Когда наступает ночь - Карина Шнелль

Я скромно улыбнулся.

– Но я не спал с Рейчел. Точнее… Мы спали в одной кровати, но не…

– Все равно перед сном вы как следует зажгли!

Я пожал плечами.

– У меня были хорошие учителя. Вы с Блейком в последние годы своего не упускали.

– Это в прошлом! С тех пор, как я познакомился с Марли, другие мне не нужны. А вот Блейк…

Мы переглянулись и прыснули со смеху.

– Этот заядлый холостяк, возможно, когда-нибудь встретит девушку, которая заставит его забыть об остальных.

– Кто знает!

Джек поднял с земли чашку и произнес тост:

– За девушек, которые сводят нас с ума!

– За девушек, без которых мы не можем жить!

Мы выпили, и Джек поднял бровь.

– А теперь рассказывай о прошлой ночи!

34. Лив

Не припомню, чтобы мне когда-то было хуже, чем сейчас, – кроме выпускного четыре года назад, откуда я сбежала сломя голову. С разбитым сердцем, но слишком упрямая, чтобы признать, что виновата сама. И теперь, кажется, все повторялось. Я потеряла Уилла. Вновь оттолкнула его от себя, хотя мы провели фантастическую ночь вместе.

Прошло несколько дней, я почти не ела и не спала, практически не вылазила из сада за домом Бабули Жу-Жу, где искала утешения среди животных.

Вот и в этот вечер я сидела на общипанной траве, крася ногти на ногах в темно-фиолетовый цвет – такой же мрачный, как мое настроение. Вокруг меня паслись овцы и козы, тепло и знакомый запах их шерсти немного меня утешали. Казимир уткнулся мордой в мое ухо и щекотал теплым дыханием. Я захихикала и чуть не промахнулась мимо ногтя большого пальца. Собственный смех показался мне странным, когда внутри было так пусто.

Со вздохом я закрутила крышечку лака, достала из кармана джинсовых шорт телефон и уставилась на экран. Ни одного сообщения. Только пропущенные от родителей, на которые я уже несколько дней не отвечала. Пару раз звонили Фиона и Элли, они беспокоились обо мне. Я понимала, что, по крайней мере, Фиона точно была на стороне Уилла, а не на моей. Но мне все равно казалось, что она бы хотела видеть нас вместе. Да уж, теперь ей стоит об этом забыть.

Уилл за последние дни ни разу не вышел со мной на связь. Я, трусиха, попросила маму отвезти ему выручку с аукциона. Не знаю, выкупил ли он «Джульетту» у отца. Я надеялась, что да. Уиллу пора было сепарироваться от отца, стать личностью, выйти из чужой тени. Я всегда видела в нем эти черты и поэтому никогда не понимала, как он позволяет с собой так обращаться. Он действительно изменился. Возмужал. Мне так хотелось сказать ему это на выходных. Но он все понял совсем не так. Почему он не осознавал, какой замечательный? Воспитанный, сильный и верный.

Я вздрогнула, услышав в траве шаги. Неохотно поднялась. Неужели Бабуля Жу-Жу снова принесла сэндвич и будет пытаться уговорить меня поесть? В этот раз у нее в руках были два стакана лимонада. Гипс уже сняли, она лишь слегка прихрамывала.

– Подойдешь? У меня руки заняты.

Я закатила глаза. Опять эти фокусы, чтобы привести меня в чувство.

– Нет, я еще побуду здесь.

Она сделала строгое лицо.

– Неужели ты заставишь больную старушку открывать калитку и пробираться к тебе через козий помет? А ведь она принесла твой любимый лимонад!

Я застонала и неохотно встала на ноги.

– Ладно, уже иду, – подойдя к ней, я злобно уставилась на нее. – Ты невыносима, знаешь?

Она довольно ухмыльнулась.

– Говорит человек, который уже несколько дней тонет в жалости к себе, испортил все мои носовые платки и оглушил похоронной музыкой!

– Это не похоронная музыка, это Bon Iver! – воскликнула я возмущенно.

– Неважно. Такие вопли мертвого из могилы поднимут, – она протянула мне стакан лимонада.

– Погоди, – я перелезла через забор и спрыгнула рядом с ней. Затем я взяла у нее из рук оба стакана. – Давай посидим на веранде.

– Уверена? – она взглянула на меня с наигранным испугом. – Перед домом? Где кто-то может тебя увидеть? Ты уверена, что готова вернуться в цивилизацию?!

Я фыркнула и отпила лимонада, а затем взяла Бабулю Жу-Жу под руку и повела к дому.

На веранде бабушка рухнула на свой плетеный стул, а я села на садовые качели.

Затем распрямилась, откинулась назад и вытянула босые ноги. Я заметила, что фиолетовый лак на пальце правой ноги смазался, но мне было все равно. Кто в ближайшее время его увидит?

Бабуля массировала свою ногу. Она хоть и уверяла, что боль прошла, но все равно иногда ходила на костылях.

Я сделала глоток лимонада.

– Ох уж эта жара…

– Так, хватит! – бабушка хлопнула ладонью по подлокотнику.

Я вздрогнула и испуганно взглянула на нее.

– С каких это пор ты жалуешься на лето?! Оно ведь всегда было твоим любимым временем года!

Я сконфуженно поставила стакан на стол.

– Я несколько дней тебе подыгрывала, но на этом все, юная леди! Да, вы поругались. Да, все сложно. Но жизнь продолжается. Нельзя до конца дней прятаться среди овец и кур.

Я нахмурилась.

– Но, бабуля… Я просто не могу…

– Знаю. – Она положила ладонь на мое плечо. – Я знаю, как это больно. Но, поверь, если ты не отвлечешься, не найдешь себе занятие, лучше не станет. Тебе нужно начать общаться с людьми.

Я уставилась на пальцы ног. С кем же мне встречаться? Есть лишь один человек, которого я хочу увидеть, но он сейчас был очень далеко.

– Ты вернулась больше двух месяцев назад, – продолжила бабушка. – Не пойми меня неправильно, мне нравится, что ты здесь, но ты собираешься искать работу? Хочешь открыть свое дело? Иначе зачем тебе твой престижный диплом?

Я прикусила губу. Она абсолютно права. Слишком долго я была занята собой и Уиллом. Изначально я не планировала так долго бездельничать после окончания университета. С другой стороны, я не бездельничала. В конце концов, организовала крупное благотворительное мероприятие, которое прошло с большим успехом. И мне это очень понравилось.

Я задумчиво подняла глаза и взглянула на бабулю. Она нежно улыбалась, прекрасно понимая, что сейчас творится у меня в душе.

– Я, конечно, не знаю, что ты думаешь, но меня весьма впечатлила статья о вашем аукционе. – Бабушка достала газету из-под подушки стула и положила передо мной на стол. Когда я увидела заголовок, у меня перехватило дыхание.

– «Молодые люди из Сент-Эндрюса устраивают благотворительный аукцион, чтобы спасти парусник», – прочла я вслух