И.О. Злой Королевы (СИ) - Циль Антонина

«Кака», — подсказала я.

Ответ Валатика я почти уловила. Зеркало ему тоже не нравилось, от него расходилась Тьма.

«Каку надо уничтожить. Сможешь?»

Валатик что-то курлыкнул в ответ. А затем побежал по ковру, растопырив крылья. Зеркало засмеялось, от этого звука у меня чуть не лопнули барабанные перепонки. Но смех прекратился, когда Маленькое Крыло раскрыл на бегу пасть.

В этот раз его пламя было... желтеньким. Оно коснулось поверхности Зеркала, совпав по цвету с золотом, из которого оно было сделано, и артефакт... потек, шипя и посвистывая, словно закипевший чайник. Мелькнуло искаженное лицо Отражения. Нет, такого выражения у Марины Солонцовой никогда не бывало, уж теперь-то я точно знала.

Из-под крыла Териена появился Унцик. Я уже ничему не удивлялась. Кот. Ну подумаешь, драконы котов подвезли.

Унцик приблизился к артефакту и стал внимательно наблюдать за процессом его уничтожения. Валатик, напуганный собственной храбростью, спрятался за кота. Когда от Зеркала осталась только лужа, опасно шипящая и булькающая Тьмой, Унцик развернулся задом к расплавленному металлу и… «закопал» его. Лужа исчезла. Растворилась между стыками мраморных плиток.

— Не знала, что ты так умеешь, — ошеломленно проговорила я вслух.

Унцик снисходительно покосился на глупую хозяйку, но ничего не ответил.

А потом Валатик плюнул огнем в меня.

Эпилог

— Мара. Мара! Мара!!!

Импы рогатые! Мне когда-нибудь дадут поспать?! К воплям Трисс добавились и другие, тоже вполне узнаваемые. Кошачьи.

— Ну ты-то чего орешь? — с тоской поинтересовалась я.

Унцик услышать меня со второго этажа не мог, но, сделав короткую паузу, продолжил еще с большим вдохновением.

— Ему самочка нужна, — хихикнула Трисс, запрыгнув ко мне на кровать. — Чтобы котяток делать. М-м-ми… мяу-мяу… Нужно отвезти его в горы…

— … и там бросить. Хорошая идея! Я согласна.

— Унцику одиноко. Он тут один такой. А помнишь, Тарун очень таинственно обещал, что устроит Унцику сюрприз?

— Помню без лопоухих.

— Сама ты… лиса рыжая.

Я подняла голову и поглядела в Зеркало. Застонала, упав на подушки. Сколько времени прошло, а я так еще и не привыкла к новой внешности. Рыжая. Конопатая. На лису похожа.

На западе Гессланда живут келаты, выходцы с Островов, племя воинственное, но уважающее законы гостеприимства. Вот у них каждый второй – рыжий. Это моя новая «легенда». Якобы я, рыжая девица двадцати четырех лет, родственница Моргаты по линии матери, которая как раз происходила из келатов. И имя мне подобрали соответствующее – Майрин.

А все потому, что Валатик изменил мою внешность своим особым пламенем. Помню, что меня окутало жаром, я даже сознания лишилась на несколько минут. А когда очнулась – вуаля, только лисьих повадок не хватает. Валатик не сам, конечно, это придумал – «взрослые» подсказали.

Правильно, в принципе, подсказали. Для Моргаты в этой истории места не осталось. Трон – а мы как раз вчера вечером вернулись с коронации, и я до сих пор чувствовала себя разбитой – достался Кайлу. С таким наставником, как барон Холленц, ему не нужны были другие покровители.

Моргата… уж больно много противоречивых чувств она вызывала. В Долине одни до сих пор считали умертвием, другие почитали как святую. И каждая попойка в таверне «Прыткая лошадь» оканчивалась спорами о роли Кровавой королеве в истории Нижнего и Верхнего Вайса.

Так что я снова стала другим человеком. Никто уже и не удивлялся.

А вот то, что на пиру после коронации Кайл попросил у барона Холенца руку его дочери Астеллы, стало для всех большим сюрпризом. Я не заметила, когда между молодыми людьми зародились чувства. Были, конечно, знаки… Только Трисс всё знала, но не выдавала брата. Аста страшно смутилась, но предложение приняла. А у барона, судя по растерянному лицу, желания отказать королю как-то не возникло.

Маленькое Крыло тоже присутствовал на коронации. Все мы понимали, что связь между Валатом и Кайлом – нечто большее, чем детская дружба. Пока Валат жил у нас, в Вайсдане. Вот только Унцик подвёл, неожиданно осознав возраст и высшее кошачье предназначение.

