Марта - Татьяна Бродсских

Я сама понимала, что бальное платье не подходит для полянки, закрыла глаза, вспомнила костюм для верховой езды, в свое время переделанный для Росса.

— Смотри, постарайся увидеть структуру заклинания, — заговорил Орвид, как только я открыла глаза. Он стоял в двух шагах от меня, а между нами была маленькая зеркальная сфера, высотой мне по колено.

— А потрогать её можно? — спросила я.

— Можно.

Я протянула руку, с опаской дотронулась, на ощупь сфера была упругая, а не стеклянная.

— Так тяжелее её взломать, стекло или заклинание создающее щит с подобными свойствами очень хрупкое. Его несложно разбить, кстати, чаще ставят двойной щит, внутренний вот такой упругий, внешний хрупкий, чтобы сразу было понятно, что кто-то пытается проникнуть в твой разум.

— Все это конечно интересно, но как я смогу поставить щит, не попадая в этот «сон»?

— Всему свое время. Сейчас ты должна увидеть структуру.

Я знала, что обучение не будет простым, но не предполагала что настолько. Мне казалось, Орвид научит меня заклинанию и все, но нет, сначала я намучилась, пытаясь разглядеть структуру. Когда же я наконец-то поняла, что именно имел в виду Орвид, потоки силы замысловатым узором переплетались друг с другом, он стал учить меня ставить щит самостоятельно. Знание заклинания он вложил мне напрямую в память, сказав, что учить его долго, а время уходит. Я была только рада, вот так бы все знания получать, ничего не уча. Орвид рассмеялся: «Посмотрим, что ты завтра скажешь».

Оказывается, такое вмешательство напрямую в мозг вызывает головную боль, тошноту и головокружение, и чем больше знаний, тем хуже последствия. Магически эти последствия не убираются. Вздохнула, помечтала и хватит, с другой стороны я очень люблю книги, и учиться люблю, так что обойдусь без вмешательства в мозг.

Дальше были попытки сделать сферу, она получалась чем угодно, кубом, шаром, кляксой, но не сферой. Тогда я пошла на хитрость, сделала шар, потом мысленно обрезала нижнюю часть и опля! Сфера готова! Я даже потыкала её пальцем, чтобы убедиться, что она ничуть не хуже созданной Орвидом. Он даже меня похвалил, сказал, что ни у каждого на первом занятии, получается, сделать почти правильный щит. Потом я училась менять размеры щита, не убирая его, под конец я так устала, как будто пешком прошла верст сто. Орвид заметил мое состояние, сказал: «На сегодня хватит, продолжим завтра».

— Не хочешь полетать? — хитро улыбнулся он, подводя меня к краю обрыва. — Не поверю, если ты скажешь, что никогда не мечтала улететь, сидя на этом обрыве.

— Конечно, мечтала, но однажды я исполнила свою мечту, — я улыбнулась воспоминаниям, видимо часть их ухватил Орвид, его брови приподнялись и весь вид выражал тщательно сдерживаемое любопытство. — Как-нибудь расскажу. Ну что полетели? Ведь это мой сон, а в своих снах я всегда умела летать.

Я схватила его за руку, и мы прыгнули вниз, у меня не было страха, желание летать затмевало все. Воздух подхватил меня, ласково поддерживая, но что-то все-таки тянуло вниз, точнее кто-то. В моем сне Орвид не мог летать и с трудом поддерживал себя заклинанием левитации. Жаль, а я так хотела промчаться под облаками вместе с ним. Хм, но во сне я же всемогущая, рассмеялась, представила огромные белоснежные крылья у Орвида и они выросли. Он с недоумением ощутил, как за его спиной машут два крыла.

— Как? — произнес он единственное слово.

— Мой сон, что хочу то и делаю. — Показала ему язык, понимаю, что по-детски, но так иногда хочется побыть ребенком. — Сейчас себе крылья наколдую и полетим на перегонки, если ты конечно не против?

Он был «за», себе я сделала черные крылья, для контраста. Сразу наперегонки полететь не получилось, какое-то время мы учились ими пользоваться, но зато потом…

А потом, наверное, был уже просто сон, от которого остались эйфория и чистый восторг.

Глава 13

Наш корабль входил в гавань Сайларена, время приближалось к полудню, но обедать мы с Россом планировали на берегу. Еще с рассвета мы с ним практически неотрывно находились на носу корабля, с нетерпением ожидая, когда перед нами откроется во всем великолепии вид главной гавани Сайларена. О том, что она великолепна мы узнали от Берга, он минут десять описывал её красоты, сравнивая с другими, а потом сказал, что это надо увидеть самим. Поэтому мы и заняли самый лучший наблюдательный пункт еще с рассвета.

Вообще-то у меня была и вторая причина сидеть на носу, после той памятной ночи, двое суток назад, когда Орвид первый раз учил меня ментальной защите, у меня на следующий день был тяжелый разговор с Лероем. Вспоминать о нем не хотелось, но мы тогда серьезно поругались, я не сдержалась и высказала ему все что думаю, о его приставаниях, навязчивости и лжи. В ответ он меня обвинил в глупости, легкомысленности и еще много в чем, напоследок заявив, что он всерьез возьмется за мое воспитание после нашей свадьбы. Я истерически рассмеялась на его заявление, ответив, что никогда не выйду за него замуж, я может и легкомысленная дура, но не настолько. Он же заявил, что ославит на весь остров, если я не соглашусь, а имя он мое полное знает, еще вчера, дожидаясь меня, нашел в моей сумке документы. Напоследок, он сказал, что мои деньги он брать не стал, он не вор, но после свадебного обряда, все деньги будут храниться у него. После этих слов он вышел из каюты, оставив меня с головной болью (от ночной учебы), раздумывать над сложившейся проблемой, имя которой была — Лерой.

Когда я наконец-то научусь думать о людях плохо, заранее подозревать их в подлости или корысти? Наверно никогда, по мне так лучше поверить человеку, но ошибиться в нем, чем не дать ему ни единого шанса. Да и как можно жить, если никому не верить? Может все дело в том, что я не умею разбираться в людях? В детстве друзей у меня не было, бабушка запрещала общаться с деревенскими детьми. Я и сама не очень-то к этому стремилась, потому что они меня боялись, в детстве тяжело сдерживать дар, он проявляется спонтанно, от сильных эмоций. И в моем детстве было несколько стычек с деревенскими детьми, для меня они заканчивались синяками и ссадинами (от камней, которыми они норовили меня закидать), для них неконтролируемым страхом и мокрыми штанами. Потом я выросла, и меня перестали трогать, все свободное время я проводила в лесу с учебниками или собирая лекарственные травы. В пансионе я старалась вести себя в соответствии с нормами приличия, хоть мне и было противно это лицемерие.

В то утро, невзирая на головную боль и тошноту, я думала, а может не так уж учителя и служительницы были не правы? Может действительно, надо было изначально вести себя, как предписывают многочисленные правила приличия и этикета? Глядишь, тогда бы я не попала бы в такую неприятную ситуацию, и Лерой не стал бы меня шантажировать. Да, на будущее я учту эти ошибки, и буду вести себя соответственно статусу, вежливо, холодно, отстраненно. Но сначала надо исправить эту ошибку, единственное, что приходило на ум обратиться за советом к Орвиду. Как ни странно весь день после ссоры с Лероем, прошел спокойно, он не приставал, не навязывался, только поглядывал на меня с чувством собственного превосходства, как если бы он уже победил в нашем с ним противостоянии.