Улыбка смерти - Нора Робертс

– Сейчас речь не обо мне. – Ева поставила чашку на стол. – И не о том, что некоторым людям удается создать себя заново. Мы говорим о тех четверых, которым, и я уверена в этом, не было дано права выбора. И кто-то должен за это ответить.

– Еще одно! – сказала Мира, увидев, что Ева встает. – Вам не кажется, что вы сосредоточили внимание на этом человеке потому, что он нанес личное оскорбление вам и тем, кого вы любите?

– Не исключено, что это сыграло не последнюю роль, – подумав, согласилась с ней Ева.

Ева решила обратиться к Рианне чуть позже и дать себе некоторое время на размышление. Но, войдя в свой кабинет, она обнаружила там Надин Ферст.

– Как вы прошли через охрану? – нахмурилась Ева.

– Это моя маленькая тайна, – ответила Надин, одарив Еву ослепительной улыбкой. – Кроме того, большинство ваших сослуживцев знает, как много нас с вами связывает.

– Чего вы хотите?

– Не отказалась бы от чашечки кофе.

Ева обреченно вздохнула и потянулась к термосу.

– Будьте добры, покороче, Надин. У меня работы невпроворот.

– Следовательно, мы с вами обе при деле. Куда вас вызывали вчера вечером, Даллас?

– Простите?

– Да ладно вам! Я ведь вчера была на вашем приеме. Кстати, Мэвис просто божественна. Сначала вы с Рорком куда-то исчезли… – Она пригубила кофе. – Не нужно быть пронырой-репортером, чтобы догадаться, по какому поводу. Но ваша сексуальная жизнь новостью не является, по крайней мере – для меня.

Ева посмотрела на нее холодно.

– Заканчивались тарталетки с креветками. Поэтому мы помчались на кухню за добавкой.

– Да-да, – кивнула Надин и сосредоточилась на кофе. Даже в кабинетах самого высокого начальства «Канала 75» такого роскошного напитка не подавали. – Но потом я обратила внимание на то, что по окончании представления вы куда-то увели Джесса Барроу. Больше ни вас, ни его никто не видел.

– У нас с ним безумный роман, – сухо сказала Ева. – Но это новости скорее для отдела сплетен.

– Завидую вам: он редкий красавец. Но не будем отвлекаться. Рорк с присущим ему шармом развлекал и выпроваживал гостей, не забыв при этом передать ваши искренние сожаления о том, что вы вынуждены были отлучиться. Срочная работа, – задумчиво сказала Надин. – Странно. В полицейских сводках не упоминалось ни о чем, что требовало бы вашего личного присутствия.

– Не все попадает в сводки, Надин. Я простой полицейский. И отправляюсь туда, куда пошлют.

– Это расскажите кому-нибудь другому. Я знаю, насколько вы близки с Мэвис. И в час ее триумфа вас могли отозвать только по делам исключительной важности. – Надин наклонилась поближе к Еве. – Где Джесс Барроу, Даллас? И что, черт возьми, он натворил?

– Мне нечего вам сообщить, Надин.

– Да ладно вам, Даллас! Вы же меня знаете. Я без вашего сигнала и словечка не пророню. Он кого-нибудь убил?

В этот момент загудел внутренний телефон, и Ева с облегчением взяла трубку.

Пибоди сообщала, что ей через двадцать минут необходимо встретиться с Евой и Фини.

– Мне надо работать, Надин, – деловито сказала Ева, отключив связь. – Увы, ваш рейтинг мне поднять нечем.

– Даллас, мне отлично известно, что Джесс содержится под стражей. У меня имеются собственные информаторы.

Ева с тоской отвернулась к окну. Сколько же болтливых крыс сидит под этой крышей!

– Ничем не могу вам помочь.

– Вы собираетесь предъявить ему обвинения?

– Мне нечего сообщить средствам массовой информации.

– Пропади вы пропадом, Даллас!

– Надин, я и так балансирую на грани. Пожалуйста, не надо меня толкать. Как только я смогу обнародовать информацию, вы будете первой, кто ее получит. Довольствуйтесь этим.

– То есть ничем. – Надин встала. – Ясно одно: у вас на руках что-то серьезное, иначе вы бы так не злились. Я прошу только о…

Внезапно дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась Мэвис.

– Боже мой, Даллас! Как ты могла арестовать Джесса?! Что ты творишь?

– Черт возьми, Мэвис! – Ева понимала, что Надин ловит каждое слово. – Сядь. – Она указала Мэвис на стул, потом взглянула на Надин. – А вас я попрошу уйти.

– Имейте совесть, Даллас! – Надин обняла Мэвис. – Вы что, не видите, в каком она состоянии? Мэвис, вам надо выпить кофе.

– Я вам сказала, Надин! – Ева готова была взорваться. – Уходите, иначе я вас включу в черный список.

Эта угроза подействовала: с репортером, попавшим в черный список, не стал бы разговаривать ни один сотрудник полиции.

– Ну ладно, ухожу. Но учтите: этого дела я не оставлю. – Она взяла сумку, бросила на Еву испепеляющий взгляд и исчезла.

– Как ты могла? – причитала Мэвис. – Даллас, как ты могла это сделать?

Пытаясь сохранить хоть какую-то конфиденциальность, Ева прикрыла дверь. Голова у нее разболелась окончательно.

– Мэвис, это моя работа.

– Работа?! – Глаза Мэвис светились каким-то неоновым светом, под ними были красные круги – от слез. Они удивительно сочетались по цвету с медными прядями в ее пурпурной шевелюре. – А как же моя карьера? Только я начала добиваться того, к чему стремилась, как ты засадила моего композитора и продюсера за решетку! И за что? – Мэвис перешла на визг. – За то, что он стал к тебе клеиться и разозлил Рорка?

– Что?! – открыла рот Ева. – Откуда ты это взяла?

– Я только что говорила по телефону с Джессом. Он в отчаянии. Никогда бы не поверила, что ты на такое способна, Даллас! – Она продолжала сверкать глазами. – Я знаю, что Рорк для тебя значит все, но мы с тобой все-таки подруги.

Держа в объятиях рыдающую Мэвис, Ева подумала, что сейчас с радостью задушила бы Джесса собственными руками.

– Мы с тобой действительно подруги, и кому, как не тебе, знать, что я по таким правилам не играю. И не сажаю человека за решетку только потому, что он нанес мне личное оскорбление. Сядь, пожалуйста.

– Не хочу я сидеть! – завопила Мэвис, и Ева поняла, что голова ее сейчас расколется.

– А я хочу. – Она тяжело опустилась в кресло.

Сколько информации она имеет право выдать гражданскому лицу? И сколько хочет выдать? Она взглянула на Мэвис и вздохнула. Пусть будет как будет.

– Джесс – основной подозреваемый по делу о четырех убийствах.

– Что?! Ты с ума сошла? Да Джесс никогда…

– Помолчи, – оборвала ее Ева. – Пока что доказательств нет, но я над этим работаю. Обвиняется он и кое в чем еще, причем дело серьезное. Если ты перестанешь выть и посидишь спокойно, я расскажу тебе то, что могу.

– Ты даже не стала смотреть мое выступление… – Мэвис все-таки села, но плакать не перестала.

– Мэвис, поверь, мне очень жаль. – Ева всегда терялась при виде плачущего человека. – Но я ничего не могла поделать. Понимаешь, Джесс занимается воздействием на мозг.