Пушкин в жизни - Викентий Вересаев

Пушкин у вас в Москве; жена его хороша, хороша, хороша! Но страдальческое выражение ее лба заставляет меня трепетать за ее будущность.

Гр-ня Д. Ф. Фикельмон – кн. Вяземскому, 12 дек. 1831 г. Собр. соч. кн. П. П. Вяземского, стр. 533.

И. И. Дмитриев в одно из своих посещений Английского клуба, на Тверской, заметил, что ничего не может быть страннее самого названия: московский английский клуб. Случившийся тут Пушкин, смеясь, сказал ему на это, что у нас есть названия еще более странные. «Какие же?» – спросил Дмитриев. – «А императорское человеколюбивое общество».

Н. М. Языков. Истор. Вест., 1883, т. XIV, стр. 536.

Москва еще пляшет, но я на балах еще не был. Вчера обедал в Англ. клубе. Меня тянет в Петербург. Не люблю я твоей Москвы. У тебя, т. е. в вашем Никитском доме, я еще не был. Не хочу, чтоб холопья ваши знали о моем приезде; да не хочу от них узнать и о приезде Нат. Ив., иначе должен буду к ней явиться и иметь с нею необходимую сцену; она все жалуется по Москве на мое корыстолюбие, да полно, я слушаться ее не намерен.

Пушкин – Н. Н. Пушкиной, 10 декабря 1831 г., из Москвы.

В первой половине декабря 1831 г. Пушкин в Москве читал отрывки из своих сказок Н. М. Языкову. «Это не его род, – пишет Языков брату А. М-чу от 16 декабря. – Пушкин говорит, что он сличил все доныне напечатанные русские песни и привел их в порядок и сообразность, зане ведь они издавались без всякого толку; но он кажется хвастает».

Д. Н. Садовников. Истор. Вестн., 1883, т. XIV, стр. 533.

Здесь мне скучно; Нащокин занят делами, а дом его – такая бестолочь и ералаш, что голова кругом идет. С утра до вечера у него разные народы: игроки, отставные гусары, студенты, стряпчие, цыганы, шпионы, особенно заимодавцы. Всем вольный вход. Всем до него нужда; всякий кричит, курит трубку, обедает, поет, пляшет; угла нет свободного – что делать? Между тем денег у него нет, кредита нет, – время идет, а дело мое не распутывается. Все это по неволе бесит меня. К тому же я опять застудил себе руку, и письмо мое, вероятно, будет пахнуть бобковой мазью. Жизнь моя однообразная, выезжаю редко. Вчера Нащокин задал нам цыганский вечер; я так от этого отвык, что от крику гостей и пенья цыганок до сих пор голова болит. Тоска, мой ангел, – до свидания.

Пушкин – Н. Н. Пушкиной, 16 декабря 1831 г., из Москвы.

В Москве Нащокин вел большую, но воздержную игру у себя, у приятелей, а впоследствии постоянно в английском клубе. Нащокин, проигрывая, не унывал, платил долг чести (т. е. карточный) аккуратно, жил в довольстве и открыто, в случае же большого выигрыша жил по широкой русско-барской натуре. Он интимно сблизился с хорошенькой цыганкой Ольгой Андреевной. Не помню, на Пречистенке или Остоженке, он занимал квартиру, весьма удобную, в одноэтажном деревянном доме. Держал карету и пару лошадей для себя, а пару вяток для Оленьки. У него чуть не ежедневно собиралось разнообразное общество: франты, цыгане, литераторы, актеры, купцы-подрядчики; иногда являлись заезжие петербургские друзья, в том числе и Пушкин, всегда останавливавшийся у него. Постоянным посетителем его дома был генерал кн. Гагарин (прозванный Адамовой головой), храбрец, выигравший в 1812 году у офицеров пари, что доставит Наполеону два фунта чаю! И доставил: и только по благосклонности Наполеона благополучно возвратился в русский лагерь. Играя с богачами, Нащокин не отказывался от любимого занятия и с такими, у которых выиграть нечего, каким был, напр., Ник. Фил. Павлов (известный в то время беллетрист). Однажды, пообедав у Нащокина, Павлов предложил игру. Играли всю ночь. К утру Нащокин проиграл деньги, золотые часы, столовое серебро, наконец, карету с лошадьми, даже Оленькины сани с парою вяток. Цыганка, узнав об исчезновении вяток, нисколько не огорчилась: вероятно, привыкла, или знала, что все скоро возвратится. И действительно, вскоре они зажили прежнею роскошною жизнью.

Н. И. Куликов. Воспоминания. Рус. Стар., 1880, дек., стр. 992.

Пушкин здесь, но что-то пасмурен и рассеян.

М. П. Погодин – С. П. Шевыреву, 21 дек. 1831 года, из Москвы. Рус. Арх., 1882, III, 191.

(По поводу стихов Пушкина на взятие Варшавы.) Мне досадно, что ты хвалишь Пушкина за последние его вирши… Теперешний Пушкин есть человек, остановившийся на половине своего поприща, и который, вместо того, чтобы смотреть прямо в лицо Аполлону, оглядывается по сторонам и ищет других божеств, для принесения им в жертву своего дара[104].

