Пегас - Даниэла Стил

– Что случилось? – удивилась кузина, но она ничего не ответила и лишь таинственно улыбнулась. – Ой, только не говори, что наша Спящая красавица наконец-то начинает просыпаться. Слава богу! Аллилуя! – Жюли тоже не на шутку волновалась за подругу: та приехала в Лондон замороженной и едва живой. Казалось, все чувства в ней давно погибли.

– Может быть, и так, – неопределенно отозвалась Марианна и поднялась в свою комнату. Однако уже следующим вечером последовало логическое развитие событий. А спустя две недели, когда молодые люди весь вечер танцевали в частном клубе, а в перерывах обсуждали скорое падение Берлина, Марианна вдруг ясно представила, что, как только война закончится, ставший близким и дорогим человек уедет в свою далекую Вирджинию, и неожиданно для самой себя испугалась. Она что-то сказала на этот счет Артуру, и тот просиял от радости.

– Могу ли я считать это добрым знаком? – спросил он. Марианна улыбнулась, и он ее поцеловал. В последние две недели они вообще много целовались, и Марианна вовсе не чувствовала себя холодной и отстраненной. Нет, она снова стала страстной женщиной, хотя перенесла тяжкую душевную травму. Но Артур проявлял удивительное терпение. Больше того, был готов посвятить ее выздоровлению всю жизнь. Он давно пытался это объяснить и надеялся, что наконец-то его услышали.

Следующие несколько недель Артур Харрисон делал все возможное, чтобы добиться ответа на свои чувства. День капитуляции Германии они провели в радостном волнении, празднуя победу вместе со всей Англией, со всей Европой и Америкой. И все же для Марианны, потерявшей отца и мужа, радость оказалась горькой. Артур сказал, что, скорее всего, уже в июне вернется в Вирджинию, на свою ферму.

– А мне придется поехать в Германию, чтобы решить, что делать с поместьем, – ответила Марианна с глубокой печалью. – Почти уверена, что продам. Никогда не смогу жить там без отца, да еще зная, что он погиб недалеко от дома. По-моему, он возненавидел родину, и я не хочу там жить. Чарльз Бейли обещал помочь выставить замок на торги.

– А лошади? – сочувственно спросил Артур.

– Лошадей больше нет. Нацисты забрали всех. Конюшни пусты. И дом тоже. По крайней мере, хотя бы его военные не конфисковали. – Она грустно улыбнулась. – Должно быть, решили, что там постоянные сквозняки и трудно топить. – Артур рассмеялся: судя по всему, холод был общей бедой европейских замков. А Марианна задумалась о том, что сделает со своим поместьем Николас: тоже продаст или вернется в старинное фамильное гнездо. После семи лет жизни в Америке второй вариант казался маловероятным. Германия погибла для всех.

В тот вечер они долго не могли расстаться и много разговаривали. А через две недели Артур объявил, что в конце июня уезжает домой. Марианна грустно кивнула.

– Хочу кое о чем тебя попросить, – осторожно продолжил он. – Приму любое решение. Не согласишься ли выйти за меня замуж? Знаю, что в Америке тебя ждет совершенно другая, незнакомая жизнь. Но я люблю и тебя, и малышку Вайолет. Буду счастлив, если станешь моей женой. – Марианна молчала целую вечность, и он уже приготовился услышать отказ, но, в конце концов, она медленно кивнула. Артур едва не подпрыгнул от радости, но пугать не захотел, а потому ограничился нежным поцелуем и обещанием вечной любви и заботы. Марианна поверила и не стала требовать обещания не умирать, потому что уже знала: порою человек умирает, даже если очень хочет жить и дает честное слово вернуться. И это вовсе не означает, что он тебя обманывает.

– Я тоже тебя люблю, – тихо ответила Марианна. – И постараюсь стать хорошей женой.

– Тебе даже не надо стараться, – успокоил Артур и снова поцеловал.

– Только сначала придется побывать в Германии, чтобы вступить в наследство и выставить на торги поместье, – предупредила Марианна. – А как только все сделаю, сразу к тебе приеду. Может быть, в сентябре.

– Приезжай, когда сможешь, – умиротворенно согласился Артур. – Буду ждать. – Она не сомневалась, что он сдержит слово, как бы долго ни продлилось ожидание.

