Последняя цивилизация. Политэкономия XXI века - Василий Галин

E + D + Q(L1) + ∆k = Q(P,K,L1,R)

В свою очередь в условиях дерегуляции долговое финансирование экономики разрывает естественную обратную связь между спросом и предложением и ведет к почти пропорциональному росту социального неравенства, усиливая его и тем самым еще больше сокращая базовый спрос — L1.

Долговое финансирование может обеспечить только временное расширение экономической системы, что можно продемонстрировать на сравнении динамики федерального долга США и уровня рождаемости. Как видно из графика, перелом в тенденции снижения рождаемости произошел именно в период перехода к долговому финансированию экономики [894].

Динамика уровня рождаемости в ‰, и федерального долга США, в % от ВВП [895]

Долговое финансирование создавало иллюзию богатства и, хотя не смогло переломить тенденцию совсем, тем не менее, затормозило спад рождаемости. Падение Советского Союза, компьютерная революция, «китайский рычаг», пузыри доткомов и недвижимости дали временную передышку. Но их эффект оказался слишком краток, всего менее 20 лет, и закончился с крахом рынка недвижимости. После чего Америка вновь была вынуждена перейти к стремительному наращиванию государственного долга. Однако на этот раз спад рождаемости продолжился…

В случае обрушения долговой пирамиды и схлопывания экономики, скорость сокращения населения может значительно превзойти оценки, сделанные на основании экстраполяции предшествующих тенденций. И этот час необратимого перехода от «постиндустриального» к «постэкономическому» обществу стремительно приближается.

Например, О. Бланшар, главный экономист МВФ, в 2011 г. отмечал: «Рынки все с большим скепсисом относятся к способности политиков и правительств стабилизировать свой государственный долг. Озабоченность перекинулась со стран, находящихся на периферии Европы, на страны, находящиеся в самом ее центре, а также на — Японию и даже Соединенные Штаты» [896].

Передавая настроения современных американцев, Б. Фридман отмечает нарастание среди них разочарования и сомнений в возможности достижения лучшего будущего [897]. Легендарный Дж. Сакс, автор книги «Конец бедности», один из адептов «шоковой терапии», который обучал страны Латинской Америки и Восточной Европы рыночным реформам, теперь в своих статьях 2011–2012 гг. на разный лад повторяет: «Пессимизм растет » [898]. Нарастает критика капитализма и разочарование в капитанах бизнеса и политики. Наглядным отражением этих тенденций является и фильм М. Мура «Капитализм, История любви» (2009 г.)

Тревожные тенденции ощущаются сегодня многими. Не случайным стало невиданное ранее массовое движение, которое охватило практически всю планету. В середине октября 2011 г. почти в 900 городах 82 стран мира под лозунгом «Оккупируй Уолл-стрит!» на улицы вышли миллионы человек.

Респектабельная «Нью-Йорк Таймс» в своей передовице от 8 октября заявила, что движение представляет собой нечто большее, нежели просто «восставшую молодежь». А «Таймс» отметила, что: «Чрезвычайное неравенство — признак плохо работающей экономической системы, в которой господствует финансовый сектор, развивающийся не столько за счет инвестиций, приносящих реальную прибыль, сколько за счет спекуляций и господдержки» [899].

«Я думаю, это выражение отчаяния: американские люди чувствуют, что у нас самый большой финансовый кризис со времен Великой депрессии…, а все еще встречаются люди, которые действуют безответственно, пытаясь противостоять усилиям, направленным на борьбу со злоупотреблениями, которые втянули нас в эту проблему в первую очередь», — поддержал выступающих 6 октября президент США Б. Обама. В свою очередь, представитель Республиканской партии в Палате представителей Э. Кантор назвал митингующих «шайками», занимающими Уолл-стрит [900].

События 2011 г. являлись лишь предупреждением, в случае обвального экономического кризиса на фоне существующего уровня социального неравенства они могут приобрести совсем другой размах… 

Штрихи к портрету

Современный этап глобализации и технического прогресса охватывает почти все сферы человеческой деятельности, для их описания нужны отдельные энциклопедического уровня книги. Мы же можем выхватить из общей картины и набросками описать лишь отдельные примеры, наиболее ярко характеризующие происходящие события.

Наступление эпохи «турбокапитализма» породило целую массу еще до конца неосознанных проблем, с которыми человечество только начинает соприкасаться вплотную. Их наглядным примером является тот же второй демографический переход, который ознаменовался не только снижением рождаемости, ростом безработицы и преступности, но и разрушением традиционных основ общества. Последнее, отмечает М. Тэтчер, находит отражение в деградации самого консервативного института — семьи, начавшейся в развитых странах с наступлением современного этапа развития [901].

Что ждет мир в дальнейшем? По мнению Ж. Аттали, люди в новом мире превратятся в «кочевников» — людей без национальности, без родины и без постоянных привязанностей, готовых при неблагоприятном изменении ситуации в любой момент полностью изменить свою жизнь: поменять род занятий, место жительства, страну пребывания, круг общения и т. д. Разумеется, такие «кочевники» совсем не склонны заводить семью и детей, которые являются для них лишь обузой [902]. Эти тенденции наглядно подтверждает исследование американского социолога Э. Клиненберга, согласно которым количество взрослых одиноких американцев за полвека с 1950 г. выросло более чем в два раза (с 22 % до 50 %). Сегодня в Америке более 31 млн человек, представляющих 28 % всех домохозяйств, являются одиночками [903].

Демографические тенденции являются выражением действия общих движущих сил развития общества. И наиболее ярко они проявляются в виде истощения собственных демографических ресурсов развитых стран мира. Феномен капитализма, как уже отмечалось выше, связан, прежде всего, с перенаселением. А «резервуар избыточного населения помещается, прежде всего, в деревне… и является по своему непосредственному выражению аграрным перенаселением», — отмечал С. Булгаков [904]. Несмотря на то, что эта закономерность была описана еще в XIX в., она продолжала сохранять свою актуальность вплоть до второй половины ХХ века, когда этот резервуар в ведущих странах мира подошел к исчерпанию. Наглядный пример тому дает динамика изменения доли сельского населения Соединенных Штатов.