На благо чужого мира. Выходец - М.А. Гард

- Тебе повезло, что у нас появилось свободное место. Правда, в Главном управлении все равно прислушались бы к твоим пожеланиям. Но ведь ты понимаешь, СОУП это не в гостях у бабушки, когда можно покапризничать «то не хочу и это не буду»?

- Да, конечно, вы правы. Видимо я еще в розовых очках. – Услышав последнюю фразу, ир Гролс с недоумением посмотрел на новобранца, очки-то на нем обычные, да и не слышал он, чтоб цветные начали изготавливать.

Заметив минутное замешательство и странный взгляд собеседника, Кальвадос понял, почему вызвал такую реакцию и смущенно улыбнувшись, сказал:

- В моем мире выражение такое есть о «розовых очках».

- А, ну что ж… на чем я остановился? Мы решили временно нашим ребятам не говорить о смене основных постов, пока я не вникну в дела отдела. Так что где-то с недельку вы молодой человек будете, так сказать, стажироваться, а потом определим вас в десяток.

- Хорошо, спасибо за откровенность. Я могу идти?

- Да, скоро ужин, ир Парвиль сегодня тоже свободен, так что попроси его показать тебе Каньи.

Наступили сумерки и примерно через полчаса после ужина, наговорившись с сослуживцами Кёрсп Парвиль, по прозвищу Рыжая Борода (как недавно узнал Кальвадос), прихватив фонарь, повел новобранца заново знакомиться с поселением.

Парень еще год назад успел немного побродить здесь, но многого не знал и сейчас с интересом слушал своего провожатого. Несение службы и течение жизни в каждом поселении патрульных проходило по-разному, поэтому в Академии о них рассказывали в общих чертах, основное внимание уделяя Кодексу Встреч и обязанностям служащего в Патруле.

О других направлениях деятельности СОУП рассказывали и вовсе мало, рассчитывая на более подробное ознакомление лишь когда человека направят именно на эту работу. Ну да Кальвадос все прекрасно понимал, ведь как ни крути – СОУП тайная служба.

Теперь он узнал и назначение вышки на территории казарменной части, так заинтересовавшей его в первые дни жизни в Каньи. Человек, находящийся на ней осматривал не только лес на наличие возмущений аномальной зоны, но и местность вокруг поселения. В случае тревоги били в колокол. Вот теперь Кальвадос понял, почему на стенах несмотря на то, что они для этого предусмотрены, он видел мало дозорных.

Помимо основных ворот, у противоположной стены имелись меньшие по размеру ворота. По сути, они представляли собой толстую металлическую дверь с решетчатым окошком и массивным засовом – запасной выход, который вел к лесному озеру. Местные прозвали эти ворота «калиткой», они также охранялась патрульным.

После того как Кальвадос вникнул в детали жизни поселка, его мирных жителей и СОУПцев, Каньи стали напоминать ему небольшой укрепленный форт. Служба же в нем часто становилась наследственным делом. Вот, например, тот молодой парень, что сейчас сторожил «калитку», со слов ир Парвиля имел предка-выходца поколения четыре назад и все мужчины их семьи служили в свое время в Триззумском отделе.

После прогулки по поселку Кальвадос провел время в таверне, которую местные в шутку называли «У Джорро» по имени конюха, хоть на заведении и вовсе не висело вывески. На этот раз парень с интересом окунулся в атмосферу вечерних посиделок триззумских патрульных.

Грустные воспоминания в какой-то момент накатили по новой, но тут же отступили – боль утраты родного мира уже не так остро чувствовалась.

Здесь сидели его новые сослуживцы, а возможно и будущие друзья. Под легкое пиво звучали веселые истории из жизни этого маленького лесного форта, семейные пары вытанцовывали в быстром ритме простонародного танца. Маленькие дети на вечерних посиделках отсутствовали, среди взрослых сидели лишь трое подростков. Одного из них парень узнал – этот мальчишка помогал конюху и в прошлый раз весьма доброжелательно отнесся к самому Кальвадосу и его интересу лошадьми. Заметив пришедшего новобранца, народ заулыбался, в руках у него тут же неведомо как очутилась кружка с пивом и был поднят тост за пополнение отдела.

Посидев с местными пару часов, парень ушел на отдых, все-таки денек сегодня выдался насыщенный, да и сказывалась длительная поездка. К казармам Кальвадос направлялся с улыбкой на лице, за этот вечер у него сложилось приятное мнение о месте службы.

Глава 16

Через несколько дней «стажировки» Кальвадос понял, как он глубоко ошибался насчет скуки. Служба в Патруле СОУП, оказывается, состояла не только из разъездов вокруг аномальной зоны, тренировок и вечерних посиделок.

Весь контингент патрульных делился на три десятка, о чем ему еще ранее говорил ир Гролс. Каждый десяток чередовался в сменах. Один из десятков постоянно дежурил в поселении, то есть нужно стоять на страже у главных ворот, у «калитки» и на вышке. И если последнее считалось самым интересным местом из несения дозора, то это еще не означало, что оно менее изматывающее или менее ответственное. Как раз наоборот. Поэтому дозорные на вышке менялись каждые два часа. На остальных местах тоже менялись, но реже.

Другой десяток всегда должен быть готов к выезду на аномалию, третий же оставался в резерве, - вдруг первому или второму не будет хватать людей.

Но быть «резервным» или ожидающим всплеска дыры, еще не означало бездельничать. Всегда находилось снаряжение, которое надо починить, почистить, на кухне помочь кухаркам – воды натаскать, мясо разделать. И тренировки, постоянно тренировки. Причем не только парные спарринги, но и отработка командных действий, что для патрульных чаще являлось важнее личных боевых качеств.

Кальвадос постоянно уставал, тем более его как новобранца каждый день посылали заниматься новым делом, чтоб вникнул в работу и распорядок.

Вскоре «стажировка» закончилась – Дартен Юс всему поселению объявил о своей отставке и выборе заместителя. Конечно, многие выразили печаль в связи с его отъездом, но и радовались, что новый начальник все-таки «свой», триззумский, а не со стороны непонятно кто. В таком тесном коллективе они держались друг друга. Чистокровные выходцы, или их потомки, имперцы или даже бывшие наемники (парочка таковых тоже работала в местном отделе) – всех их сплотило одно дело.

После отъезда бывшего главы Триззумского отдела, Кальвадоса определили рядовым в десяток ир Парвиля. А бывшего