Н. А. Мельгунов – С. П. Шевыреву, 21 декабря 1831 г. А. И. Кирпичников. Очерки по истории новой рус. литературы. Т. II, изд. 2-е. М., 1903, стр. 167.

Гончаровой-Пушкиной не может женщина быть прелестней. Здесь многие находят ее несравненно лучше красавицы Завадовской.

Ген. А. П. Ермолов – Н. П. Воейкову, 21 дек. 1831 г., из Петербурга. Рус. Арх., 1906, III, 40.

Между нами будет сказано, Пушкин приезжал сюда по делам не чисто литературным, или вернее сказать, не за делом, а для картежных сделок, и находился в обществе самом мерзком: между щелкоперами, плутами и обдиралами. Это всегда с ним бывает в Москве. В Петербурге он живет опрятнее. Видно, брат, не права пословица: женится – переменится!

Н. М. Языков (поэт) – брату А. М., 22 декабря 1831 г. Истор. Вестн., 1883, XIV, 534.

С тех пор, как вышел из лицея, я не раскрывал латинской книги и совершенно забыл латинский язык. Жизнь коротка, перечитывать некогда.

Пушкин. Об Евгении Онегине, 1831 г.

Александр ускакал в Москву еще перед Николиным днем и, по своему обыкновению, совершенно нечаянно, предупредив только Наташу, объявив, что ему необходимо видеться с Нащокиным и совсем не по делам поэтическим, а по делам гораздо более существенным – прозаическим. Какие именно у него дела денежные, по которым улепетнул отсюда, – узнать от него не могла, а жену не спрашиваю. Жду брата, однако, весьма скоро назад. Очень часто вижусь с его женой; то я захожу к ней, то она ко мне заходит, но наши свидания всегда случаются среди белого дня. Заставать ее по вечерам и думать нечего; ее забрасывают приглашениями то на бал, то на раут. Там от нее все в восторге, и прозвали ее Психеею, с легкой руки госпожи Фикельмон, которая не терпит, однако, моего брата – один бог знает, почему.

О. С. Павлищева – Н. И. Павлищеву, в конце декабря 1831 г. Л. Павлищев, 270.

Наталья Николаевна вспоминала, бывало, как в первые годы ее замужества ей иногда казалось, что она отвыкнет от звука собственного голоса, – так одиноко и однообразно протекали ее дни! Она читала до одури, вышивала часами, но кроме няни Прасковьи ей не с кем было перекинуться словом. Беспричинная ревность уж в ту пору свила себе гнездо в сердце мужа и выразилась в строгом запрете принимать кого-либо из мужчин в его отсутствие или когда он удалялся в свой кабинет. Для самых степенных друзей не допускалось исключений; и жене, воспитанной в беспрекословном подчинении; и в ум не могло прийти нарушить заведенный порядок.

А. П. Арапова. Новое Время, 1907, № 11413.

Секретно. Чиновник 10 кл. Александр Пушкин 24 числа сего месяца выехал отсюда в С.-Петербург; во время жительства его в Пречистенской части ничего за ним законопротивного не замечено.

Полицмейстер Миллер в рапорте и. д. моск. об. – полицмейстера, 26 дек. 1831 г. Красн. Арх., т. 37, стр. 243.

Выронил я у тебя серебряную копеечку. Если найдешь ее, перешли. Ты их счастию не веруешь, а я верю. Жену мою нашел я здоровою, несмотря на девическую ее неосторожность. – На балах пляшет, с государем любезничает, с крыльца прыгает. – Надобно бабенку к рукам прибрать. Она тебе кланяется и готовит шитье.

Пушкин – П. В. Нащокину, 8–10 января 1832 года, из Петербурга.

Я женат около года, и вследствие сего образ жизни моей совершенно переменился, к неописанному огорченью Софьи Остафьевны и кавалергардских шаромыжников. От карт и костей отстал я более двух лет: на беду мою я забастовал будучи в проигрыше, и расходы свадебного обзаведения, соединенные с уплатою карточных долгов, расстроили дела мои. Теперь обращаюсь к тебе: 25.000, данные мне тобою заимообразно, на три или по крайней мере на 2 года, могли бы упрочить мое благосостояние. В случае смерти есть у меня имение, обеспечивающее твои деньги. Вопрос: можешь ли ты мне сделать сие, могу сказать, благодеяние?

Пушкин – М. О. Судиенку, 15 января 1832 г., из Петербурга.

Женитьба произвела в характере поэта глубокую перемену. С того времени он стал смотреть серьезнее, а все-таки остался верен привычке своей скрывать чувство и стыдиться его. В ответ на поздравление с неожиданною способностью женатым вести себя, как прилично любящему мужу, он шутя отвечал: «Je ne sius qu'un hypocrite (я только притворяюсь)».

Быв холостым, он редко обедал у родителей, а после женитьбы – почти никогда; когда же это случалось, то после обеда на него иногда находила хандра. Однажды, в таком мрачном расположении духа, он стоял в гостиной у камина, заложив назад руки… Подошел к нему Илличевский и сказал: