Кошачьи врата : Преданья колдовского мира. Кошачьи врата - Андрэ Нортон

— Пути Прежних никогда не были нашими. В этом поиске ты подвергаешь опасности большее, чем своё тело.

— Леди, я подвергла себя опасности много месяцев назад. Ты считаешь, — лицо девушки вспыхнуло, глаза загорелись, как у боевого сокола, готового устремиться на добычу, — ты считаешь, что я не должна сражаться за этого ребёнка? Есть места, в которых зло появилось раньше, чем здесь поселился человек, но есть места мира и добра. Разве не правда, что небольшая порция опасной травы может исцелить тело, победить болезнь, вызванную той же травой? Если на поиски уйдёт вся моя жизнь, я всё равно буду искать.

Аббатиса долго не отвечала. Она изучала лицо Герты, как будто силой воли могла проникнуть в её мысли.

— Выбор твой, — медленно сказала она. — Мы не пользуемся странными силами, но иногда Пламя даёт нам предвидение, как у Мудрой Женщины, глядящей в свою чащу предсказаний. Не знаю, почему, но верю, что если можно помочь в твоём желании снять проклятие, такая помощь тебе будет оказана.

— А если приедет Лорд Тристан? — Герта перевела дыхание. Она никак не рассчитывала услышать такое признание от женщины, поглощённой ритуалами, которые отвергают иные и древние силы.

— Ему будет сказана правда. Что ты родила ребёнка, за будущее которого нужно бороться, и что ты отправилась бороться, а куда, мы не знаем. Не знаю, примет ли он наши слова. Решать ему. Не могу благословить твой поиск, но как верующий в одно желает добра верующему в другое, так и я желаю тебе добра, леди Герта. Ты храбра, твоя воля как лезвие меча, побывавшего во многих битвах мира, но всё ещё прочного и острого.

У тебя есть лошадь, которую оставил тебе Лорд Тристан; советую тебе принять её, хотя твоя гордость может потребовать отказа. Мы дадим тебе ещё вьючного пони, их у нас много, их приводят беженцы. Многие из них не выживают и не оставляют родственников, которые унаследовали бы их добро. Дадим тебе припасов и дорожную одежду. Можешь выбрать, что хочешь, в наших кладовых.

Я пожелала тебе добра, — аббатиса помолчала. — Но не могу добавить чар благословения: там, куда ты идёшь, они могут оказаться не помощью, а помехой. И не спрашиваю, в каком направлении ты поедешь, хотя посоветую не ехать открытыми дорогами: эта земля в хаосе, и многие лишившиеся предводителей люди охотятся на ней сами по себе.

— Леди аббатиса, ты дала мне гораздо больше, чем я осмеливалась бы просить, — Герта встала. — И, может быть, самый большой твой дар то, что ты не сказала: «Не уезжай, это бесполезно!»

Аббатиса слегка улыбнулась.

— А если бы я так сказала, и развела руки, и воспользовалась своей властью — впрочем, ты не дочь этой крыши, и у меня нет над тобой власти, — разве ты послушала бы меня? Нет, я знаю, что ты много думала и считаешь это долгом своей жизни. Да будет так. Мы сами выбираем свои дороги, и многие это делают гораздо беззаботнее, чем ты.

Герта стояла очень прямо. В этой женщине есть что-то такое: в других обстоятельствах они могли бы стать друзьями. На мгновение она подумала, каково было бы стать «дочерью» в этом мирном жилище. Но это была беглая мысль. И Герта повторила старое прощание путника:

— За еду и крышу благодарю и благословляю. Пусть всё будет хорошо в этом месте, а я снова отправляюсь в дорогу.

Аббатиса слегка наклонила голову.

— Иди с миром, леди Герта. И да найти тебе всё, что ищешь, — и хотя она отказала в благословлении пламени, всё же подняла руку и начертала какой-то знак в воздухе между ними.

Так Герта и Эльфанор ушли из этого места мира. Аббатиса была щедра. Герта сидела боком на лошади, на которой её привёз сюда Тристан; из вещей, оставленных беженцами, она взяла широкие, похожие на юбку брюки, в которых благородные леди ездят на охоту. Лошадь была не очень видная, небольшого роста; Герта была уверена, что в ней течёт кровь диких горных лошадей. Но именно таких подбирают для трудного пути.

Чуть позади на узде шёл ещё меньшего размера пони, с вьюками на спине. К поясу Герты был привязан длинный нож-кинжал, который она также отыскала среди вещей в кладовой. К седлу она прицепила короткое копьё для охоты на кабана с прочным наконечником, острым, как игла. Эльфанор ехала в похожей на колыбель корзине за спиной Герты, так что руки у девушки оставались свободными и она могла управлять обоими животными.

Она выехала ранним утром, потому что хотела миновать дороги до того, как на них появится много путников, и углубиться в холмы, как и советовала ей аббатиса. Земля поистине была полна людьми без вожаков и разбойниками. Многие лорды погибли в войне, их владения достались слабым, которые теперь оказываются лёгкой добычей для проходимцев. Только такие люди, как Тристан, могут в конце концов привести в порядок этот хаос. Герта подумала об этом, но потом отогнала подобные мысли. То, что она могла бы встать рядом с ним, может быть, помочь ему, — это фантастический рисунок из дыма, и мрачная правда её ноши быстро разгоняет этот рисунок.

Ещё до того, как солнце поднялось высоко, Герта съехала с дороги и углубилась в путаницу тропинок, которые вились между камней, выглядевших так, будто это случайный результат камнепадов; однако после тщательных расспросов в аббатстве Герта выяснила, что на самом деле это преграды или полуприкрытые ворота, которые скрывают начало иной, гораздо более древней дороги.

Прежние, некогда населявшие Долины, предпочитали дороги, которые поднимались на вершины холмов, а не вились долинами. Именно такой путь несколько месяцев назад привёл её вначале к святилищу Гунноры, а потом и к жилищу Жаб. Теперь Герте нужно было вернуться к святилищу. Только Гуннора может дать ей какие-нибудь указания. Потому что Великая Женщина любила детей и благосклонно относилась к их нуждам. Поможет ли она проклятой… Нет, твёрдо сказала себе Герта, согрешила она, а не ребёнок. И потому расплачиваться тоже должна она. Она приняла бы на себя чешуйчатую кожу, выпуклые глаза — всё то, что поразило Эльфанор. И надеялась, что Гуннора пошлёт ей сон и расскажет, как этого достичь.

Герта ехала медленно, временами останавливалась, слезала с седла, кормила и пеленала Эльфанор. Девочка не плакала. И это её молчание выглядело довольно странно. Герта заметила, что иногда эти круглые глаза смотрели на мир как-то не по-человечески. Не может ребёнок такого возраста смотреть на окружающее так пристально.

Хотя древняя дорога проходит по вершинам, те, кто её создавал, позаботились, чтобы путников нелегко было заметить. Со стороны долин дорогу закрывали густые кусты и деревья, иногда они уступали место вертикальным разбитым скалам, сливающимся с местностью, так что и по ним нельзя заметить дорогу.