Драконы моря - Андрей Посняков

— Копья на упоры! — обернувшись в седле, громко скомандовал Александр.

Длинные тяжелые копья, специальные упоры, приделанные к доспехам, крючки — это было его изобретение, точнее сказать, позаимствованное из будущего, которое наступит, наверное, лет через шестьсот-семьсот, а то и поболее. Он сам вызвался командовать конным отрядом. Мцеллус и хевдинги не возражали, лишь ухмыльнулись: коль этот парень так жаждет смерти, так пусть ее и найдет, туда и дорога, а мы — ни при чем.

Кузнецы постарались на славу! Выковали и стремена, и крючки-упоры, укрепили луки седел. Теперь щит, шлем, доспех, пусть даже обычная лорика-сегментата, нужно лишь удлинить пластины на бедрах, чтоб лучше защищали ноги, тяжелое копье в руку. Хотя главная-то ставка тут была вовсе не на защиту.

Саша увидел катафрактариев, едва конники повернули к дворцу. И заметил истекающих кровью варваров, правда, не разглядел, кто это был.

Лишь только копья упали на упоры, взмахнул рукой:

— Вперед!

Улица оказалось длинной, вполне можно было набрать хорошую скорость, что всадники и делали под насмешливыми взглядами врагов, еще не осознавших до конца, что же, собственно, происходит. Разогнавшись, словно курьерский поезд, всадники неслись неудержимо и дико.

Ингульф едва успел откатиться в сторону Слава богу, сообразил, не попал под копыта.

И вот уже они близко-близко — насмешливые вражеские ряды! И — удар! Страшный, невообразимой силы грохот! Ломались копья, трещали щиты. Опирающиеся на шпоры всадники пронзили строй тяжелой пехоты легко, словно горячий нож, вошедший в масло. Ну а дальше — дело техники. Сверкали клинки, добивая опешивших и растерявшихся врагов.

— Аой! С нами Иисус и святая Дева!

— Слава великому Гейзериху!

Вынырнул из-за мраморной лестницы варварский отряд Алагиса. Герулы, аланы, готы, всякий сброд те, кого называли «алеман» — «шайка». Но дрались, надо сказать, отчаянно.

Все было кончено очень быстро. Александр спрыгнул с коня. Теперь, со стременами, он неплохо держался в седле, сказалась каскадерская выучка. Устало опершись о нагретую солнцем стену, молодой человек слышал, как радостно кричат ворвавшиеся во дворец варвары. И где-то рядом, снизу, услышал вдруг:

— Александр…

Слабый, едва различимый шепот. Скорее, последний вздох умирающего.

— Ингульф! Господи, как же тебе досталось, парень.

Глава 20

Лето 440 года

Карфаген

«Желтая рука»

— Прыгай на пристань. Отдай швартовы.

Кровь, темная в тусклом пламени тонкой восковой свечи, стекала с клинка, падая на выложенный мраморной мозаикой пол крупными горячими каплями. Пораженный в сердце мускулистый мужчина лежал навзничь, прямо у входа. Там, за портьерами, он и прятался. Третий за последний месяц… Хорошо, что Арника задержалась. И Хродберг — хороший меч, очень хороший. Подарок Ингульфа на свадьбу, состоявшуюся еще зимой.

Наклонившись, Александр осторожно поднял за рукоять закатившийся под ложе кинжал, явно отравленный, и покачал головой. Да, враги не дремлют! И главное, хорошо известно, кто они! Все те же люди — Алагис, Вульфард и, может быть, Мцеллус, назначенный префектом Гиппона. Насчет последнего Саша, конечно, не был так уж уверен. Мцеллус — скользкий тип, даже если он и причастен — ничего не докажешь. Алагис и Вульфард сейчас в Гадрумете, посланы за какой-то надобностью… Или все же отосланы? Король Гейзерих слишком умен для того, чтобы приближать к себе подобных негодяев. Вот использовать — это другое дело. Как использовал всех их Александр во время штурма Карфагена… А они потом использовали его.

Что ж, Гейзерих оказался щедр… Все получили свое — то, что было обещано, и даже чуть более. Правда, и вельможа, и хевдинги жаждали большего — отсюда и все интриги. К тому же еще и месть не надо сбрасывать со счетов: Алагис и Вульфард не забыли, как в свое время Александр обвел их вокруг пальца, и вовсе не собирались этого прощать. Правда, действовали очень осторожно: все подосланные убийцы оказались римлянами. Дескать, приближенные Бонифация мстят за своего повелителя новым людям. Саша как раз и был из таких. Завоеватель. Префект — кажется, так, на римский манер, именовалась эта должность. А говоря по-германски — граф. Министр, короче. Отвечал за все, что поручал ему Гейзерих-кениг. Разумеется, под полным контролем Хильденига.

