Черный список - Лорел Гамильтон

— Ответь мне, Анита, или тебе нужны доказательства?

— Я слышала тебя, Арли, — крикнула я в ответ.

— Это не мое имя.

— Тогда скажи, как мне тебя называть.

— Его зовут Мариус, — сказал Таддеус.

— Ладно, Мариус, — прокричала я, — Ты хочешь, чтобы мы сдались. Мы хотим, чтобы наши мужчины были в безопасности. Так что дальше?

— Волк, ты сказал им мое имя, мое настоящее имя. Я проклинаю тебя, волк.

— Я был проклят давным-давно, Мариус. Ты кот и всегда был ее любимым животным. А волки для нее хуже самой гнусной дворняги. Я не вернусь к этому.

— Предатель! — прокричала женщина, это и была та верлеопардиха, о которой я говорила раньше.

— Да, — согласился Таддеус.

Мариус издал бессловный крик, сыпля проклятиями, а потом раздался чей-то еще приглушенный крик. Блядь. — Мариус. — позвала я его, но я не могла сделать ничего, чтобы прекратить то, что вызывало тот крик. Урон уже был нанесен. Пиздец.

Раздался какой то тихий звук и Существо Один сделал знак свободной рукой. Таддеус сказал, — Они бросили палец, — он подал сигнал и верльвы двинулись вверх по большой и почти круглой площадке. В дальней стороне помещения находилась лестница. Верльвы двигались быстро, с оружием наготове, настороже, но внизу лестницы не было ничего кроме пальца. Один из них прикрывал лестницу, пока другой поднял палец, потом они вернулись обратно, постоянно оглядываясь, будто ожидали что остальные погонятся за ними. Но им и не нужно было преследовать нас, им нужно было лишь переждать. Они могли просто ждать и отрезать кусочки…

Мужчина протянул свою руку, облаченную в черную перчатку и в ней лежал бледный мизинец. Он принадлежал Итану; цвет кожи Бернардо был темнее. Если они использовал не серебро, то Итан отрастит себе новый палец. Это значило бы, что они не собирались нанести постоянные повреждения. Это было почти интересно само по себе.

— Следующий кусок мы отрежем не от твоего домашнего тигра. Следующий палец будет от твоего человеческого любовника и не вырастет обратно! — прокричал Мариус.

Я не стала пытаться спорить, что мы с Бернардо не любовники и никогда ими не были. У меня была репутация любительницы мужчин, большой любительницы, и поэтому они никогда не поверят что я прошла мимо Бернардо. Кроме того, если бы они знали, что мы не были любовниками, они могли искалечить его сильнее и быстрее. Я просто не могла им этого сказать. Я пялилась на палец в руке верльва. Я чувствовала, что мне нужно было что-то сделать с этим, но не могла придумать что.

Лизандро тихо заговорил, — Анита, нам нужен план.

Я покачала головой, глядя на все еще кровоточащий палец.

Лизандро схватил меня за руку и развернул к себе лицом, — Анита, я — мышцы, ты — мозги. Придумай что-нибудь!

— Я не знаю, — ответила я.

— Вампиры скоро проснутся и все будет кончено, — сказал Таддеус.

И тогда мне пришла идея, это была замечательная, кошмарная идея. — Покажи мне, где мастера Мариуса, Джорджа и верлеопардихи.

Таддеус совсем не спорил. Он просто развернулся и пошел в обратном направлении, туда, откуда мы пришли. У Мариуса, Джорджа, и верлеопардихи был Итан и Бернардо, но у нас были их мастера вампиры, совсем беспомощные до наступления темноты. У них были заложники, а теперь и у нас они были.

Глава 39

Переводчики: Sunriel, Stinky, Бляшка

Вычитка: Sunriel

Здесь было две комнаты полные вампиров. В каждой находилось три мастера и примерно полдюжины младших вампиров, лежащих вокруг гробов как спящие щенки. С первого взгляда все становилось ясно. Вампиры в гробах были важны, те что на полу — нет.

Оба льва хотели знать, почему мы просто не убьем других мастеров немедленно.

— Потому что если трое не умрут одновременно, оставшиеся убьют наших людей прежде, чем мы сможем убить их мастеров.

Так что я выбрала одного из трех младших вампов, лежащих на полу, и у меня было целых три Арлекина безупречно владеющих моментальным отсечением головы. Обезглавить тело труднее, чем может показаться и использовать трех человек для одновременного выполнения этой задачи звучит почти невероятно, даже если это великолепный и знаменитый Арлекин.

Я позволила им выбрать желаемый угол удара, в то время, пока Лисандро оставался в коридоре и пытался договориться с Мариусом и остальными. Я начала отсчитывать время для отсечения голов, — Раз, — я загнула палец, — Два, — загнула второй, — Три, — и когда я досчитала до трех, три Арлекина должны были обезглавить вампиров.

