За закрытой дверью - Шеннон Маккена

Он укусил ее за шею, наслаждаясь ее реакцией. Она задрожала.

— А ты порочная девочка, а?

— Если бы это было не так, вряд ли я оказалась бы здесь, — сказала она. Она застонала, когда он погрузил пальцы в нее, свободной рукой расстегивая штаны. Она наклонилась и легла грудью на стол, изогнув спину.

— Что верно, то верно, — согласился Виктор.

Он вонзился в нее с силой, которой они оба не ожидали. Она вскрикнула и дернулась вперед. Но впереди был только стол, и она крепче схватилась за столешницу руками. Комната была наполнена изображениями порока и разврата. Двигающиеся картинки на мониторах добавляли пикантности ситуации. Идеальные ягодицы Мары подпрыгивали, когда он с силой входил в нее.

Виктор был так возбужден, что почти не слышал криков и стонов. Холодная часть его рассудка, которая всегда наблюдала со стороны в такие моменты, понимала, что на Маре он вымещает злобу на Ригза. Он не хотел причинять Маре боль, но, с другой стороны, ей платили достаточно, чтобы он не контролировал свои инстинкты и не просил ни разрешения, ни прощения. Давно он не был так возбужден. Уже много лет. С тех самых пор, как его брат, Питер…

Нет. Он отогнал эту мысль, прежде чем она смогла все испортить. Совершенное тело Мары стоило того. Он имел ее с силой и наслаждением.

Он бурно кончил и хотел уже выйти из нее, но она неожиданно закричала:

— Нет, подожди.

Еще несколько секунд, и она кончила вместе с ним. Незабываемое наслаждение. Он чувствовал ее конвульсии.

Они оба вспотели, взмокли. Но когда архитектор планировал это здание, он не подумал о том, что в диспетчерской кто-то будет предаваться любовным утехам. Одним словом, ванны здесь не было. Он вышел из нее, застегнул штаны и подождал, пока сердце успокоится. Мара опустилась на пол, подогнув под себя ватные ноги. Она все еще вздрагивала. Она выглядела хрупкой и ранимой в такой позе. Он положил руку на ее голое плечо. Оно было мокрым и горячим. Она посмотрела на него. Он удивился ее взгляду.

Секс, оказывается, доставлял ей удовольствие. Интересное открытие.

Он протянул руку и помог ей встать на ноги.

— Спасибо, Мара. Это было божественно, — сказал он. — Ты можешь идти.

Ее лицо исказилось.

— Не прогоняй меня так.

Еще одно удивительное открытие.

— Не понял?

Мapa выглядела неуверенно.

— Я сказала… не прогоняй меня, — прошептала она. — Не сразу после секса. Вот таким образом.

— Деточка, я могу делать с тобой все, что мне вздумается, — сказал он нежно. — Ты согласилась на эти условия, когда тебя нанимали. Или ты забыла?

Ее рот задрожал. Она уставилась на него огромными глазами, в которых стояли слезы.

— Не надо, — повторила она.

Она удивила его. Его даже тронула ее реплика. Учитывая обстоятельства, это был жест мужества и честности. И то и другое крайне редко встречалось ему в жизни.

Обычно он не позволял такие выходки своему персоналу. Но сегодня была особая ночь. Этой ночью правил не существовало. Сегодня он позволит ей эту малость.

Девочка дрожала. Ее напряженные аккуратные соски четко вырисовывались через тонкую ткань туники. К своему удивлению, он понял, что не прочь еще раз взглянуть на ее прелестную грудь. Он почувствовал новою волну похоти. Он представил ее на белых простынях с волосами, разметанными по белому льну. И ее топазовые глаза, в которых горит желание.

Да. Это было бы неплохо. Это даже может получиться. Он уже был готов. Он коротко кивнул ей:

— Что ж, тогда пойдем. Пойдем ко мне в апартаменты.

Виктор шел по коридору, Мара шла впереди, бесшумно ступая босыми ногами по холодному каменному полу. Время от времени она нервно оглядывалась через плечо. И у нее были причины волноваться.

Он открыл дверь своих покоев и, хищнически улыбнувшись, жестом велел ей войти. В глазах Мары он прочел жажду страсти. И она получит от него то, что заслужила.

Она получит столько, сколько сможет выдержать.

Глава 19

Ригз свернул на темную дорогу. Чуть не проехал. Все сегодня шло не так. Со смерти Джесси Кейхилла все в его жизни превратилось в нескончаемую агонию. Медицина уже была бессильна, спасал только бурбон, хотя он прекрасно понимал, что еще чуть-чуть, и он окончательно превратится в подонка. Смысл жизни для него заключался только в том, чтобы Барбара и дети как можно дольше ничего не узнали.

Он вспомнил сегодняшнее утро. Как долго Барбара уговаривала его пойти с ней к врачу. «Нужно взглянуть правде в глаза, Эдди», — сказала она и посмотрела на него с таким выражением, что ему захотелось провалиться сквозь землю от стыда. Или ударить ее по лицу. Но так низко он еще не пал. Пока еще нет. Но и это было не за горами.

Девчонка очень походила на Аликс, если бы не дурацкая одежда, очки и волосы. Аликс всегда носила длинные, идеально уложенные волосы. Она надевала такие наряды, на каждый из которых ему пришлось бы работать месяц без выходных. Он никогда, ни до ни после, не спал с такой шикарной женщиной. Барбара была хорошей женщиной, но она была слишком правильная. Слишком правильная для него. Он познакомился с ней в колледже, и ему понравилась ее женственность. Барбара была идеальной кандидатурой на роль жены, и она стала прекрасной матерью его двум дочерям.

Но когда он встретил Аликс, то что-то внутри его сдетонировало, разрывая все, что он знал о себе, на части. Любой мужик мог переспать с Аликс и со спокойной совестью умереть. В постели она была настоящей шлюхой, огонь, да и только. Стоило пару раз погладить ее шикарное тело, и можно было развлекаться с ней часами, вытворяя такое, о чем только слышал, но даже не мечтал сделать сам. Такое, о чем он и подумать не мог со своей дорогой Барбарой.

Тогда, в восемьдесят шестом, ему удавалось каким-то чудом держать два этих мира подальше друг от друга. Даже Хейли, слава Богу, ничего не подозревал. Но и то только благодаря тому, что он сам, лично, проводил все дела для Лазара. Барбара в то время была для него островком спасительной обыденности: ее шерстяные свитера, ее завтраки и детские подгузники повсюду. А Аликс была из совершенно другого мира. Она была голой и жестокой обжигающей страстью.

Когда-то у него была хорошая жизнь, пока эта дрянь не раздвинула перед ним ноги и не открыла для него ворота в ад. А клыки Виктора вонзились в него так ненавязчиво, что поначалу он даже не замечал этого. Ригз так глубоко погряз в этой мерзости, что когда Виктор отдал приказ, он уже сам хотел убить этого червя, Питера Лазара. Он хотел убрать его с дороги, чтобы Аликс была его. По-настоящему его, на все двести процентов.

Ригз съежился от мысли, каким он был доверчивым. Мир взорвался перед ним, а когда он пережил все это, то понял, что он не один из тех хороших парней, как полагала его дорогая Барбара. А может, он никогда и не был одним из них. Может, он всю свою жизнь был подонком. Создание Виктора Лазара, корчащееся в грязи.