ОБОРОТНИ СНОВА В ДЕЛЕ - Алина Илларионова(Лесная)

   - Да, приняла. Кружевница соседнего мира сильна. Намного сильнее меня! Она вьёт паутину из медной проволоки, и эта проволока делает мир ярким, как звезда, но брызжет искрами и убьёт любого, кто посмеет её коснуться. Но и та Кружевница не хочет сплетения. Одна паутина не выдержит нас двоих, и ни одна из нас не сможет удержать два сплетённых в один мира.

   - А как твоя нить? Она будет достаточно крепкой?

   - О да! Ещё несколько волосков, и моя работа завершена. Дальше всё зависит только от них.

   - Ты можешь им помочь?

   Кружевница покачала головой:

   - Ты знаешь, Предначальная, что нет. Я могу плести их нити или сплетать вместе, но я не могу плести судьбы за них. Они сами выбирают дорогу.

   Альтея задумчиво посмотрела на то место, где стояла у колодца девушка: алое пятнышко крови уже начало сворачиваться.

   - До последней капли...

  ГЛАВА 9

  Кажется, воздух пещеры мерно ходил туда-сюда волнами вместе с людьми. Никто не спорил, не задавал вопросов, не сомневался. Все были заняты делом.

  Они собирались домой.

  Разбирались "костры" из остывших валунов, сжигались ковры и лишняя утварь; лопнули "пузыри" на входах, и от того, что вёл к озерцу, отчётливо повеяло сыростью. Туда ушёл Вилль, перебросившись парой слов с Ярини, после чего женщина одарила знахарку удивлённым взглядом. Хвостиком бегал за сестрой перекинувшийся Лис. Больше всего он беспокоился за свой передвижной "кабинет", поэтому то и дело совал нос в вещмешок, дабы проверить наличие того или иного компонента. В итоге Триш пригрозила, что обратит все жидкости в воду, если братишка не угомонится. Не зная, к кому ещё пристать, вертлявый лис потрусил к Алессе.

  - Ну почеши за ушком, а? Блохи достали!

  - Давай своих подселю, авось, передерутся, - участливо предложила девушка, почёсывая кицунэ промеж ушей, а про себя отметила, что, пожалуй, шкурка на десяток империалов потянет...

  Блаженство лиса, который уже висел поперёк знахаркиных колен, прервала Ярини, подошедшая по-кошачьи тихо.

  - Алесса, позови Арвиэля. Нам пора уходить.

  Зловеще хихикнув, Алесса резко повела рукой против шерсти - аж затрещало!

  Вилль сидел на валуне у самой кромки озерца, похожего на большую круглую лужу. Алесса успела как раз вовремя: над собранными в роскошный хвост волосами замер кухонный нож.

  - Вилль, не надо!

  Тот вздрогнул и, обернувшись, окинул знахарку взглядом собаки, которую вместо свиной рульки угостили ведром кипятка. Впрочем, как всегда, мгновенно взял себя в руки и правая бровь иронично вздёрнулась.

  - Ярини просила экономить мыло...

  - Ну пожалуйста!

  Орудие вандализма перекочевало за алессин ремень. Аватар фальшиво-недовольно вздохнул, когда знахарка запустила пальцы в его волосы, перебирая, а коварная память-кошка вдруг подцепила коготками зимнее воспоминание, колючее, как лёд. Единственная крупная ссора, едва не окончившаяся трагедией, случилась, когда Алесса в сердцах назвала Вилля вещью. Она с завидной регулярностью осыпала его градом разнообразных ругательств, но парень, если и злился, вида не показывал. А тогда замер соляным столбом.

  Так вот каково это: стать вещью. Быть беспомощным наблюдателем, когда твоим телом управляет кто-то другой. Слышать его мысли. Видеть, что он делает, знать, что хочет и может сделать. Пока у демона были запросы шестилетнего ребёнка, но дети быстро растут. Это Алесса знала по себе.

  - Пойдём, а то нас уже заждались, наверное.

  - Один вопрос! - встрепенулся Вилль, будто очнулся только что. - Лесь, ты говорила, что видела меня... во сне, верно?

  - И чувствовала тоже! Просто кошмар какой-то. Ненавижу колдунишек, поймаю мымру - загрызу!

  - Не надо, потравишься...

  - Вилль, а мысли друг друга мы тоже сможем читать?

  - Нет! - отрезал аватар. - Только эмоции. Мысли - это личные владения каждого, но отзвук эмоций поможет нам с тобой лучше понимать друг друга. Например, у тебя в голове сейчас такой винегрет, что, наверное, ты сама запуталась.

  - Есть немного... - хмурясь, девушка присмотрелась к тонкой прядке, накрученной на палец. - А тебя раньше устраивал бардак, по крайней мере, в доме.

  - Не сравнивай. Расследование в Северинге я провалил уже на первом этапе, потому что не разобрался с бардаком в собственной голове.

  - На каком этапе?