Они устроились над спящими вампирами. Я посчитала, загнула пальцы, и их мечи промелькнули сияющим пятном. Две головы отвалились и покатились прочь от тел. Для третьей головы потребовался повторный удар, я посмотрела на Таддеуса, которому понадобился этот второй удар.

— Угол не был идеальным, — сказал он.

Львы только языком жестов показал что работу они выполнили на отлично. Я ответила, — Я его не виню, у вас было все время мира чтобы выработать правильный удар. Давайте выберем еще трех и потренируемся.

Я почти ожидала, что они начнут протестовать против уничтожения вампиров, но они молчали. Или они привыкли беспрекословно следовать приказам или им вообще не нравился здесь ни один вампир. В любом случае, мы быстренько убили еще трех мертвых-для-мира вампиров. Кроме того, у Матушки Тьмы стало еще на три вампира меньше, которыми она могла бы овладеть после захода солнца; это была беспроигрышная ситуация.

Лизандро позвал, — Анита!

Я выбежала в дверь и молилась, чтобы на нижних ступенях лестницы больше не было частей тел. Я не была близка с Бернардо, но он мне нравился, и я не хотела думать о том, что ему придется жить калекой из-за того, что я вовремя не разрулила ситуацию. Да, я знала, что это не была моя вина, но ощущалось совсем иначе.

Лизандро сказал, — Если мы не сложим оружие, они кинут нам руку Бернардо.

— Дерьмо, — ругнулась я, — мы еще не готовы.

— Где Анита? — спросил Мариус.

Я прокричала, — Я прямо здесь, сукин ты сын!

Как мне уберечь Бернардо от ампутации частей тела, ведь они не вырастут обратно. А потом мне пришла в голову еще одна ужасная идея, но в то же время просто отличная, — Принесите одну из отрезанных голов как можно быстрее, — сказала я.

Лизандро не спорил, просто вернулся в комнату, из которой мы только что ушли. Я пыталась убедить их, или, по крайней мере, отложить пытки Бернардо. — Почему ты, блядь, такой нетерпеливый, Мариус? Ты же заблокировал наш единственный выход.

— Ты человек, — провизжала женщина, — Ты должна гордиться даже тем, что Мать хочет тебя.

— Вот когда она овладеет твоим телом и будет в нем расхаживать, тогда и поговорим, — сказала я.

Лизандро вернулся с головой в одной руке и с пистолетом в другой; волосы у него были до плеч и развивались позади, когда он шел, так что он выглядел как современный варвар.

Я услышала звуки борьбы. Это Бернардо?

— У меня есть подарок для тебя! — прокричала я. А Лазандро сказала, — Давай.

Он бросил голову изящной дугой на землю в нижней части лестницы. Это был прекрасный бросок, который в баскетболе не произвел бы впечатления, но в случае с человеческой головой — произвел. Я бы никогда не бросила ее на землю так изящно.

— Что это такое? — спросила женщина.

— Один из твоих вампирчиков, — сказала я. — Ты отправляешь нам больше частей тела, мы отправляем тебе больше голов.

— Мы также можем послать вам голову, — крикнула она.

— У тебя только два заложника; у нас — десять, и трое из них твои хозяева, что означает, если они умрут, то и ты умрешь.

— Таддеус, — крикнул Мариус, — ты не посмеешь.

— Таддеус не отвечает за эти переговоры, отвечаю я, и я, блядь, буду отвечать.

На том конце повисла тишина, они наверно совещались. Если мы действительно планировали выторговать себе путь наружу, нам нужно сделать этого до того, как вампиры проснуться после дневного сна. А это будет скоро. Не могу объяснить, как я это узнала, но даже под землей, если сконцентрироваться, то я могу почувствовать наступление рассвета или заката. На самом деле мы планировали убить большинство вампиров и потом сбежать по трупам наших врагов, но надо было не дать им догадаться об этом, мы должны притвориться, что ведем переговоры. Чтобы скрыть ложь, обычно приходится лгать еще больше, это что-то вроде правила.

— Что ты хочешь? — спросил Мариус.

Чего я действительно хотела, так это чтобы три Арлекина поработали над единовременным обезглавливанием, но вслух сказала, — Мы хотим свободный выход для всех нас.

Секунда молчания, потом он ответил, — Конечно.

Он знал, что как только наступит ночь и Мать вселится в одного из своих детей-вампиров, она пойдет за нами, но он решил притвориться, что отпустит нас и мы на самом деле будем свободны. Я могла притвориться что мы настолько тупые, что поверим ему. Мы начали вести переговоры; оба лгали и оба тянули время.