Тринадцатое небо - Фёдор Леонов

- Готовится к наступлению.

- Сколько у тебя обученных кшатриев?

- Две акшаукини, состоящие из преданных воинов, другая акшаукини из Аджмера и люди Ратхора, которых я только недавно подчинил себе.

- Маловато.

- Да. Именно по этому поводу я и приехал с визитом.

- Я знал, что рано или поздно, раджпуты попросят у меня помощи.

- Надеюсь, моя пушка понравились тебе? - недвусмысленным намеком ответил Мукеш.

- Несомненно. Ты можешь поставить мне партию такого оружия?

- Могу, но при условии, что сначала мы объединим наши владения и заключим военно-политический Союз. Я хорошо заплачу тебе, Аридева.

Тот улыбнулся: - Я зря показал вам сокровища?

- Почему зря? - удивился Мукеш.

- Мне не надо от тебя денег. Помочь раджпутам - мой долг. А союз мы, считай, уже заключили. Я помогу тебе объединить княжества, в том числе и наши, что находятся в долине. Подтверждаю свои слова действием: завтра же велю объявить жителям, что идет набор наемников в освободительную армию и отправлю гонцов на другую сторону реки - в Бод. Они тоже пришлют своих кшатриев. Еще я дам тебе еще одну обученную акшаукини, сундук с золотыми монетами и мешки с серебром. Платить им будешь сам.

- Благодарю, Аридева.

- Не стоит благодарности, друг. Ты должен понимать, почему я так поступаю: допустить врага на земли Раджастана - значит допустить и к границам священной долины.

После таких слов Мукеш облегченно вздохнул. Действительно, переговоры прошли более, чем гладко. Правда, сначала раджа показался ему легкомысленным человеком. Но первое впечатление оказалось обманчивым. Теперь Мукеш переменил мнение - решил, что Аридева лёгкий в общении человек. Весьма редкое качество для повелителя...

- Ты правильно поступаешь, друг, - ответил ему Мукеш.

- Я не спешу с выводами. Время покажет...

...Кальян потух, и Аридева предложил: - Идем в бассейн - искупаемся, потом шудры ублажат нас.

- Пожалуй, соглашусь на массаж, - ответил Мукеш.

- Как пожелаешь, - Аридева не возражал выбору гостя...

Мужчины встали и неспешно направились во внутренние покои...

***

... Через неделю, пролетевшую в переговорах с соседями - раджами, любезно устроенными Аридевой, и в отборе новобранцев, посольство тронулось в обратный путь, сопровождаемое нескончаемой вереницей тысяч наёмников. К вечеру сразу на нескольких площадках перевала загорелись костры. Воины, расположившиеся на одной из них, с воодушевлением распевали гимны о доблести и храбрости. Мукеш слушал их с трепетом в душе и еще более уверился, что победа останется за раджпутами...

... По дороге к наёмникам присоединились еще и кшатрии раджи Бадауна и Ратхора. Так что, Мукеш вернулся в Раи Питхор с солидным войском. Тохар Гати тоже не терял времени даром. К возвращению махараджи он успел прикупить обученных слонов и доставить из Аджмера бронзу и медь. Плавильщики продолжали трудиться и днем и ночью.

В первый же день после возвращения в Раи Питхор, Мукеш распорядился раскинуть шатры вдоль городских стен, ибо места в гарнизоне уже не хватало, а затем устроил учения. Новые воины оказались выносливыми. Чему он был нескончаемо рад, но не успокоился - решил добавить тренировки. Он чередовал виды нагрузок: то заставлял новобранцев "давать кросс" на несколько километров с корзиной песка за спиной, то, вместо гантелей, поднимать корзины поменьше, щедро нагруженные камнями.

"Им бы автоматы на плечи и кирзачи на ноги", - вспоминал Мукеш своё нелегкое обучение...

После таких тренировок наёмники падали на землю и тут же засыпали. Пару часов их не трогали, но после пробуждения плотно кормили по специальной системе, тоже придуманной махараджей. Результаты не заставили себя ждать. Буквально через три месяца у воинов появились стальные мускулы. И копья они бросали гораздо дальше, чем прежде, и арбалеты не дрожали в их руках.

Мукеш отдал распоряжение продолжать занятия, а сам отправился проверять, как обстоят дела на границе с Пенджабом. Тохар Гати успел доставить туда пушки с ядрами и устроить арсенал в лесу. Крестьяне помогли вырыть траншеи и замаскировали их ветками. В окопах дежурили кшатрии, готовые в любой момент отразить нападение. Каждую ночь Махараджа отправлял дозоры на территорию противника и с нетерпением ждал их возвращения, в душе жалея о том, что нет рации. Утром дозорные докладывали: "на той стороне границы все тихо". Тишина была только на руку Мукешу...

... Еще два месяца прошли в непрерывных тренировках. За это время кольчужных дел мастера успели изготовить новые слоновьи и людские доспехи, после чего Махараджа устроил генеральное учение - убедился, что воины подготовлены отлично и назначил дату нападения. О дате знали только доверенные лица - военачальник и командиры акшаукини. Разведка и на этот раз постаралась - кинула "дезуху" через крестьян. Так что, захват Лахора начался неожиданно. Айбак даже и помыслить не мог о таком возможном "подарке", полагая, что Мукеш будет лишь охранять свою территорию.

Алина тоже "трудилась не покладая рук" - силой мыслеобраза создавала отряды двойников-призраков и посылала их в разные места. Псевдораджпуты появлялись то там, то здесь. Командиры мамлюков кидали на борьбу с материализованными тенями своих людей. Те отчаянно сражались с "воздухом". Когда большую часть войска. Айбака рассеяли по княжеству в погоне за призраками, Мукеш начал боевые действия.

13

ВОЙНА ДО ПОБЕДНОГО КОНЦА

... Ночью пустынную равнину огласил дружный крик: Мар! Мар Гури! Мар! Две акшаухини, незаметно перебазировавшиеся к границе, неожиданно двинулись в наступление. К полудню раджпуты раздолбили ядрами стены и заняли ближайшую крепость. Воинов Айбака, находящихся в ней, быстро истребили. Те даже не сообразили предупредить своих - зажечь костёр на сторожевой башне.

Оставив гану кшатриев в крепости, Армия Мукеша стремительно продвигалась дальше, попутно заняв еще несколько укреплений, пока не подступила к стенам Лахора. Здесь пришлось попотеть. Кшатрии планомерно окружали город. Артиллеристы установили орудия на наклонные деревянные помосты, наводили их на стены и, получив приказ, открыли огонь по верхнем частям крепостных стен, где собралось большинство её защитников. Те вели ответную стрельбу из луков, но их стрелы не долетали до артиллеристских батарей на сотни метров. После первых же залпов осажденные испустили вопль отчаяния - очень уж велики были их потери. Штурмовые лестницы, заготовленные в изрядном количестве, не пригодились - артиллеристы проделали в стенах немало зияющих проёмов и в изобилии посылали в образовавшиеся бреши медные разрывные снаряды. В одних брешах заполыхало пламя, но через другие пехотинцы беспрепятственно перебрались внутрь и уверенно продвигались дальше, попутно продолжая сражаться на мечах...