Антология российской фантастики - Стрела Аримана

В душе Сид клял только себя:

“Чувствовал же, что такое Ртеп. Главное - чем он может стать без контроля. Да, волевой, умный, но - честолюбив. В глубине души - беспринципный… Нет, тут я перехватил - были у него принципы. Но какие! Что цель оправдывает любые средства. Какова же цель? Столкнулся же он с храмовым отребьем, а стал на его пути к неограниченной власти Улук, убрал и его, неподкупного человека, ближайшего соратника”.

– Ладно, ребята, спать, - сказал наконец он устало, выйдя из угрюмой задумчивости, - утром додумаем, договорим. Идем, Мер.

Он обнял ее за плечи, и они пошли в темноте к лестнице, ведущей на крышу.

А братья-паломники уже давно лежачи под навесом, блаженно вытянув ноги. Последняя сцена происходила без них.

4

Утром, перед уходом, брат Грез долго топтался у калитки, удивляя брата Миса - Мис привык видеть коллегу спокойным и нелюбопытным. А тут - словно сел человек на верблюжью колючку.

– Мешкаем, брат Грез, - наконец не выдержал Мис, - пора!

– Пора, - вздохнув, согласился тот.

И, сопровождаемые молчаливым Нави, они вышли за ограду.

Снаружи Грез чуть помедлил, слушая, как гремит тяжелый засов, задвигаемый Нави. И снова, выведенный из задумчивости Мисом, он двинулся к горе у храма - там возвышался камень, истертый губами странников. Благочестивые мысли не лезли в голову трезвомыслящего Греза. Не давало покоя - где он видел это лицо, эти глубокие светлые глаза? Он успел их рассмотреть, когда на мгновение пламя выхватило это лицо из темноты. Верен глаз Греза - недаром сам император перед паломничеством призвал его к себе и посоветовал не только поклониться святым местам, но и посмотреть, насколько надежны стены Священного города и что думают люди истинной веры, живущие там. Да и много ли войск у тамошнего правителя.

Так что в отсутствии наблюдательности его нельзя было упрекнуть. В склонности к галлюцинациям - тоже. Он видел это необычное лицо. Но где?

Грез и Мис, дождавшись своей очереди на пыльной площади, - деревья, окружавшие пространство, посреди которого торчала рыжая глыба, несмотря на утренний час, заливали своей тенью площадь только до половины, - приложились к горячему камню. Но и ощупывая губами ноздреватый камень, Грез все не мог отрешиться от воспоминаний о вчерашнем собеседнике. Он машинально пробормотал положенную молитву и провел ладонью по лбу и плечам. В отличие от Греза спутник его проделал все это с большим чувством и от умиления шмыгнул носом.

Потом, оставив у порога обувь, они вошли в гулкий и прохладный храм.

Сквозь верхние прорези-окна острые лезвия лучей били в дальнюю часть храма, где было возвышение для священнослужителя, а над ним - в окованной золотом раме, словно выхваченное из темноты пламенем, - виднелось большое изображение Иса. Одно из самых древних и самых похожих, хотя художник мох писать только по памяти - Ис никогда не позировал.

И Грез вспомнил это лицо.

Он рухнул на колени, не замечая павшего рядом ниц Миса. Провел ладонью по глазам, прогоняя наваждение. Но оно не проходило, с древней доски, покрытой нетускнеющими красками - секрет старых мастеров! - на него смотрели глубокие, холодные и внимательные глаза того, что вчера назвался Сидом.

“Значит - пришел? - проносилось в мозгу. - Но он бы меня испепелил! Хотя - за что? Он же не открыл себя? И все-таки - Он. И Мер рядом. Но почему нет громов небесных, почему не трескается земля? А если - нет? Есть же похожие лица… Но ему ведомо то, что неведомо нашим книжникам! Да, но мало ли кто что и как знает”.

5

– Послушайте-ка, друг мой, - обратился к Саду академик, он все еще путал “ты” и “вы”, - не кажется ли вам, что этот странник странноват? Я имею в виду Греза. Он слишком нелюбопытен для обычного нелюбопытства. Да и под всей его дикобразной растительностью прячутся умные глаза. А как простодушно он принял наше гостеприимство! Пожалуй, он провел Гефа и меня. Не так ли? - Он обратился к стоявшему рядом Гефу.

– Может, и так, да не перемудрить бы, а то окажемся в положении гоголевского городничего, - бывший кузнец прочно приобщился к земной цивилизации. - Пощупать однако, надо - уж больно он хотел разглядеть Сида.

– Утром на крышу поглядывал, - заметил подошедший Нави, - что-то вспоминал.

– Любопытно, - накрутил на палец отросшую прядь волос Сид, - что же он мог вспоминать?

– Боюсь, что есть картинки получше, чем та иконка у пустынника, - выдал академик.

– Значит, узнал?

– Скорее, сомневается, подозревает. Но маху ты все же дал, влезая в разговор со своей осведомленностью о прошлом, - подытожил Зер.

Вся экспедиция собралась в тени на кошме.

– Взять и изолировать, - бухнул Без, - иначе поползут слухи.

– Уважаемый комендант заблуждается, - снисходительно, не глядя на собеседника, промолвил Зер, - мы не вправе этого делать. Да и где содержать?

– Я бы нашел.

– Вопрос этот не следует даже затрагивать, - буркнул Сид.

– Разумеется, - подтвердил Зер, опять-таки не глядя на Беза.

Комендант промолчал, подумав про себя, что некоторым рафинированным интеллигентам неплохо было бы время от времени спускаться на землю. Но он чтил субординацию.

Когда странники возвратились с утреннего поклонения, Зер за себя и своих друзей попросил разрешения идти с ними на вечернюю службу. Грез согласно наклонил голову и поискал глазами отсутствующего Сида, однако ничего не спросил, но ни от Зера, ни от Нави не укрылось его любопытство.

В храме было тесно. Потрескивавшие смоляные факелы не разгоняли тьмы, а только сгущали ее, превращая толпу богомольцев в слитную шевелящуюся массу. Вблизи были видны только спины да заросшие затылки. Лишь изредка, для разнообразия, всплеск огня отражался лысиной. И тут же дымным полотнищем шарахалась тень. Лишь там, в дальней части храма, где громогласный проповедник вещал о конце света и призывал к пожертвованиям на храм и покаянию в грехах - акустика все-таки была великолепной! - над его всклокоченной головой выхватывался из темноты огромный портрет Иса.

“Театр! Да какой!” - пронеслось в голове Зера.

Дышать было тяжело - разило потом и чесноком.

– Теперь мне понятен интерес брата Греза к твоей особе, - шепнул ухватившийся за локоть Сида Зер, - сходство потрясающее и световой эффект великолепный. И очень похоже, что твоя милость на иконе в плохом настроении.

– Помолчи, - тоже шепотом ответил Сид.

Брат Мис, смиренно опустив сомкнутые руки, внимательно слушал проповедника. Казалось, он не столько вникает в смысл сказанного, сколько пропитывается духом этого наэлектризованного сборища. Брат Грез, ставший под факелом, с которого срывались огненные капли, - другого места ему не нашлось - упер в грудь могучую бороду и, казалось, тоже пребывал в состоянии благочестивой отрешенности. Но внимательный наблюдатель, а Зер был таковым, мог заметить, что брат Грез слишком часто для человека, пребывающего в экстазе, косил глазом влево, где стояли Сид и Зер. Остальных землян скрывала плотная тень.