Притяжение. Сборник - Evelyn C.

   Ни одна из женщин не обращала внимание на надвигающийся дождь.

   – Также ранней осенью, когда вода становится особенно прозрачной, – продолжала Доминик.

   Энн смотрела впереди себя, но она заметила, как хозяйка отвернулась. Энн поняла, что Доминик испытывает неловкость.

   – Оно прекрасно, – сказала Энн, перенося и вторую свою руку на локоть Доминик. Она так хотела поддержать ее.

   Энн повернулась к де Бург всем телом, всматриваясь в ее профиль. Никогда Энн не видела де Бург такой беззащитной. Крупные капли дождя упали на темные прямые волосы женщины, оставляя длинные влажные бороздки. Доминик повернула голову к Энн. Их взгляды встретились. Дождь становился сильнее, раскаты грома чаще. Капли падали на пиджак Энн, оставляя темные пятна на темной же ткани. Пятна стремительно росли в размерах. Доминик уронила на них взгляд. Затем она вложила правую руку Энн в свою левую и разворачиваясь в сторону замка бросила:

   – Бежим!

   Энн с Доминик вбежали в замок через северное крыло. Оказавшись в помещении, они остановились, чтобы перевести дух. Энн была готова к тому, что жилище Доминик покажется ей необыкновенным. И она была права. Стоя посреди огромного зала, сложно было чувствовать себя иначе, нежели маленькой восторженной девочкой, внезапно попавшей в сказку о прекрасном принце. Энн любовалась высокими лепными сводами. У нее вполне могла закружиться голова от увиденного, если бы присутствие Доминик и неотступное ощущение, что та следит за каждым ее движением, не значили бы для Энн больше.

   – Лиз! – вдруг воскликнула девушка, вспомнив о сестре.

   Доминик кивнула и направилась к двери в противоположном конце зала.

   – Я провожу тебя, – сказала она.

   Энн похолодела. Продолжения не будет. Сейчас де Бург поможет ей найти сестру, проводит их до автомобиля, и все. Они никогда больше не увидятся. Энн поняла, что за те несколько минут, что они общались в саду, маленькая несмелая надежда успела зародиться в ее сердце. Надежда на то, что Доминик сохранила к ней чувства. Ведь женщина была такой открытой и внимательной.

   Но теперь, следуя за де Бург по длинным, поражающим роскошью своего убранства залам, с фамильными портретами на стенах, теперь, не имея сил оторвать взгляд от прямой спины де Бург, обтянутой влажной тканью промокшей от дождя рубашки, Энн отчетливо видела всю призрачность и несбыточность своих надежд. Девушка удивилась тому, что успела привыкнуть к присутствию Доминик за такое ничтожно малое время. За несколько взглядов. За пару прикосновений.

   Поэтому когда они оказались в следующем зале, где Лиз с друзьями уже ждала ее, Энн не сразу вернулась к реальности, желая побыть в той, сказочной еще мгновение. Поэтому же до нее не сразу дошел смысл произнесенных де Бург слов. Она только увидела огромные удивленные глаза своей сестры и услышала ее вопрос:

   – А где Доминик? – спрашивала Лиз заговорческим тоном, косо поглядывая на де Бург.

   – Вот, – ответила Энн, кивая на нее же. Холодные капли скатились ей за шиворот, но она не чувствовала их.

   – Где настоящая де Бург? – поправилась Лиз, и добавила шепотом, наклонившись к уху Энн. – Эта приглашает нас на обед.

   Энн в этот момент рассеянно смотрела на Доминик. Та в ожидании стояла рядом, сложив по обыкновению руки за спиной, с самым спокойным выражением лица наблюдая за сестрами. Доминик с Энн встретились взглядами. Волосы де Бург влажным черным потоком лежали на одном плече. Доминик улыбнулась глазами.

   – Извини, я прослушала, что ты говорила, – призналась, наконец, Энн, понимая, что в голове абсолютная пустота.

   – Я попросила тебя и твоих друзей присоединиться к нам с братом за обедом. Я бы очень хотела тебя с ним познакомить, – ответила Доминик, не двигаясь с места. – И еще я должна предложить тебе сухую одежду.

   Наконец, Энн все поняла. Им не надо пока уезжать. Это было самое главное.

   Когда Энн вошла в огромную светлую гостиную после переодевания, все сидели за столом. Лиз со своими друзьями, которых было трое, Доминик в сухой рубашке и юноша с красивыми серыми глазами, своей наивностью напомнивший Энн Джереми. Эти глаза удивленно и радостно взирали на Энн. Она невольно улыбнулась ему.

   – Мисс Энн Мидлтон, – раздался рядом с ней голос дворецкого, которой и проводил ее сюда из той комнаты, где Энн переодевалась.

   Девушка вздрогнула от неожиданности, но не подпрыгнула.

   – Мистер Киссингер просил начинать без него, – невозмутимо продолжал дворецкий, глядя куда-то поверх головы Доминик, – мистер Тейлор просил передать, что уехал в город и вернется к ужину.

   «Киссингер!» – молнией пронеслось в голове Энн. На вторую фамилию девушка совсем не обратила внимания, слишком увлеченная возможностью увидеть Джереми.

   – Энн! – произнесла Доминик.

   Женщина и юноша поднялись из-за стола. Что-то было в них схожее. Несмотря на всю разницу во внешности. Дом была выше брата чуть ли не на две головы. Она выглядела серьезно, даже когда улыбалась. Юноша же, наоборот, смотрелся безобидным ребенком. И все же некоторая синхронность в действиях, в том, как они одинаковым образом отодвигали стул, выдавали в них родных людей.

   – Разреши представить тебе моего брата Гарри, – сказала Доминик.

   И сероглазый юноша энергично пожал ей руку, сам, заливаясь при этом краской.

   – Я очень рад! – сказал он, застенчиво взирая на нее. – Я так много о Вас слышал!

   – Мне также невероятно приятно с Вами познакомиться, хотя я и не могу сказать, что Доминик рассказывала о Вас что-либо, – сказала Энн, мягко отвечая на его рукопожатие.

   – Энн! – раздался позади девушки радостный возглас.

   И через секунду уже другой прекрасный молодой человек сжимал ее руку в своих.

   – Джереми! – с теплотой произнесла Энн, только сейчас понимая, что за те несколько дней прошлого года, что они провели вместе, она успела сильно привязаться к доброму и открытому Киссингеру.

   – Как же я рад тебя видеть! – продолжал он, не сводя с нее сияющих глаз. – Все ли здоровы? – спросил он, запнувшись, и улыбка дрогнула на его губах, чуть угаснув.

   – Да, все. Спасибо, – ответила Энн. – Ты ведь помнишь мою сестру Лиз? – спросила девушка, поворачиваясь к сидевшим за столом.

   Когда приветствия были закончены, все уселись за стол.

   – Я не представляю, что Вы сейчас уедите, – сказал Гарри.

   Энн посмотрела почему-то на Джереми в этот момент. И в глазах его увидела столько затаенной боли, что в горле у нее тут же образовался ком, вызывая все те горькие воспоминания, связанные с историей почти годичной давности.