные вещи рассказывает «дядя Петя», — посоветовал мне Петр Петрович.

— Признаться, я за этим и пришел.

Антон Петрович не сразу ответил. Он подумал, а затем заговорил:

– С базы от Банова сообщили – немцы начали облаву в лесах вокруг Князь-озера. Потеряв ваши следы, гитлеровцы беснуются. Рыщут везде. Для розыска Ковпака они в леса заслали своих агентов. Несколько таких шпионов мы задержали и разоблачили. Так что будьте внимательны при приеме в отряд новичков… Немцев интересует ваш маршрут. Больше того, в Ковеле сосредоточиваются карательные отряды против партизан. За последние дни усилена охрана железных дорог. Между Ковелем и Сарнами курсирует бронепоезд.

Бринский говорил неторопливо, просто, на русско-украинском диалекте, присущем украинцам, которые длительное время прожили среди русских, но так и не избавились от употребления украинских слов… Когда одного партизанского командира спросили: «На каком языке разговаривает «дядя Петя»?». Тот не задумываясь ответил: «На славянском!…»

– Почему же ваши подрывники не расправятся с бронепоездом? — спросил я, проникаясь уважением к новому знакомому.

В глазах Бринского на мгновение загорелись злые огоньки, но он сдержал себя и, стараясь быть спокойным, сказал:

– Если бы вы не тратили заряда на мост у Млынка, а отдали взрывчатку нам, то дело было бы лучше. — Видя, что я его не понял, пояснил: — Этот мост мы специально берегли. Он нужен нам для связи с отрядами. Больше того, вы раздали населению весь запас картошки, которую захватили на спиртзаводе в Перекалье. Это была наша база, — Антон Петрович отвернулся и замолчал.

Молчали и мы с Вершигорой. Действительно, получилось неладно. Мост взорван, картошка роздана. Это так. Но кто знал, что все это принадлежит отрядам «дяди Пети»? По настороженному взгляду Петра Петровича я понял, что и его удивило это известие.

– Вы Ковпаку говорили? — спросил он Бринского.

– Да ну, с такими пустяками обращаться, — махнул рукой Антон Петрович, и уже более мирно продолжал: - Все равно картошка не пропала, а пошла населению. Население всегда нам поможет в трудную минуту. А вот взрывчатку жаль. Вы не можете себе представить, какую трудность мы испытываем в толе. Я дал указание подрывникам, пускать под откос лишь те эшелоны, которые идут на восток. Разве ж это дело?

– Как ведут себя ближайшие немецкие гарнизоны? Часто устраивают облавы? — перевел я разговор в нужном мне направлении.

– Не дают скучать. Вот и сейчас они собрались было повести наступление, и вдруг Ковпак объявился. Тут уж одними местными гарнизонами и полицией не справиться… Мы имеем своих людей в городе и на станциях. Мероприятия немцев по борьбе с партизанами для нас не являются неожиданными, — подумав, Антон Петрович добавил: — Конечно, бывают исключения… Ваш приход кстати. Население воспрянуло духом. Раз такое большое соединение, как ваше, разгуливает по тылам врага, значит у немцев дела швах. Это каждый поймет…

Антон Петрович подробно рассказал обстановку в Ровенской области. Оказывается, он имел связь со многими подпольными организациями в городах и хорошо знал, что делается в округе.

– Пойдете на юг – встретитесь с бандами националистов, — предостерег он. — Для отряда они не страшны, но опасны для мелких разведывательных групп, так как выдают себя за партизан, входят в доверие, а потом устраивают западню.