— Я бы тоже осталась при дворе, — вздохнула Трисс. — Я принцесса. Почему Асте можно, а мне нельзя?

— Потому что Аста набирает свиту, — объяснила я. — А новый замок только строится. Кайл улаживает ситуацию с родителями принца Рауля.

— Знаю, — нахмурился ребенок. — Его чуть ли не героем объявили.

— А что было делать? Пусть думают, что он погиб при атаке нежити…. Дрался, как лев, но… Белоснежке еще учителей нанять нужно, хороших. А то опять ее снесет на кривую дорожку, а она только учебой прониклась. Нет, тебе туда не надо. К тому же знаю я этих фрейлин, научат глупостям. Астелла – барышня закаленная, а ты уши развесишь. Нет уж. Поживёшь пока с нами. Я, между прочим, после Кайла второй самый близкий тебе человек. Только, пожалуйста, не зови меня Марой, люди ещё помнят наши эпичные подвиги и легко сложат два и два. Я Айрин, двоюродная племянница Моргаты, которой она передала свои земли и замок…

— … а сама уехала на восток, дабы обучаться наукам у тамошних мудрецов, — с важным видом продолжила Трисс.

— Восток – дело тонкое, — кивнула я. — Предчувствую, что Моргате там понравится и назад она не вернётся.

— Мне жалко замок Дун, — вздохнула Трисс. — Зачем Кайл приказал его снести?

— Драконы больше не хотят там жить, — пояснила я. — Они помнят... клетку, считают, что Дун осквернен. На месте замка построят красивый парк. Будете там гулять, с Кайлом и Астой. И Клару пригласите.

— Ага, захочет она теперь, — пробурчала Беатрис, шмыгнув носом.

Я только пожала плечами. В начале второго месяца осени наша матушка отправилась в город Брон на границе с Лефландией, славящийся своими лекарями. Лекари там и впрямь были хороши, особенно зубные. Особенно один конкретный стоматолог, милый дедушка, работающий больше по привычке, чем по необходимости.

К нему Клара пришла уже с новой белоснежной улыбкой. Беспокоил ее только один зуб, почему-то плохо приживающийся. Матушка решила проконсультироваться у другого специалиста. Почтенный Ульф Бильен ничего опасного не нашел, подлечил десну и приложил к капризному резцу немного магии, однако настоял, чтобы клиентка посетила его еще четыре раза. И еще два.

— Мы просто вспоминали, — с теплой улыбкой рассказывала потом Клара. — У стариков так много воспоминаний. У Ульфа, слава богам, хорошая семья, сын и дочь… внуки, воспитанные и милые ребятишки. А жена умерла шесть лет назад.

Вечера воспоминаний после процедур переросли в долгие прогулки. Почтенный Бильен познакомил Клару с детьми и внуками. Те ничего не имели против зрелой привязанности главы рода. Все, что мог, Ульф им уже дал: обучил сына профессии и подарил ему дом, собрал приданое для дочери и купил для нее небольшую швейную мастерскую. Теперь он жил у моря, на узкой улочке, где фасады домов были украшены цветочными горшками. Там пахло солью и рыбой. И в этот домик Клара тоже влюбилась.

И теперь мы ждали сразу две свадьбы, хотя Кайлу сначала должно было исполниться семнадцать. Аста усадила положенных ей по статусу вышивальщиц готовить приданое для Клары. И платье расшивать. Скромное, цвета слоновой кости, но с отделкой из дорогого кружева.

Все, разумеется, посматривали в нашу с Эвейном сторону. Но пока бывший паладин, а ныне граф тейр Фэрэль, владетель нижнего Вайса, помогал королю освобождать Гессланд от остатков нежити, я могла думать только о благополучии любимого. Твари, созданные Зеркалом, оказались живучи. Прошел год, а им все еще хватало заряда, чтобы причинять урон поселениям. Иногда селяне справлялись с ними сами, иногда с помощью жрецов, но время от времени из-под земли выползало нечто особенно хорошо сохранившееся.

Орден утихомирился, фан Эрейн завязал, узнав, как его именем пользовались, чтобы плести интриги и злоумышлять против сильных мира сего. Ходили слухи, что получив письмо от барона Родерика, Верховный Жрец несколько дней не слезал с нужника из-за медвежьей болезни. Протрезвел. Осознал. Покаялся. Долго уговаривал Эвейна не бросать Храм Солнца.