Искушение - Елена Усачева

Макс!

Снова оглядела комнату. Да, эта тишина идет оттого, что рядом никого нет. Совсем никого. Макс снова ушел, но теперь навсегда. Он не стал делать меня вампиром, не стал меня насильно оставлять при себе. Неужели он решил, что я и правда выбрала жизнь без него? Появись он рядом, как сразу его прохладные руки совершили бы чудо, и я бы уже сейчас встала.

В голове подпрыгнул вредный чертик — ты потому и лежишь тут, что он все время был рядом! От путаницы мыслей снова захотелось спать. Сегодня нет сил думать. Макс появится, когда я буду готова к встрече. Не сейчас… Может быть, завтра?

— Ты даже не замечала, до какой степени тебе не хватало воздуха, пока ты находилась рядом с вампирами. Ты привыкла не дышать.

Я нахмурилась, выражая свое несогласие. Вот как встану, вот как уйду. Будут мне всякие колдуны гадости говорить!

— Бедная девочка… Жаль, что я не встретил тебя до того, как тебя нашли вампиры. Всего этого с тобой бы не произошло.

Было так грустно слушать его. За ту неделю, что мы провели вместе, я успела привыкнуть к спокойствию, которое разливается вокруг него. К тому, что никто никуда не бежит, что не надо опасаться нападений, не ожидаешь внезапных визитов. Вот уж не думала, что мне может понравиться кто-то помимо Макса.

Я вздрогнула, догадавшись, что Эдо имел в виду, говоря о плате за обучение. Отдать то, что я не знаю. Я ведь и не знала, как люблю Макса. Что моя любовь стала другой. Это уже было не эгоистичное чувство, когда тянешь человека к себе. Моя любовь стала вселенной. Неужели ее можно у меня забрать?

Второй раз я проснулась ночью. Самой обыкновенной весенней ночью. Эдо спал, завалившись в кресле. Балкон был открыт, занавески безвольно покачивались.

Я пошевелилась. Наверное, голову мне все-таки поставили на место. Шея болела, но уже не так сильно, я могла повернуться, без боязни оставить голову на подушке. Спать больше не хотелось. Разлившаяся вокруг меня тишина просила — не нарушь меня. Поэтому я замерла, так и не спустив ноги с кровати. Ночь прохладным сквозняком вливалась в комнату, и была она никакая не тревожная и не опасная, а самая обыкновенная. Какой и должна быть. Ясная и светлая — за домом взошла луна.

Третий раз я проснулась, потому что по комнате ходили. Открыла глаза, чувствуя, что лежу на боку, что свесившаяся рука затекла и по ней уже бегают веселые мурашки.

— Доброе утро!

Эдо был в джинсах и байковой рубашке с закатанными рукавами, в домашних тапочках, что так не вязалось с тем образом, что я для него придумала.

— Привет! — Я натянула одеяло до подбородка, размышляя, насколько пристойно будет сейчас появиться перед хозяином квартиры. Осторожно глянула на себя. Спала я в футболке. Серой. Длинной. У меня такой не было. У меня давно ничего моего не было.

— Можешь надеть пока вот это, а потом придумаем, во что тебя обрядить.

Эдо вышел из комнаты, а я сразу кинулась к лежащей на кровати рубашке. Странная неловкость была в моих руках. Движения потеряли былую точность, я не сразу достигала намеченной цели. Рубашка постоянно ускользала из пальцев.

Неприятное чувство. Как будто меня, всегда ловкую и быструю, засунуло в чужое тело. Этого только не хватало. Где тут зеркало?

Комната — все то же окно с занавесками, распахнутая балконная дверь, низкий журнальный столик, расправленный диван, кресло. Шкаф. Зеркало может быть там!

Пожалуй, настало время выбираться из кровати. Шуршащие простыни и мягкие подушки имели великую силу — в них хотелось закопаться и не шевелиться лет сто. Пора победить дракона бессилия и, наконец, собрать свои руки и ноги в единое движение.

Паркет холодил босые ступни, голова чуть кружилась, но я была уверена, что до шкафа доползу. Накинула рубашку, оказавшуюся необычайно длинной. Створка шкафа не сразу поддалась. Пришлось какое-то время скользить по гладкой лакированной поверхности пальцами. И только поддев здорово отросшим за время моей болезни ногтем (лишнее доказательство того, что здесь я не два дня провела) краешек створки, я смогла ее распахнуть.

Не знаю, что ожидала увидеть в зеркале. На секунду представился кадр из старого фильма про Золушку. Дверца открывается, звучит волшебная музыка, и как по мановению волшебной палочки на месте меня оказывается… оказывается…

Образ в свадебном платье с пышной юбкой, с высокой прической тут же стерся из моего сознания. Настоящая я была порядком помята и бледна. Губы сухие, около глаз наметились утомленные морщинки. Волосы грязные. Мне определенно пора в ванную. Шея, плечи, кисти рук… Ни одного шрамика.

Эдо остановился на пороге комнаты, и я не стала прыгать под одеяло, делая вид, что не вставала. Медленно поправила рубашку, все еще глядя на себя в зеркало. Попыталась вспомнить, какой была раньше. Не смогла. Словно прошлую меня сумасшедший ураган бросил в ущелье беспамятства.

— Как все было? — Я прикрыла створку, возвращаясь на кровать. — И когда вернется Макс?

То, что он уходил, я отлично помню.

— Я бы не торопился с рассказом. — Эдо сложил руки на груди. — Найдутся желающие поведать свою версию.

— Макс знает, что со мной все хорошо?

— Меня не интересует, что знает Макс. Хотя я был о нем худшего мнения. Не думал, что он сделает такой выбор.

Волосы сползли с плеча, и я стала поправлять их, заправляя за ухо, а они все выскальзывали, лезли в глаза. Я чувствовала неловкость. Надо было что-то говорить. Как-то объяснить случившееся. Глупо молчать. Он похвалил Макса. Ну конечно, Макс убил вампира. Макс принес меня к колдуну. Макс герой.

— Людям хочется идти своим путем, — заговорил Эдо. — Но все новые дороги — это хорошо утоптанные старые. Мы двигаемся по одному кругу. Поначалу, конечно, сопротивляемся, лезем напролом. Но довольно быстро непроходимая чаща заканчивается, и мы оказываемся на старой тропе. Можно опять ломиться через буераки, но и они в конце концов выводят к асфальтированной трассе. Я давно уже хожу по этим топям и все время вот сюда возвращаюсь.

Он кивнул в мою сторону. Или на диван за спиной. Или на саму комнату.

— Пойдем завтракать, — он жестом пригласил меня на кухню.

Уходить из такой надежной комнаты не хотелось, но я заставила себя встать и сначала дойти до ванной. На вешалке висело голубое полотенце. Для меня. Одно… Оно казалось таким несчастным. Я смотрела на него, понимая, насколько Эдо одинок. Года проходят через него, а он вынужден постоянно повторять одни и те же действия, говорить одни и те же слова. Макс был таким же. Но он встретился со мной. А Эдо… Эдо опоздал. Его тоже можно любить простой земной любовью. Но года идут, а он все остается один.