АнтиМетро - Андрей Бондаренко

– Это точно! – согласился Лёха. – Руководство надо беречь и неустанно лелеять. Иначе, обязательно, пришлют новое. А к нему надо будет отдельно приспосабливаться. Мать его! Кстати, командир… Форма, оружие и прочие штуковины лежат-висят на стуле… Ну, так чего? Отпирать?

– Отпирай…

– О, господи! – отшатнулся в сторону Никоненко. – Также и зашибить, ненароком, можно… Э-э, прекращайте безобразничать! Татьяна Сергеевна! Я дверь вам не для того открывал… А у тебя, Тёмный, вид дурацкий – до полной невозможности…

«Естественно, что вид дурацкий», – понятливо вздохнул внутренний голос. – «Целоваться с бойцом ГРУ, экипированным по всей форме и увешанным оружием – по самое не могу? Дело, знаете ли, непривычное… А зачем ей, интересно, два ножа? Надо думать, что в каждом кармане имеется по пистолету…».

– Душа моя, а сколько ты прихватила с собой гранат? – заглядывая в любимые тёмно-зелёные глаза, поинтересовался Артём.

– Четыре штуки, – честно призналась Таня. – Одну зажигательную, ещё одну с нервнопаралитическим газом и две обычных… А что, маловато будет? Я, если что, могу…

– Вполне достаточно! – торопливо заверил Артём. – Сейчас я в темпе переоденусь, распихаю по карманам разные полезные штуковины, и можно будет выступать в поход. Кстати, как там наш отважный физик-ядерщик Фюрер? Готов к предстоящему мероприятию?

– Может быть, – пожал плечами Лёха. – По крайней мере, минут двадцать назад Петька Борман пошёл к нему в палатку. То бишь, понёс обмундирование и рюкзак с новыми физическими приборами.

– Как тебе Пётр?

– Не могу, командир, дать однозначную оценку этому юному индивидууму. С одной стороны, парнишка старательный и сообразительный. Всё, как говориться, схватывает на лету. А, с другой…

– Мутный он какой-то, – высказалась Татьяна. – И глаза очень, уж, подозрительные – с характерной ленинской хитринкой.

– В самую точку, Татьяна Сергеевна! Браво! Вот, что значит – генеральская племяшка…

– В морду захотел, капитан недоделанный? Так это – без всяких проблем. На раз-два прилетит!

– Молчу, молчу…

На платформе их ждал неожиданный и малоприятный сюрприз.

– Занемог Фюрер, – хмуро сообщил стоявший рядом с нужной палаткой мордатый сынок Горыныча. – Общая слабость, повышенная температура, головная боль, регулярная тошнота… Вот, слышите? Опять блюёт, родимый… На лицо – все симптомы первой стадии заражения бешенством. Впрочем, пустынные волки Фюрера не кусали. Может, и пронесёт… Скоро придёт Хантер с носилками, мы с ним отнесём заболевшего товарища в госпиталь, на обследование. Давайте, я заменю Фюрера? Хотя, по физике у меня всегда были сплошные трояки, щедро разбавленные парами…

– Обойдёмся, Гюльчатай! – насмешливо отмахнулся Лёха. – В том плане, что сами справимся. На соответствующих курсах меня обучали пользоваться разными хитрыми приборчиками. Правда, было это года полтора тому назад. Ничего, напрягусь и вспомню, раз такое дело… Надо бы Бориса Ивановича поставить в известность, что мобильная группа получается усечённой.

– Пусть Борман и доложит, – предложила Татьяна. – Должна же от него, в конце-то концов, быть хоть какая-нибудь реальная польза?

– Я же много раз просил – не называть меня этим дурацким прозвищем! Дело-то прошлое.

– Прошлое, не прошлое… Это ещё большой вопрос. Вот, когда выйдет официальный приказ за подписью военного коменданта, мол: – «Всем сотрудникам и бойцам спецкоманды строго-настрого запрещается величать рядового Бормана – Борманом…», тогда – другое дело. А пока, братишка, извини… Борман! Борман! Борман!

– Отставить! – прикрикнул Артём. – Вы, рядовая Татьяна Белова, это… Прекращайте ёрничать и безобразничать! Всё, выходим на маршрут. Капитан Никоненко!

– Я!

– Забери рюкзак с аппаратурой… А теперь – за мной!

Перед спуском в туннель Артём достал из кармана чёрный брусок рации и вышел на нужную волну.

– Вызываю второй пост!

– Второй пост слушает. Здесь Егоров.

– Привет! Здесь майор Белов. Мы выходим.

– Я уже в курсе, Мельников предупредил. Ждём.

– Роджер!

При встрече в туннеле Егоров вполголоса доложил:

– Товарищ, майор. За время патрулирования никаких происшествий и странностей не зафиксировано.

– А что зафиксировано?

– Абсолютно ничего. Только полная и таинственная тишина. Даже крысы не скребутся. А прошлая смена говорила о далёком и частом стуке. Но мы ничего не слышали.

– Бдите, бойцы! Когда будем следовать обратно, то на подходе снова выйдем на связь. Кстати, Егоров, а кто это у тебя в напарниках? Неужели, рядовой Хан?

– Так точно! Людей не хватает. Борис Иванович решил привлекать к патрулированию проверенных гражданских лиц. В других туннелях в помощь к штатным сотрудникам определены фанаты «Зенита», ребята надёжные… Ну, майор, удачи вам!

– К чёрту… Так, подчинённые, приводим в рабочее положение приборы ночного видения, дальше идём, уже не включая фонариков.

Пройдя – по временным ощущениям – порядка половины расстояния между станциями, Никоненко, указав рукой на радужную (благодаря прибору ночного видения) полосу в своде туннеля, оповестил:

– Вот, командир, тутошний туннельный щит, естественно, находящийся в «холостом» положении. По обе стороны от него в потолке имеются мощные вентиляционные ходы, забранные решётками. Если по тоннелю от одной станции пустить усыпляющий газ, то до другой он уже не дойдёт – весь уйдёт через вентиляцию. Куда – уйдёт? На земную поверхность, надо думать… А боковой коридор, из которого тогда выскочили голые бабушки, мы прошли с минуту назад. Надо вернуться? А, видимо, любопытная Татьяна Сергеевна хочет, так сказать, лично осмотреть легендарную достопримечательность? Без проблем, поворачиваем…

Таня медленно подошла к чёрной двери, створки которой были соединены между собой – сверху донизу – неровным сварным швом (Лёхина работа!) и, уважительно проведя ладонью по металлической поверхности, поделилась впечатлениями:

– Какая-то она загадочная и…старая. Чувствуется нечто такое, необычное и странное… Ой! – испуганно отшатнулась в сторону. – Слышите? Там же стучится кто-то…

– Тук-тук-тук! – чуть слышно оповестила дверь. – Тук-тук!

– Может, это азбука Морзе? – предположил Никоненко. – Ну-ка, послушаем… Нет, самый обычный и беспорядочный стук. Чтобы это такое могло быть? Давайте-ка я – чисто на всякий случай – измерю уровень радиации. Вдруг – что?

«Это, наверное, говорящий ворон Ваня балуется со скуки», – неуклюже пошутил внутренний голос. – «Одиноко ему там, пернатому пленнику, соскучился, видимо, по живому общению, бедняга…».