Глава 26

В конце июня Артур уехал в Америку, чтобы демобилизоваться и вернуться в родную Вирджинию. В июле Марианна отправилась в Германию. После пятилетнего отсутствия она увидела разрушенную, разоренную страну, а встреча с родным замком – пустым, заброшенным и печальным – стала тяжким испытанием. Она назначила встречу постоянному адвокату отца и попросила помощи у двух арендаторов и их жен. На разборку дома ушла неделя. Предстояло избавиться от многих вещей, что-то продать, а что-то сохранить на память. Самое ценное из фамильного наследства хотелось отправить в Америку: старинное серебро, бабушкин фарфор, любимую мебель, портрет отца. Полдня Марианна рассматривала и сортировала детские драгоценности: каждая игрушка, каждая книжка навевала воспоминания и рождала в душе тоску. В конце концов, после долгих раздумий, решение было принято: продать вместе с замком большую часть мебели и даже фамильные портреты, а себе оставить только самые памятные, дорогие сердцу вещи.

Конюшни стояли пустыми. Все липицианы и аравийцы исчезли. Точно так же пропали из гаража все машины. Третий рейх не брезговал воровством. Само имущество значило мало, но оно принадлежало отцу, которого так не хватало! Марианна приехала попрощаться навсегда.

Она остановилась возле часовни, у простого могильного холмика, на котором не было даже таблички с именем. Поскольку хозяина поместья убил служащий Третьего рейха, надгробный камень до сих пор никто не заказал, и Марианна попросила адвоката сделать это как можно быстрее. Перед отъездом она навестила арендаторов, чтобы поблагодарить за многолетнюю верную службу. Благородство происхождения и пример отца диктовали непреложные правила поведения.

На обратном пути Марианна намеренно проехала мимо замка фон Бингенов. Поместье тоже выглядело пустым и заброшенным. Страшно было подумать о тех, кто жил здесь в последнее время, и о том, что никто из законных владельцев никогда больше не вернется в старинную усадьбу.

Покинув ставшую чужой и далекой Германию, Марианна чувствовала себя так, словно побывала в мрачном Средневековье. Возврата в прошлое не было и быть не могло. Только теплая встреча с Изабеллой, Чарльзом и малышкой Вайолет принесла долгожданное облегчение: все трое стали ее настоящей, родной семьей. В сентябре Марианне предстояло отправиться в Америку, чтобы выйти замуж за Артура Харрисона, и родители погибшего мужа искренне радовались вновь обретенному счастью названой дочери, тем более что она обещала провести с ними все лето, а потом время от времени навещать. Супруги Бейли, в свою очередь, собирались непременно побывать в Вирджинии.

В день возвращения Марианна прошлась по саду с Изабеллой, как когда-то гуляла с Эдмундом. В Хавершеме она прожила пять лет, и все это время свекор и свекровь относились с необычайной добротой и пониманием. Здесь родилась и провела младенчество Вайолет, здесь вся семья с болью узнала о гибели мужа, сына и брата. Мир изменился, и вот теперь Марианне предстояло уехать в Америку, чтобы начать новую жизнь. На пороге дома она вспомнила, с каким ужасом впервые поднялась на крыльцо, как боялась незнакомых людей, которые вскоре стали родными. Войдя в утреннюю комнату, она почти физически ощутила присутствие мужа: там играла с дедушкой Вайолет, как две капли воды похожая на отца.

Открывалась новая глава жизни. Марианна чувствовала, что наконец-то готова к переменам, и знала, что Эдмунд одобрил бы ее поступок.

Сразу после окончания войны Николасу предстояло принять не менее трудное решение, чем Марианне. Ему тоже досталось в наследство обширное поместье с замком, земельными угодьями и фермерами-арендаторами. После падения Третьего рейха он снова стал владельцем огромного фамильного состояния. Однако, в отличие от Марианны, граф фон Бинген не нашел в себе сил вернуться в старинный замок даже на короткое время. Родина жестоко его предала, а войти в дом, где умер от горя до конца исполнивший свой долг отец, он не мог, как не мог смотреть на соседний замок, возле которого погиб лучший друг.

Николас решил продать поместье целиком и навсегда остаться в стране, которая приняла его как родного. Он поделился мыслями с женой. Кристиана ничуть не удивилась, так как всегда верила, что Николас сдержит данное слово и не вернется в Германию, где произошло так много страшных событий.

Пытаясь разыскать мать, сразу после окончания войны Николас обратился в Красный Крест и организацию еврейских беженцев, а в сентябре получил ответ, которого одновременно и боялся, и ждал. Хедвиг Шмидт погибла вместе со всей своей семьей: мужем, четырьмя детьми, престарелыми родителями и несколькими другими родственниками. История, повторившаяся миллионы раз, не удивила, но больно ранила и заставила еще острее ненавидеть фашизм. У матери были другие дети, а вот он ее так и не увидел, а сейчас, узнав о трагической судьбе, потерял во второй раз.