  - Когда Берен приказал арестовать тебя. Вот что, Алесса... Ты должна научиться отсекать видения от физических ощущений, и как можно скорее. Если почувствуешь что-нибудь... неприятное, сразу руби связь: ты сама поймёшь, как. Видишь ли, пара аватар может делиться друг с другом жизненной силой. Один может лечить второго, если Дар не успевает или не может справиться с ранами. Но у нас с тобой... физиология разная, понимаешь? У меня болевой порог гораздо выше твоего, и то, что я переживу, тебя может попросту убить... Ай-я-а-а!!!

  Баритон у Вилля что надо, хоть в театре выступай. Правда, такое выражение лица распугает и публику, и музыкантов с дирижёром во главе.

  Знахарка спрятала руки за спину, виновато пошаркала ножкой.

  - Я задумалась!

  - Слов нет! Просто нет слов!

  - Вилль, ну прости, я же нечаянно! Слушай-ка, давно хотела спросить: а эльфы седеют с возрастом?

  - Нет!!! Эльфы никогда не седеют - физиология такая! Но с тобой я облысею наверняка! Так что лучше побреюсь заранее, чтобы потом не мучиться.

  - Тогда и мы с Симкой для солидарности!

  - Шантажистка ты, Леська.

  Алесса предложила заплести ему косу, на что аватар замахал обеими руками и рванул в общую пещеру, на ходу бросив, мол, охотнее доверится Лису, несмотря на осеннее обострение бешенства. Дурашка. Девушка дождалась, пока он скроется, и бросила в воду седые волоски.

  От греха подальше.

  ***

  Единственный раз в жизни (а второй и последний он не помнил вообще) Арвиэль Винтерфелл напился так, что земля необъезженным скакуном выпрыгивала из-под ног, норовя поздороваться с носом. Тогда и нашёл свою Тай-Линн. Сейчас ощущения были те же, но чем всё закончится - шушель знает. В голове клокотала мешанина из обрывков скабрезных побасёнок, непечатных слов и всего прочего, чем Вилль "развлекал" демона в течение пяти дней. Привязалась трактирная песенка о нелёгкой доле парня, которому друзья настоятельно советовали избегать брачных уз. Заканчивалась она таким куплетом:

  "Разбежались все друзья,

  Дом отдал с долгами.

  Без жены остался я,

  Но зато - с рогами!"

  Зевнув в кулак, Вилль покосился на Алессу. Молчаливая, собранная, непривычно серьёзная; в глазах - огонь, в руке - кинжал. Рогов она не ставит, только обламывает. Аж самому себе завидно.

  Двигались уже около часа, и за это время поднялись с третьего яруса на первый, мысленно прибавив "минусы" к нумерации. Пейзаж не радовал постоянством: всё те же щербатые стены и потолок, покрытый каменным сором пол, чёрные дыры лазов. Вот последние различались формой, размером и степенью надёжности. Из некоторых доносились подозрительные шепотки, а тот, откуда послышался металлический скрежет жвал, обошли, растянувшись цепью вдоль противоположной стены и выставив воздушный щит. Вилль, решив ободрить сбледнувшую подругу, наклонился к её уху:

  - Не беспокойся, это всего лишь арахноид. Паучок такой... модифицированный.

  - Вилль, если попробуешь объяснить последнее слово, то дальше повезёшь на себе!

  Шли дальше. Впереди, принюхиваясь к стенам и валунам, змейкой стелился Лис; белый кончик хвоста мелькал зигзагами в вершке от пола. Остальные, дабы не растягиваться колонной, шли по четверо-пятеро в ряд, благо ширина коридора позволяла. Мрачная серость угнетала, грунтовая толща в десяток саженей давила на плечи, а стук упавшего камешка, отчеканенный эхом, казался ударом молотка по крышке собственного гроба. Осталось упасть, уснуть и умереть. Хвала Пресветлой, хоть Метис не пел. Вместо этого он достал крохотную, под один перстенёк, костяную округлую шкатулку, и прямо на ходу принялся методично натирать крышку ладонью.

  Вилль даже зевать раздумал.

  - Лесь, он камлает, что ли?

  - Учись, матюмачих! Это - окончательный этап полировки, и доверить его можно только живой коже, - сияя, как новенький империал, пояснила Алесса. - Метис и с клеёным картоном(1) работать умеет, и грунтовать, и шпаклевать. Как осядем в Равенне - сколотим артель, Марту позовём... Меня, конечно, подрядчиком назначим и главным художником. Всё-таки авторский эксклюзив - это тебе не поточная лабуда!

  - Тогда заранее придумай авторскую подпись поэксклюзивней, - шепнул Вилль, едва сдерживая смех: оптимизм вернулся и погнал сонливость. Руку бы пожать тому, кто подсказал знахарке термин.

  Взгляд у Алессы затуманился: видимо, ушла в себя на поиски эксклюзивной подписи. Вилль задумался о своём. Ни о какой свадьбе, тем паче семейной жизни речи не шло, но Тай-Линн сама развеяла последние сомнения. "Осядем в Равенне". Лаконично.