Триста неизвестных - Петр Стефановский

Крепкие рукопожатия, дружеские похлопывания по плечу. По поведению Бабкина догадываюсь, что он ждал меня, что-то знает, а не говорит. Спрашиваю прямо:

- Зачем вызвали? Не тяни за душу, знаешь ведь.

- Конечно знаю. Есть приказ: тебя немедленно домой, к жене. И чтоб от нее - ни шагу. Понял? - Полковник И. П. Бабкин явно наигранно оглядывается и полушепотом заканчивает: - Что натворил-то, головушка бедовая? В Кремль вызывают, завтра же.

- Зачем?

- Амба, брат, больше ничего не знаю. И то, кажись, лишнее сболтнул. Но ведь для друга...

...Коротка июльская ночь. Уже пора ехать. Жена смотрит тревожно, а что я ей скажу? Даже куда еду сказать не могу. Тайна. Зачем? И сам не знаю.

...Кремль. Туда доставил меня Н. А. Булганин на своем автомобиле. При въезде никаких пропусков. А в комнате перед приемной И. В. Сталина неожиданный вопрос, видимо, дежурного генерал-лейтенанта:

- Почему не сдали пистолет в бюро пропусков?

Я объяснил, что прибыл в Кремль вместе с Н. А. Булганиным, на его машине. Но пистолет все-таки пришлось оставить у генерала.

И. В. Сталин принял меня незамедлительно.

- Садитесь, - указал он на стул рядом с собой, И усталым голосом добавил:

- Ну, рассказывайте, как воевалось.

Я коротко доложил о боевых действиях полка. Сказал и о теневых сторонах нашей авиации, о тяжелой обстановке, сложившейся на фронте к середине июля 1941 года.

И. В. Сталин слушал внимательно, молча. Когда я закончил доклад, задумчиво, словно взвешивая слова, произнес:

- Да... К сожалению, все эти ненормальности имеют место. Но мы принимаем меры... Что вы думаете делать дальше?

- Как что? - растерялся я от такого вопроса. - Полк есть. Пополнимся материальной частью и будем драться, товарищ Сталин, до последнего.

- Не надо до последнего, - услышал я в ответ. - Война только началась. Вы приобрели боевой опыт. Немцы собираются бомбить Москву. Надо защитить ее.

- Как прикажете, товарищ Сталин! - Я, кажется, даже встал по стойке "смирно".

- Не надо так говорить, - Сталин бросил на меня возмущенный взгляд. Приказать каждый дурак может. Через три дня немцы будут бомбить Москву.

От такого заявления я оцепенел. А Сталин продолжал:

- Лучше скажите, что вы лично думаете.

- Надо принять все меры для защиты. Думаю, что я смог бы принести некоторую пользу.

- Вот это уже другой разговор. Скажите, вам известно, кто непосредственно руководит обороной Москвы с воздуха?

- Известно, товарищ Сталин. Командир истребительного авиакорпуса полковник Климов.

- Кто такой Климов?

- Хороший летчик. Надежный командир. Прошел все должностные ступени в авиации,

- А сколько у него полков?

- Кажется, около тридцати.

- Вот-вот. А сколько заместителей?

- Командиру авиакорпуса по штату положен один,- отвечаю. А сам не пойму, куда клонит Иосиф Виссарионович. Но клонит, конечно, не зря.

- Так как же может один, даже хороший командир, управлять тридцатью подчиненными командирами? Со времен Римской империи известно, что один человек может плодотворно управлять не более чем пятью подчиненными. Есть у вас карта?

Я вынул из планшета десятикилометровку, масштабную линейку и цветной карандаш.

В дверях появился генерал, встречавший меня в приемной.

- Вызовите немедленно Жигарева, - приказал И. В. Сталин.

Генерал сразу же вышел. Пока я раскладывал карту, ориентировал ее, разглаживал складки, вошел генерал-полковник авиации П. Ф. Жигарев. Поздоровавшись с ним, И. В. Сталин провел на моей карте через центр Москвы две пересекающиеся прямые. Одна шла от Калинина, другая от Спас-Деменска.

- Так вот, - сказал он. - Создадим четыре сектора обороны Москвы с воздуха: западный, восточный, северный и южный. Начальники секторов станут одновременно заместителями командира авиакорпуса. Западный возглавит подполковник Стефановский, северный - нынешний заместитель командира авиакорпуса. Начальников южного и восточного секторов назначьте сами, взглянул он на Жигарева, - проект приказа представьте мне сегодня, в двадцать два часа... Отличившихся в боях летчиков вашего полка, товарищ Стефановский, представьте к награждению орденами. Всего хорошего!..

Жигарев и я ушли от И. В. Сталина озабоченными.

- Кого же поставить на восточный и южный сектора, как думаете? - тихо спросил генерал-полковник.

Вопрос не простой. Да и вообще, какое я имею право рекомендовать кого-либо. Ведь речь идет не об испытании нового самолета, а об обороне Москвы... Называю известных мне полковника Н. К. Трифонова и майора М. Н. Якушина. Отличные летчики, опытные командиры. Якушин воевал в Испании.

* * *

6-й истребительный авиационный корпус ПВО, защищавший московское небо, фактически представлял собой воздушную армию, а только что образованные секторы приравнивались к авиакорпусам. В наш, западный, например, иногда входило от восьми до одиннадцати авиаполков. Управлять таким громоздким хозяйством было весьма не просто. Штаба мы не имели, подчиненные нам полки не объединялись в дивизии, которые, как известно, располагают управленческим аппаратом.

Тем не менее авиация ПВО Москвы успешно справилась с задачей, поставленной перед нею партией и правительством. Военно-воздушные силы фашистской Германий не раз пытались нанести бомбовые удары по советской столице. На Москву налетали группы бомбардировщиков, насчитывающие от 50 до 300 боевых машин. И лишь отдельным из них иногда удавалось прорваться к цели, беспорядочно сбросить бомбовый груз. Даже в те дни, когда линия фронта приближалась к Москве на 25- 50 километров, враг не смог осуществить ни одного успешного группового воздушного налета. Однажды гитлеровцы, рассчитывая на близость цели, попытались провести бомбардировку нашей столицы днем, но и эта их затея с треском провалилась. Наша противовоздушная оборона не пропустила к Москве фашистских стервятников.

А между тем наша дальняя бомбардировочная авиация в августе 1941 года, преодолев расстояние около 2700 километров, нанесла очень чувствительный удар по фашистскому логову - Берлину.

Итак, в состав западного сектора авиации ПВО Москвы, по данным на 3 августа, входило одиннадцать полков. 11 иап, которым командовал подполковник Григорий Алексеевич Когрушев, был оснащен самолетами Як-1, он базировался возле железнодорожной станции Кубинка. На этом аэродроме стоял затем и 67 иап, имевший на вооружении английские истребители "харрикейн". Командовал им майор Леонид Шолохов.

Полк майора Ивана Петровича Лысенко - 12 иап - летал на самолетах Як-1 с аэродрома Ватулино, близ Можайска. Здесь находился и 562 иап, имевший на вооружении такие же истребители. Его возглавлял майор Алексей Иванович Негода. Однотипным 35 иап, располагавшимся в Химках, командовал капитан Михаил Федорович Куреш.