Бои у Халхин-Гола (1940) - Давид Иосифович Ортенберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одиннадцать вновь вступивших в партию верных сынов Родины и народа — в этом также заключена оценка работы партийной организации батальона.
* * *
Уральский рабочий Андрей Ермаков, 35-летний человек, с круглым пермским говорком, неторопливыми движениями — чужд всякой фразе. Он рассказывает о боях и схватках, об атаках и разведках так же спокойно, как о работе своей паровой машины на заводе. Собственно, если поверить ему, то решительно ничего выдающегося он не совершал. Ну, пришлось участвовать в наступлении в тяжелые июльские дни, затем отбивать атаки японцев, находясь в рядах спешившегося кавалерийского эскадрона, потом штурмовать сопку Песчаную. А так, в общем, ничего выдающегося!
Бессонные ночи, полные тревог и волнений, неустанная работа с людьми, партийные собрания под ураганным огнем, заседания бюро под свист пулеметных очередей, прием в партию перед атакой или после атаки — это, ведь, будни секретаря партийной организации боевой части.
* * *
Отгремели бои, замолкла канонада, не слышен больше свист пуль — тихо стало на позициях. Другие вопросы появились на повестке дня заседания партийного бюро: о приведении в порядок боевого оружия, о белье для красноармейцев, о подготовке к зиме.
Секретарь Андрей Ермаков работает сейчас не меньше, чем во время боев. День по-прежнему кажется коротким, приходится частенько сидеть по ночам.
Сегодня тихо на позициях, а завтра, может быть, грянет бой. Надо быть готовым ко всему!
Техник-интендант 1 ранга А. ТРОИЦКИЙ
КОМСОМОЛЕЦ ПАВЕЛ ЗАЗУЛЯ
Огромной радостью было для комсомольца Павла Зазули решение призывной комиссии о зачислении его в ряды Красной Армии. Незадолго перед этим он вышел из больницы. Ночью на колхозном поле вражеская рука направила трактор на палатки полевого стана. В трех местах был сломан позвоночник у Павла Зазули. Три месяца пролежал он в больнице. Позвоночник сросся, но последствия перелома все же давали себя чувствовать. Да, было о чем волноваться! «Как бы не забраковали», — думал Павел, идя на призывной пункт. Но все прошло хорошо. Он теперь боец Красной Армии. Казалось, он вырос на целую голову. Казалось, он самый счастливый человек. Любовно разгладив складки на темнозеленой гимнастерке, поправив ремень, посмотрев еще раз на новые сапоги, Павел остался доволен. Да и в самом деле! Какой костюм может быть лучше костюма воина Красной Армии? Нет, никакой! Недаром с такой завистью говорят японские солдаты: «В темнозеленых гимнастерках, в высоких сапогах, все красноармейцы похожи на офицеров».
…День за днем Павел Зазуля упорно осваивает технику. За работу в подразделении и уход за боевым оружием Павел получает два поощрения от командира и политрука. Но вот после одного длительного и довольно трудного полевого учения снова стал «пошаливать» сломанный позвоночник. Пришлось обратиться к врачам. Павел Зазуля был переведен на нестроевую работу и назначен библиотекарем. С сожалением оставлял он боевую технику, он привык уже к ней и полюбил ее.
Павел Зазуля с комсомольской страстью берется за новое для него дело. Организует читательские конференции. Результаты сказываются быстро. Почти каждый красноармеец, каждый командир выписывает газету. В день печати на читательской конференции части Павел Зазуля награжден ценным подарком.
…В одно майское утро Павел, придя с политзанятий в библиотеку, просматривал план дневной работы. Конечно, первым делом — уборка библиотеки. Затем… дочитать не удалось. Сигнал трубы — знакомый, волнующий — звал взять винтовку и стать в строй. В голове тревожно пронеслось: не опоздать!
…Машина подходила к месту боя. Впереди виднелись клубы дыма от горящих японских машин, разбитых мощными артиллерийскими залпами. Павел Зазуля окончил протирать винтовку. Скоро в бой, ничего, что от дорожной тряски болит сломанный позвоночник. Разве можно оставаться в тылу в такой момент! Конечно, нет! В бой! Комиссар разрешил участвовать в бою.
Засовывая гранату в карман, Павел опешит догнать свое подразделение. Река осталась позади, Павел идет по незнакомой местности, В: ту сторону, где слышны выстрелы и пулеметный треск. Там наши — скорее догнать. Откуда-то слева застрочил пулемет. Роем жужжали пули, зацокали по песку, совсем рядом. «Заметили, гады, нужно укрыться, но куда?» Впереди и позади была ровная лужайка, покрытая весенней травой, справа чернел крутой обрыв песчаного яра. Раздумывать некогда. Павел, пригнувшись, побежал к обрыву. А пули догоняют его, ложатся рядом. Еще несколько шагов, прыжок… и что-то тупым ударом бьет по больному позвоночнику. На миг кругом становится темно. Далеко, далеко уносятся пулеметная дробь и тонкий свист пуль.
…Он открыл глаза. Кругом тишина, вдалеке трещат винтовочные выстрелы. Уже вечер. Что случилось? Ах, да, прыжок в ров, удар в спину, ранен. Он пробует встать. Тупая боль в спине заставляет его прилечь снова. Крови нет, значит не ранен. Осторожно повернувшись, он осматривается кругом. Под спиной лежит большой камень.
Комиссар 24-го стрелкового полка батальонный комиссар И. Щелчков проводит в перерыве между боями совещание комиссаров батальонов и политруков рот
Ударился при прыжке. Он глядит вверх. Высоко над головой чернеет край обрыва.
Поднявшись с винтовкой в руках, он идет вперед на ружейные выстрелы, чтобы занять свое место в строю.
Спускается ночь. Роем жужжат комары, жаля лицо, руки, шею. Вглядываясь в каждый куст, Павел быстро перебегает вперед.
Справа вновь затрещали винтовочные выстрелы. Почти рядом видны силуэты людей. Павел крикнул: «Кто?» и в ответ услышал знакомое: «Цирик». Ползком Павел добрался до славных защитников Монгольской Народной Республики. Шла перестрелка с японцами. Взглянув вперед, он заметил за бугорком, где серели японские окопы, шлем с белой повязкой. Прицелившись, нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел. Павел увидел, как дернулся шлем с белой повязкой и упал к земле. Это был первый враг, которого снял метким выстрелом Павел Зазуля.
Спокойно, одну за другой, посылал Павел пули в цель. Вскоре его слух уловил, что лежащий рядом цирик слишком торопливо заряжает винтовку и быстро, не целясь, производит выстрел. Павел подполз и тронул цирика за плечо: «Целиться нужно, нахор (товарищ), а то шуму много, а толку мало. Видишь ли в чем дело!» Не понимает цирик по-русски. Павел пополз, отыскал монгольского командира и попросил объяснить цирику: «Экономить патроны нужно, каждую пулю в цель посылать, чтобы толк был».
К вечеру, когда японцы были разбиты, Павел Зазуля вернулся к своей машине, запыленный, усталый, но радостный. Увидев только что