Очень и очень не просто оказалось приобрести в государственный фонд такое количество гончарных мастерских и кузниц. Но все же — получилось. И вот уже готовы миллионы батарей!

Хильденигу было сказано, что эти штуки предназначены для потопления вражеских судов. Саша даже назначил день для прямой демонстрации полученного могущества на конец августа… Ничем особо он не рисковал, в конце концов, если не удастся уйти, то все равно придется бежать из Карфагена, где его либо убьют завистники, либо обвинят в растрате казны, что сродни измене. Так что надежда, по сути, оставалась лишь все на того же профессора, которому Александр с Катериной здорово помогли… нет, не так! Сами себе помогли!

Саша снова посмотрел на покойника, потом задумчиво перевел взгляд на меч, который так и держал в руке. Отличное оружие! Выкованный кузнецом-вандалом, это был не меч, это сказка! Длинный, очень похожий на рыцарский, только рукоять немного другая — в виде щедро украшенной золотой зернью втулки, без всякого перекрестья. А сам клинок отполирован настолько гладко, что в нем, как в зеркале, можно увидеть свое лицо. А если подышать на лезвие, то видно будет, как словно бы изнутри проступят чудесные узоры — синий, голубой, фиолетовый. Это и есть узорная сварка, именно она придает мечу гибкость и крепость. По блестящему лезвию шли три желобка, вовсе не для стока крови, как почему-то полагали профаны, а для придания дополнительной упругости и облегчения веса. Такой клинок мог легко рассечь падающее перышко.

Вещь изумительная и, несомненно, достойная собственного имени. Этот меч звался «Хродберг». Почему именно так? Ингульф, когда дарил, что-то рассказывал, пояснял, да Саша тогда не вникал, некогда было на свадьбе. Александр в долгу не остался, подарил юному приятелю вызолоченную кольчугу самого тонкого плетения, не хуже, чем у самого Гейзериха! Парнишка был рад, аж сиял от удовольствия, а с кольчугой с той поры и не расставался, наверное, и спал в ней.

Чу!

Резко потянул сквозняк Чуткое пламя горящей свечи дернулось, и молодой человек, неслышно поднявшись, затаился за портьерой, сжав в руке верный Хродберг. Неужели еще один подосланный известно кем убийца? Да сколько ж можно-то? Двое за одну ночь — это уж слишком!

А может, это Катя? Нет, она вернулась бы в сопровождении служанок и отправленной для ее сопровождения стражи. Слышались бы веселые голоса, смех, а тут… все тихо. Кто ты, крадущийся в ночи? Друг или враг?

Вот шаги затихли у порога. Александр поднял меч…

— Это я, мой вождь! Надеюсь, не разбудил?

— Нет, дружище Ингульф, это уже сделали до тебя. Правда, не знаю, кто.

— Опять?! — Войдя, юноша с тревогой склонился над трупом, — Я, кажется, знаю его… да нет — точно видел!

— И кто же это, интересно?

— Некий Асгольд Красавец, нидинг из рода Хальвдунгов, — презрительно скривился Ингульф. — Подвизается в «Красной ветке», ну, в той таверне, что у старого капища. Так, шелупонь.

— И эту шелупонь послали меня убить? Знаешь, даже как-то обидно. То-то я уложил его одним ударом! — Александр усмехнулся и наконец убрал меч в ножны с шикарной кожаной, щедро украшенной золотом и рубинами перевязью.

— Да, на этот раз они прислали недостойного, — хмуро согласился гость, — Зачем? Может быть, чтобы просто отвлечь? Замыслили еще какую-то гадость.

Я тебе сколько раз говорил, мой вождь: нужно убить этих гнусных нидингов первым! Если хочешь — я сам за это возьмусь. Вот прямо завтра, сейчас…

— Нет! — решительно возразил Саша — Я еще не знаю точно, чьих рук это дело.

— Как это — чьих? Алагиса и Вульфарда, что тут еще думать?

— А может, Мцеллуса?

— Может, и его…

— Или той группы местной знати, которая тайно ненавидит вообще всех вандалов?

— Эти? — Юноша озадаченно почесал шевелюру — Да, они тоже могут. Вполне.

— И что же мне — убивать сразу всех?

— Зачем сразу всех? Можно и по одному — Ингульф неожиданно хохотнул, — Заодно и узнаешь, кому можно было бы доверять. Ведь если покушения не прекратятся, то…

И снова вдруг за окнами послышались шаги и конский топот.

Гость схватился за меч:

— И все же ты зря отпустил стражу. Может, стоит разбудить слуг?

— Пока нет. Попробуем разобраться сами.

Снова шаги. Уверенные, но какие-то беспокойно быстрые…

Саша прищурился: