Я — авантюрист? - Кирилл Фисенко

Водянов остановился, вернулся в реальность:

— Да-да, я с вами. А не указан, потому что секретный. Это он нас и жжёт, не пускает сюда. Но слабоват, батарея подсели, видимо. А как только запустится станция — все тут скончаемся от болевого шока…

— Вы только запустите, а я перенастрою, — самонадеянно завил Олег, — никакой боли не будет.

— Ага, вопрос только, как запустить. Это мгновенное самоубийство, — охладил его пыл Водянов. — Ты готов пожертвовать собой?

— Почему? — не согласился теплотехник. — Пусть Знаток включает, у него же голова не болит.

— Согласен, — отважно согласился Лёшка. — Что тут такого — поднять рубильник и все дела!

Профессор вздохнул. Он укоризненно посмотрел на инженеров, потом на «Знатока», но уже сочувственно:

— Алексей, опасность не в шоковом сигнале вапама. Здесь резко возрастёт напряженность магнитного поля, а может, и не только. Видите ли, точных данных у меня нет, но смутно припоминаю, что находиться здесь в момент пуска — очень опасно. Здесь возникнет такой коктейль, что мало не покажется даже крысам. Наверняка и микроволны будут, так что из них получится отменное жаркое с неистребимым запахом палёной шерсти…

— Так давайте дистанционно включим рубильник. Берём вот этот кабель, выводим на пульт, отходим на безопасное расстояние, а там замыкаем цепь. Я электрик, с такой-то работой справлюсь и с закрытыми глазами. Когда всё заработает, тупо отсоединю провода. Почему нет?

— Расстояние, Алексей! Никто не знает, на каком расстоянии безопасно находиться.

Лёшка использовал шанс блеснуть эрудицией — школьные знания сидели в нём прочно:

— Квадрат расстояния, Сергей Николаевич. Любое поле ослабевает по этому принципу. Вот и прикиньте. Стоит мне отойти от пульта на сто метров, — «Знаток» рукой показал на тропинку, идущую вдоль туннеля, — как интенсивность поля снизится в десять тысяч раз.

Водянов потрепал его по плечу:

— Вы прелесть… Такой отваге можно позавидовать, но дело-то в источнике, а не в пульте.

— Не понял.

— Знаю, что не поняли. Видите ли, друг мой, источник у нас не точечный, и это никак не пульт, а само кольцо, вдоль которого проложен избранный вами кабель. Кабель, конечно, сработает, как антенна, вокруг него тоже возникнут наведённые поля, но…

Профессор направился к двухметрового диаметра трубе, которая прижималась к дальней стене туннеля, похлопал по ней ладонью и оттуда громко сказал:

— Вот она, голубушка, одарит вас всеми мыслимыми и немыслимыми излучениями вкупе с полями. Дошло?

В другое время от столь сокрушительного удара Лёшка бы свернулся в клубочек, сгорая от стыда и переживая позор, но сегодня амбиции куда-то улетучились. Их место занимало страстное желание обойти проблему, одолеть, добиться успеха.

В той жизни попаданцу удалось побывать на популярной лекции о ТРИЗе, которые расшифровывался, как техника решения изобретательских задач. Большинство из слышанного тогда уже бесследно испарилось, но главное условие прочно засело в голове — идеи надо выдвигать не критикуя, не думая. Он и ляпнул:

— Тогда спустить кабель сверху, вот и все дела. Должна же тут быть вентиляция? А по земле уйду, насколько его хватит!

* * *

Приточная вентиляция нашлась с другой стороны от пультового зала. Это Лёшке было просто — пересёк его, метров пятнадцать — двадцать прошёл, и уже на месте, а вот технической группе пришлось сделать круг по тоннелю. Попутно определили длину и диаметр: две тысячи шагов по окружности давали поперечник в полкилометра.

Приток воздуха шёл через много фильтров, точнее, должен был нагнетаться — потому и не поступал, ведь моторы не работали. Когда двери всех камер открыли, в тоннеле ощутимо посвежело. Вытяжную вентиляцию пришлось искать, опять-таки, Лёшке. Чадный факел на длинной палке, словно волшебная палочка, указал на нужную трубу. Чтобы отыскать её выход наружу, дымить пришлось дольше и больше, настоящим костром. Виктор устроил прочёсывание леса, и дымок засекли на бугорке, неподалёку от брошенного троллейбуса.

Среди чахлого кустарника торчала вентиляционная шахта — бетонный куб с пластиковыми жалюзи. Снять их и забраться внутрь не составило труда. Основные заморочки начались позже, когда с трудом сняли со стены, выволокли наружу и затащили на бугорок кабель.

Болевой «запрет» сюда доходил, хотя и в ослабленном виде. Минут примерно десять можно было вытерпеть жжение в голове, но было бы ради чего! Скоро выяснилось, что кабель волокли напрасно — засунутый сверху в трёхдюймовую трубу, он упёрся намертво где-то на половине пути. И — всё!

После длительных мучений нашёлся способ протиснуть кабель через коленчатую трубу. И опять помогла Лёшкина память, подсказала анекдотический, но реальный случай очистки трубы телескопа от паутины. Правда, вместо кошки пришлось использовать крысу.

Самую обыкновенную, которыми кишел туннель. Как ловили хитрых грызунов, как отбирали из них самую крупную, делали ей шлейку и привязывали прочный шнур, сделанный из распущенной верёвки — о!

Это заняло не один день и тянуло бы на полноценную повесть, где нашлось немало критики в адрес сумасшедших попаданцев, но по итогу техническая группа признала эффективность их метода. Ещё бы! Крыса так ринулась в открытый оголовок вентиляционной трубы, когда Виктор подпалил ей хвост, что искать безопасный спуск с потолка пультового зала не захотела, а просто сиганула на пол.

Лёшка засёк её плавный спуск, успел поймать в лоскут пластика. Животина настолько ошалела, что не сопротивлялась, когда он легонько прижал серое голохвостое тельце рукой к полу и распорол ножом шлейку.

— Да, это она мимо вас топала, как отмороженная… Да, отпустил. Заслужила, — пояснил он, вернувшись в коридор за другим кабелем, который уже сняла и подтащила к «запретной линии» техническая группа.

Дальше всё было просто. Он привязал, автомеханики проволокли за шнуром верёвку, а на ней подняли кабель. Тогда и длину замерили — вверх до будки оказалось всего сорок шесть метров. Оставшиеся шестьдесят оттащили дальше, укрыли в шалаше и соорудили включатель, похожий на помесь металлического клина с древней сохой. Лёшка опробовал его, велел приделать длинную ручку из сухой жерди — помощник электрика в душе боялся электричества, особенно мощного.

— Знаете, — оправдался он перед механиками, — пусть тут всего только управляющий ток, для включения реле, но фиг его знает, а вдруг пробой? Как шандарахнет по мне этот мегавольт… — и пропел для убедительности. — Недолго мучилась старушка в высоковольтных проводах…

В пультовой ему пришлось всё делать в одиночку. Лишь в самых трудных случаях на помощь приходили Виктор и Нина, которые вапамов не имели, а потому и болевых запретов не воспринимали. Убираться в пультовой помогла Нина, но лишь когда Лёшка вынес трупы. Вернее, что от них осталось.

Это